Мимо обезглавленного оборотня пробежала Кравиц, даже не посмотрев в его сторону, он, вероятно, тоже ее не заметил. Прошел еще несколько метров и, наконец, ткнулся грудью в землю.

– Гидеон, ты скоро? Что делать? Мне за Ольгой идти? – я подошел к Гидеону и услышал свое любимое «аминь», мысленно надеясь, что в этом мире это слово также означает конец молитвы.

– Никак, – Гидеон потряс головой, будто выходя из транса, и потянулся за фляжкой.

– Что никак?

– Никак ему уже не помочь.

– Ясно, ты в рассинхроне что ли? – я подтолкнул его под локоть, чтобы он быстрее уже донес фляжку губ и выпил, – Понятно. Расклад такой: Ольга убежала в дом, там Номады с лохматыми тварями замесились. Дарья пропала. Надо догонять, пока без нас всех не перебили. Понял?

– Да, – ответил священник, но уверенности в его голосе не было, – А Ольга где?

– Ну, Гидеон, мать твою. Что ты такого там делал, что тебя так выключило?

– Мама здесь? – он огляделся, а потом махнул рукой в сторону узкого каменного строения с золотым куполом, – Я Ольгу искал. Следы в часовню ведут.

Что делать-то? Я опять почувствовал себя Траволтой: бежать в дом и звать Ольгу в часовню, просто бежать в дом и помогать викингам или тащить Гидеона в часовню, надеясь, что он очухается по дороге? Я попытался разглядеть, что происходит в доме, вспышки выстрелов стали реже мелькать в окнах, три из которых покраснели и выпускали дым через форточки.

Странный шепот в голове еще подсказал четвертый вариант – забрать священника и свалить отсюда нафиг, пока до нас твари не добрались или какого-нибудь фаербола не прилетело.

Я крутанулся в очередной раз и понял, что остался один, а покачивающаяся спина Гидеона уже сливалась с темной аркой входа в часовню. Да, жопа деймоса, не так я хотел получить ответ на вопрос, что делать.

Когда я добежал до часовни и вошел в небольшое круглое помещение с алтарем у дальней стены, Гидеона там не было. Только мокрые следы вели по короткому проходу между двумя парами скамеек.

Я позвал напарника, но мне никто не ответил. Да и спрятаться здесь было негде, реально пятачок метров пять в диаметре. На стенах иконы, в углу поднос с песком на ножке, из которого торчат огрызки свечей. Ни дверей, ни окон, но куда-то же Гидеон делся в этой горнице.

Следы закончились за алтарем, и грязи там было больше, будто Гидеон здесь еще и потоптался. Задняя стенка алтаря выглядела цельной, не считая аккуратной выемки в форме креста. Я постучал краем дубинки и на всякий случай сделал шаг назад. Не рассчитывал, что мне откроют, просто проверял на наличие пустот, но все же, а вдруг?

Не открыли, а пустота была. Так что следующий удар стальной пяткой кола я уже влепил от души. Пробил доску, выкорчевал дубину обратно, прислушался к возможным возмущениям хозяев этого места, и начал расширять проход, молотя то с ноги, то дубиной.

Из проема потянуло холодом, запахло каменной плесенью с привкусом прокисших половых тряпок. Было темно, только где-то далеко моргал намек на какой-то светильник. Я подождал немного, давая глазам привыкнуть к темноте – зелье еще работало, но как-то странно. Я все видел будто в эффекте ночной инфракрасной съемки, если здесь и было что-то красочное, то сейчас глаза выдавали только черно-белую картинку, зато резкую.

Я еще раз позвал священника и в ответ услышал свое имя, эхом пронесшееся по тоннелю. Ну, наконец, то! Я спустился на пару ступенек, а потом спрыгнул на землю и побежал вперед.

Через десять метров появился первый поворот. Точнее, появилась второстепенная дорога. К счастью, перекрытая тонкой большой, но совершенно целой, паутиной. Но сделав еще несколько шагов, я очутился на перекрестке без опознавательных знаков. Ни дверей, ни следов, ни указателей – только темнота. Я слышал, как Гидеон зовет меня, но не мог понять откуда.

По неизвестной для меня причине эхо разносило его встревоженный голос сразу со всех сторон, окружало меня и уходило обратно. Я тоже крикнул, и к звуковой волне, курсирующей под потолком, добавился мой голос.

Я набрал воздуха в легкие и закашлялся, потому что с очередным витком эха к нашим голосам добавилось отчетливое рычание. От Гидеона прилетело неразборчивое то ли «бееей», то ли «бееееги», а потом он заткнулся, уступив местный микрофон явно голодной твари.

Помог запах. Справа воздух был посвежее, что наводило на мысль о дополнительном выходе. Прямо – ничего, только пыль и плесень. А вот из левого на уровне легкого фантома шел легкий, едва уловимый, аромат самогона с яблочными нотками.