Крылатые, к слову, больше не пытались атаковать меня. Они хватали трупы своих собратьев и волокли к инкубатору, сбрасывая их на гнойник сверху. А мне до инкубатора оставалось всего ничего. Каких-то пятьдесят метров, и я завершу эту битву.

Дорогу мне преградил рогатый гигант. Пламенный клинок, гудя пронёсся над головой, вспоров землю. Я рванул вперёд, вскинув вверх пулемёты. Две плотные очереди разворошили грудь чудовища, а лозы выпущенные Грувдаром оплели его ноги опрокинув на спину.

В следующую секунду древесная броня соскользнула с меня и рванула к дыре, красующейся в груди гиганта. Грувдар скрылся внутри грудной клетки демона и стал жрать его сердце, попутно разрывая плоть десятками лоз. Я прошмыгнул мимо агонизирующего тела и со всех ног рванул к инкубатору.

Со свистом из-за спины вылетели три огненных стрелы. Две прошли мимо, а одна из них прошила мне бедро попутно подпалив рану. Ха-ха! Чертовски больно, но совершенно тупо! Если бы стрела не прижгла рану, я мог бы истечь кровью, а так я в полной безопасности. На ходу я развернулся и дал две плотные очереди в стрелявших.

Следом на меня обрушился град из летунов, от которых просто пришлось уворачиваться, заливая их свинцом. Пока я крутился как волчок, я убрал в хранилище один пулемёт, а вместо него призвал фугас, который я прихватил из арсенала. Боеприпас я швырнул вперёд, где уже росла лоза, созданная мной.

Оплетя фугас, она хлёстко размахнулась и швырнула его прямиком в инкубатор. Все крылатые твари мигом позабыли обо мне и рванули к инкубатору надеясь успеть перехватить снаряд. Но было уже поздно. Прицелившись, я нажал на спусковой крючок и пулемёт выплюнул порцию свинца.

В метре от инкубатора, по фугасу попали две пули выбив искры, превратившиеся в оглушительный взрыв. Волна пламени рванула в небеса раздирая тела демонов на части, и разбрасывая во все стороны землю. А заодно взрывная волна так шибанула меня в грудь, что я, не удержавшись на ногах рухнул на спину.

Кабинет ректора.

— Проклятье! Вы вообще нас слушаете?! — Выкрикнул Оболенский. — Мы же вам говорим, Дубровский в огромной опасности!

— Молодой человек. Для начала успокойтесь. Ваша истерика не делает вам чести, к тому же никак не решает проблему. Говорите чёрный вихрь накрыл его? Где это случилось? Кто создал этот вихрь? Как Дубровский там оказался в конце концов? — Невозмутимо сказала Маргарита Павловна.

— Эээ. Ну… — Замялся Оболенский и посмотрел на Жанну.

— Маргарита Павловна, я, к сожалению, не знаю подробностей, но Виктор в серьёзной опасности. — Смущённо сказала Жанна. — Если бы видение было более чётким, я бы рассказала всё что знаю. Но, к сожалению, это всё что есть.

— Видение? — Усмехнулась ректор. — Да, уж чему, чему, а видениям стоит доверять. Ладно, не тратьте моё время. Я свяжусь с господином Трифоновым, насколько я знаю он руководитель Дубровского в истребителях. А после сообщу вам всё что узнаю, разумеется, если это не будет государственной тайной. — Увидев протест на лицах студентов Маргарита Павловна замахала руками. — Брысь от сюда! У меня совещание через пять минут.

Раздосадованные таким отношением студенты поплелись на выход. Стоя в коридоре, Оболенский посмотрел на Львова и спросил:

— Думаешь она сможет помочь?

— Гриш, ты сам всё слышал. Она даже не восприняла наши слова всерьёз. — Недовольно рыкнул Лев и добавил. — Надо звонить отцу. Может он сможет помочь.

Поле боя у южного аванпоста Гистуса.

Мгновенно вскочив, я тут же рванул к инкубатору, превратившемуся в огромный кратер. На дне кратера виднелись жгуты плоти. Они содрогались и тянулись друг к другу чтобы заново воссоздать этот дьявольский конвейер. Взрыв должен был уничтожить его полностью, но как оказалось сердце производства было не здесь.

От кратера вдаль тянулись трубки. Они, сокращаясь, перекачивали в инкубатор прозрачную слизь. А тянулись эти трубки из огромного шатра, обтянутого человеческой кожей. Застывшие лица смотрели на меня со стен палатки, а внутри ярко пылал огонь.

За моей спиной слышались одинокие вопли выживших демонов, которых с каждой секундой становилось всё меньше. Слай и Грувдар закончили трапезу и сейчас добивали остатки рогатых. Пока Слай сжигал пехоту кислотными нитями, Грувдар расстреливал древесными кольями оставшихся летунов.