– Дядя Саш, может, все-таки не стоит отчуждать акции? Мне достаточно должности финансового директора, более чем..

– Цыц, малявка. Мне лучше знать, чего тебе достаточно, а чего нет. Нют, не дуркуй, я решил и решения не поменяю. Имею права обеспечить будущее единственной племянницы, говорил уже. Так. Идем дальше: в понедельник жду тебя в офисе. Давай часикам к десяти, как раз планерку закончу. Адрес офиса также пришлю, но тут охломон рвется тебя встретить прямо у входа в башню Федерация. Мозг успел мне сегодня взорвать. Раз пятнадцать позвонил: то предлагал варианты, где тебе будет удобнее разместиться, то сам же их отклонял. Там, видите ли, дует, тут солнце в стеклянную стену бьет, здесь кондиционер слишком шумный. Пришлось на него рявкнуть. Наверное, в понедельник пожалуется тебе на меня.

– Дядя Саш, извини, я не совсем поняла. Охломон, это...

– Детское прозвище Антона Свиридова. Случайно вырвалось, не хотел. Нют, охломоном мы его изредка и любя называем. Тоха стоящий парень, со временем сама убедишься....

Глава 8

Мама вдруг напряглась, я заметила еще во время разговора с дядей Сашей.

– Мамуль? Что-то не так?
– кладу на столешницу телефонную трубку, поднимаю высокий бокал, делаю несколько глотков прохладного лимонада.

– Анют. Я правильно поняла? Александр собирается отчуждать часть акций новоприобретенной компании в твою пользу?
– взглянув на меня, произносит с обеспокоенностью в голосе.

– Да, мам. Не сказала сразу, потому как подумала: может, он в порыве каком-то решил подарить половину своих акций, а это ни много, ни мало - целых двадцать процентов. Я бы поняла, если б дядя опомнился и передумал, честное слово, мам. А он, сама слышала, говорит, что решения не изменит.

– Сашка упрямый, - вздохнула мама, взяла вилку, стала крутить в руках.
– Нют, это же колоссальных денег стоит. Двадцать процентов... Нет, я не сомневаюсь, он от чистого сердца, но... Как на такой подарок твой отец отреагирует, даже не представляю. Очень бы не хотелось, чтоб они снова поссорились, толком и помириться не успев. А с другой стороны, не ему же подарок, а тебе, и с какой тогда стати ему ерепениться?

– Мам, если ты считаешь, что отец с дядей Сашей могут вновь поссориться, а причиной станут подаренные мне акции, то я убедительно попрошу дядю не делать никаких подарков. Для меня важней, чтоб они просто общались между собой, я же чувствовала, папа скучает по брату. А может, мне и с папой стоит поговорить? Прямо сейчас, не откладывая.

Беру телефон, захожу в контакты, решительно нажимаю на вызов.

Проходит несколько гудков, отец берет трубку:

– Слушаю внимательно, дочь моя.

– Пап. Дядя Саша собрался сделать мне очень серьезный подарок...

– Знаю, Нют. Звонил мне, чертяка неугомонный. Заявил, если вмешаюсь в его планы относительно любимой племянницы, то точно со мной подерется и ведро воды на этот раз не поможет. Нют. Да пусть дарит, раз ему хочется. А вот если ко мне сунется с попытками финансовой помощи, я ему это ведро с водой на голову надену. Анют, прерываю связь, картошка горит!

Из трубки понеслись короткие гудки....

– Мам. Папа уже знает про акции, он не против. Голос веселый. Твердит про какие-то ведра с водой.

– Ой, ну и хорошо. Главное, голос веселый. Про ведра твердит, говоришь? Так это я их с Сашкой водой из ведра окатила. Колодезной. Ледяной. В тот день, когда они насмерть поссорились.

– Ма, а я ведь до сих пор не в курсе причины их ссоры. Это все еще секрет?

– Ань, да не то что секрет, просто не хотелось ворошить..... Александр неоднократно порывался подкинуть нам денег, мы отказывались, зачем, нам хватало на все. В общем, ты помнишь, наверное, машину мы взяли в кредит, буквально на следующий день на новой машине на дачу отправились. Ближе к вечеру к нам приехал Александр, посмотрел на наш новый автомобиль и сказал:

– Знаешь что, Коль, я не допущу, чтобы ты катался на этой консервной банке. Завтра же едем в салон и берем тебе нормальную машину.

Отец на дыбы:

– Послушай, Саш, мы с тобой оба выросли из того возраста, когда ты на правах старшего брата мне что-то указывал. Меня устраивает моя машина, ни в какие салоны я не поеду.

– Потому что упрямый осел. Мог сказать, что собираешься транспорт менять, неужели бы я не помог?

– Сам - осел! Сто раз было сказано: мне не нужна помощь.

– И все в таком духе, Ань. Я не встревала, ушла на гамак, думала, ну поцапаются и успокоятся, а они еще больше разошлись. Орут друг на друга, набычились оба, того и гляди бодаться начнут. Вижу, дело пахнет керосином. Вскочила с гамака, побежала к колодцу, воды набрала, окатила обоих. Охладитесь, говорю. Как бы не так, намочить удалось, а вот охладить не получилось. Уж не помню, кто из них первый произнес: знать тебя не хочу.

– А я тебя не желаю знать, - заявил второй.

– Да пошел ты!