— И что же ты нашёл, Хендрикс? — спросил он меня.

— Девчонок, — почти прорычал я. — Они ходили по магазинам.

Риган восприняла это не очень хорошо. Она фыркнула, а затем выпалила:

— Мы запасались припасами.

— Косметикой? — усмехнулся я, ожидая какого-нибудь яростного отрицания или саркастического оскорбления.

Но даже я был удивлён, когда Риган призналась:

— Всего лишь немного подводки для глаз.

Это удивило меня больше всего на свете. Это была не совсем подходящая эпоха истории для борьбы с тщеславием. Это должно было раздражать — это должно было быть огромным разочарованием. Но, чёрт возьми, это было интригующе. Я не мог вспомнить, когда в последний раз встречал кого-то, кто всё ещё заботился о своей внешности. Даже мы с братьями прибегли к бородам и лохматым волосам, а предполагалось, что мы были этим великим, последним остатком всего гуманного и цивилизованного.

Мы позволяли себе эволюционировать обратно в обезьян и пещерных людей, в то время как эти девушки действительно прилагали усилия к тому, что осталось от их жизни. Это было не совсем достойное восхищения занятие, но называть их тщеславными казалось немного жестоким.

И всё же я ничего не мог с собой поделать. Я имею в виду, это было чрезвычайно легкомысленно, особенно после того, как они чуть не умерли, пополняя запасы своей помады. Теперь пистолеты девушек были пусты, и кто знал, что у Риган было при себе, коль они лишились оружия. Они попали прямо в нашу ловушку, и если бы это были не мы, а кто-то другой. Тогда они либо были бы уже мертвы, либо… хуже.

Им повезло, что мы их нашли.

Очевидно, они были плохо подготовлены ко всему этому Апокалипсису.

Как они могли быть такими безответственными? На самом деле, это меня немного разозлило. И злость, естественно, превратила меня в осла.

— Серьёзно? — я бросил ей вызов. — Эта подводка для глаз поможет тебе остановить кровотечение?

— Нет, но ты мог бы, — быстро ответила она.

Я начал что-то говорить, хотя и не был точно уверен, что именно, когда Вон прервал меня.

— Она права. Помоги ей привести себя в порядок до того, как Пожиратели почувствуют запах её свежей крови.

Я подумал, что это, возможно, уже произошло, и собирался сказать Вону, когда её самодовольный взгляд полностью отвлёк меня. Я не мог отвести глаза, хотя и не очень старался. И с чего бы мне это делать? Она была всем в моей жизни, чего мне не хватало, и я даже не осознавал этого до этого самого момента.

Огромная, зияющая дыра сочилась пустотой и одиночеством в моей груди, съедая пространство в моей жизни с каждым бесполезным моментом, который проходил. А потом появилась она — Риган. Она была одновременно увеличительным стеклом, которое усиливало все бесцветные, жалкие чувства утраты и бесцельности, и лекарством, спасительным противоядием, которое могло исправить моё обыденное, изолированное существование.

Я шёл к ней, как жук на своём беспомощном пути к мине, метеор, притянутый её неизбежным гравитационным притяжением, огонь, вырвавшийся из-под контроля, устремлённый на этот путь либо разрушения, либо спасения. Она была светом. Она была жизнью. Она пленила меня, и каким-то образом я оказался втянутым в её магнетическое поле изысканности.

И она, казалось, даже не осознавала своего воздействия на меня.

Потому что по какой-то причине она была менее чем счастлива иметь дело со мной. На самом деле, её восхитительно дерзкое выражение лица превратилось в разочарованный хмурый взгляд, который меня раздражал.

Внезапно я почувствовал себя крайне неловко. Это был безумный разговор. До зомби я был одним из капитанов северо-западной команды по плаванию. У меня никогда, ни разу, не возникало проблем с привлечением внимания девушки. И я никогда не заставлял их сердиться на меня. Девочки, любили меня. Им нравилась задумчивость, спокойный, сдержанный темперамент. Они любили во мне всё.

Или так было раньше.

Я жестом пригласил Риган сесть на барный стул в углу нашего большого помещения. Я планировал сказать что-нибудь, чтобы ослабить напряжение между нами, но её внимание было приковано к подруге. Я тоже оглянулся и увидел, как она радостно помахала в нашу сторону. Риган, казалось, расслабилась после этого.

Я быстро вздохнул и пошёл на это. Схватив её за руку без предупреждения, я начал вытаскивать большие куски стекла так осторожно, как только мог. Она будет жить, но мои действия, казалось, были болезненными.

Она резко втянула воздух и сморгнула слёзы. У меня всё сжалось в груди, и я замедлил свои усилия, стараясь быть с ней как можно нежнее.

— Ну и странная защитная система у вас там внизу, — поморщилась она в перерывах между извлечением стекла.

Я удалил худшие куски, поэтому я взял спирт и втёр его в её слегка кровоточащие раны. Она издала пронзительный писк и закрыла глаза. Я слегка надавил на её ладонь, надеясь ослабить жжение. Когда она расслабилась под моим вниманием, я тоже расслабился.

И почувствовал себя немного Суперменом.

— Большинство людей, проходящих через эту дверь, получают приглашение.

Я снова вёл себя как придурок, но, похоже, я не мог вспомнить, как быть очаровательным. У меня не было практики разговаривать с другими девушками, кроме Пейдж.

— Их тоже преследуют Пожиратели? — спросила она таким высокомерным тоном, что мне захотелось съёжиться.

— Подержи это.

Я прижал её кончики пальцев к полотенцу, которым пользовался, и проигнорировал её сарказм. Я схватил другой барный стул, чтобы сесть на её уровне и легко дотянуться до всех её ран. Я оглядел её, задаваясь вопросом, с какого места было бы наиболее разумно начать.