Слуга распахнул дверь и торжественно объявил:

— Лодочница Мира прибыла по вашему распоряжению, Великий Хранитель.

Мира скривилась в беззвучной усмешке: лодочница без лодки и работы. Да, именно такой путь она выбрала после турнира мокрозяв, но уже первое столкновение с реальностью показало, что это было ошибкой. Она не лодочница, она вообще непонятно кто. Обладает магическими способностями, но и магиней её назвать нельзя, так как она не принадлежит к Ордену Колдунов. Есть те, кто называют её Избранной, однако каких-либо великих дел, переломивших ход истории Азара, она не совершила и не была уверена, что в принципе способна на это. Просто девушка, болтающаяся по Элсару без профессии, денег и определённых занятий. Это вызывало у неё сильное раздражение — пора уже найти своё место в этом безумном мире. И, чем скорее, тем лучше.

Переступив порог, Мира с любопытством осмотрелась по сторонам, чем, наверняка, вызвала бы неодобрение слуги, но он остался в коридоре.

По обе стороны от двери стояли стражи в полной экипировке, с копьями и с абсолютно равнодушным выражением на лицах.

Комната, в которой оказалась Мира, была небольшой, сильно натопленной, крайне неопрятной и запущенной. Посетив в своё время с экскурсиями многие дворцы великих князей, Мира ожидала увидеть в покоях правителя Элсара что-то подобное, и оказалась поражена.

В носу запершило от особенного, ни с чем не сравнимого запаха, сопровождающего старость. Сквозь цветные стёкла в маленьком оконце, которое не мешало бы почистить, падал тусклый свет, посередине комнаты стоял большой стол, заваленный чем ни попадя. Грязные свитки с оборванными краями, кучей сдвинутые на левую половину стола, засохшие куски хлеба, какие-то горшки. Стену справа занимали большие сундуки с массивными навесными замками. У стены слева стояла кровать со множеством подушек. Сам «главный дед», как называл Великого Хранителя Гай, лежал на кровати, на высоко поднятых подушках, накрытый тяжёлым цветным одеялом и сердито смотрел на неё из вороха постели. Мира с удивлением подумала: «Как у такого тщедушного, в чём-то даже комичного человечка может быть столько власти? Почему он решает, кому жить, а кому умереть, он пытает, казнит или милует? И почему его все слушаются?»

При появлении Миры стражи встали между ней и кроватью и скрестили копья, перекрыв путь к Великому Хранителю. Мира стояла, озадаченная, и не знала, как себя вести. Вспомнив приветствие азарцев, она неуверенно произнесла:

— Вода жизнь.

— Вода жизнь, — откликнулся старик, и в комнате опять повисла тишина.

Мира чувствовала, что от неё чего-то ждут. Ещё бы понять, чего. От жара натопленной комнаты она уже начала потеть, а в голове появилась тяжесть.

— На колени, — сказал старик.

— Что? — растерянно переспросила она.

Тут же вспомнилось, как Гай говорил, что перед Великим Хранителем принять вставать на колени и прижимать лоб к полу. Такая уж тут традиция. Мира покосилась на матово блестящие пики копий, сдержав вздох, опустилась на пол и коснулась лбом грязного пола. Потекли минуты, ничего не происходило.

«И сколько мне так стоять? — подумала она. — Даже богини не требовали таких унижений, а этот сморчок… Чтоб он провалился под пол вместе со своей кроватью!»

Но, естественно, никуда главный дед не провалился. Продержав Миру в такой позе минут пять, он небрежно бросил:

— Встань и подойди ко мне.

Она поднялась, избегая смотреть на него — чтобы взглядом не выдать недовольство — приблизилась. Подойти к старику близко стражи ей не дали, скрестив копья метрах в пяти от кровати. Мира остановилась. Лица стражей не выражали абсолютно никаких эмоций — совсем как у тех зомби в подземелье Лечебницы.

Старик поёрзал, выше устраиваясь на подушках, и проскрипел, словно граммофонная запись:

— Давно хотел с тобой встретиться.

Мира промолчала.

— Славный у тебя турнир вышел, — продолжал Великий Хранитель.

— Спасибо, — проронила она.

— Когда зверь тебя на болоте чуть не задрал, я думал, тебе конец. Уже уходить собрался. А ты молодец, удивила.

Мира поняла, что он говорит о маньяке, убившем Натаху и едва не настигшем её саму. Тогда она тоже думала, что это конец, но судьбе было угодно повернуть всё иначе.

— Сейчас тебе тоже предстоит важное, ответственное дело. Хадар уже объяснил, что к чему?

Мира отрицательно покачала головой.

— Не успел, умер, — сухо ответила она.

Старик покряхтел, что должно было означать смех.

— Согласен, у Хадара выдался неудачный день.

Ах, вот как это называется!

— Что же, тогда расскажу я, — продолжал старик. — Но, запомни, то, что ты узнаешь, не должно покинуть пределы этой комнаты. Меня заверили, что ты не болтлива. Надеюсь, не обманули?

Его глаза из-под густых бровей вглядывались в её лицо.

Мире вспомнился рассказ о страшной участи художников.