Молодые люди уже не первый год погружались в этот загадочный мир современной психологии. Творцы и повелители искусственных нейросетей – они сперва познавали и переобучали собственные нейронные контуры, прежде чем переносить опыт в область математических функций и машинных языков программирования.

Высокий молодой мужчина шёл по коридору делового центра компании «Асбирск» 2 . Походка его была лёгкой и энергичной. Весь вид синеглазого блондина излучал спокойную уверенность в себе. Когда он дошёл до конца коридора, на встречу из-за стола встала молодая темноволосая девушка.

– Ростислав Анатольевич, – прощебетала она, – рада вас приветствовать. Вас уже спрашивал Игорь Владимирович. Он просил передать, что есть некоторые затруднения с госфинансированием разработки проекта виртуального ассистента. Этот вопрос желательно обсудить как можно быстрее.

– Доброе утро, Варечка, – приветливо улыбнулся он секретарше. – Благодарю за информацию. Тогда пригласите Игоря Владимировича минут через десять. И пусть захватит по пути Карину Артуровну. Да, Варечка, сделайте мне ещё чай с мёдом.

– Конечно, Ростислав Анатольевич, – с готовностью откликнулась секретарша.

Спустя десять минут Лебедев наслаждался своим утренним чаем. Размешивая мёд, он с задумчивым видом наблюдал за круговоротом янтарной жидкости в чашке. Дверь в кабинет открылась, и в комнату вошёл невысокий полноватый мужчина средних лет. Заместитель директора по поиску инновационных направлений поздоровался с главой компании.

– Ростислав Анатольевич, – без лишних вступлений перешёл к делу Игорь Владимирович, – тут у нас наклюнулась небольшая проблемка. Помните, вы поручали мне приглядывать за проектом ассистента для незрячих и слабовидящих на базе нейросетей?

– Помню, – тихо ответил Лебедев. – И в чём там сложности?

– В том, что не всем понравилось ваше решение о расширенной вольности для ребят, – пояснил зам. – Но это ещё мелочи. Гораздо сильнее всех возмутила ваше желание отдать этому второсортному проекту экспериментальный образец ФВМ 3 «Фотон 2». В общем, Ростислав Анатольевич, с финансированием могут начаться проблемы. Им просто по-тихому откажут в гранте. Тем более что и идея сырая, и группа неслётанная. Ребята все далеко не профи в своих областях, да и друг с другом не знакомы. Мы ведь подбирали коллектив сами, потому что, как вы помните, у идейного вдохновителя не было своей команды.

– На счёт второсортности проекта, – усмехнулся Лебедев. – Не думаю, что сотни миллионов людей по всему миру согласятся с твоей оценкой. Только в одной России официальных инвалидов по зрению свыше двухсот тысяч, из них свыше ста тысяч тотально слепых. И это весьма урезанная статистика. В действительности цифры гораздо больше, и исчисляются миллионами.

– Это не моя оценка, – мягко поправил шефа Игорь Владимирович.

– Я тебя понял, – кивнул бизнесмен.

Он отпил немного чая, посмаковал его вкус, после чего размерено заговорил:

– Вот что, Игорь Владимирович. Для начала напомни этим, хм, «оценщикам», что конкретно данные работающие образцы ФВМ создаются на мои деньги. Так что я в своём праве решать, куда их направить на обкатку и кому доверить это дело.

Зам спокойно кивнул, ожидая продолжение. Дверь в кабинет снова открылась.

– Доброе утро, Ростислав Анатольевич, – с очаровательной улыбкой поздоровалась высокая и эффектная брюнетка в элегантном деловом костюме. – Доброе утро, Игорь Владимирович. Извиняюсь за опоздание. Меня немного задержали.

– Доброе утро, Кариночка, – кивнул ей Лебедев. – Отставь извинения. Присаживайся. Мы как раз тут обсуждаем одну интересную тему.

Девушка опустилась в свободное кресло и приготовилась слушать.

– Итак, – вернулся к прерванной мысли бизнесмен. – Планов на счёт «Фотон 2» я менять не собираюсь. Если это кому-то не нравится, пусть он сам мне об этом скажет. Так и передай всем, кому следует.

Игорь Владимирович снова кивнул. Другого ответа он и не ожидал.

– Перспективную идею на счёт виртуального ассистента для слепых и слабовидящих я тоже ломать не позволю. В крайнем случае, обойдёмся деньгами из нашего фонда. Сколько их там понадобиться-то… Боюсь, у нас с вами костюмы дороже стоят.

Лебедев криво улыбнулся.

– Разработка хорошей нейросети стоит ориентировочно от 6-9 миллионов, – внёс уточнение зам. – А здесь понадобиться нечто очень хорошее. На западе в такие разработки вкладывают сотни миллионов, и вовсе не рублей. Да и у российских компаний объём ежегодных инвестиций порой достигает ста миллиардов рублей.

– На свои сто миллиардов вложений тот же Сбер получает триста в виде прибыли, – кивнул бизнесмен. – Я в курсе. Но это суммарные инвестиции. Там одних только затрат на электричество для дата-центров и обслуживание серверов на несколько миллиардов. Не считая прочего. Так что фантастическими цифры становятся только в условиях лабораторий и крупных компаний. У них фонд заработной платы разработчиков и тестировщиков ежемесячно обходится в пару-тройку роллс-ройсов. Для того чтобы избежать подобного, я и предложил другой подход – некую вольницу креативной молодёжи. У них будет всё необходимое для работы. Но больших зарплат они не получат. Пусть придумывают нестандартные решения, выходят на взаимодействия, ищут свои пути. Если смогут реализовать проект, тогда все права и привилегии будут принадлежать им. В этом случае их будущее будет обеспечено. Ну а если не справятся с задачей. Что ж, на нет и суда нет. Невелика потеря.