– Знания – это неинтересно, наверняка какая-нибудь хитромудрая галиматья. – Карась с подозрением разглядывал бережно открываемый вампиром талмуд. – Но сказки я люблю, только не длинные. А то пока к концу подойдет, я начало забываю, – шлепая губами, заметил он.

Кронов, перелистывая страницы, быстро нашел то, что искал, и взгляд его забегал по слегка выцветшим строчкам текста. Но оставленный без внимания карась никак не успокаивался.

– Генрих! Тут даже картинок нет! – Он с возмущением так высунулся из аквариума, что брызги чуть не попали на раскрытый том. – Ты сказал, там сказка, так что читай вслух! Мне интересно, что у вас тут за сказки такие без картинок.

Профессор, успевший спасти драгоценный фолиант от воды, согласно кивнул, не видя другого выхода.

– Почитаю, только веди себя прилично. Книги сырость не любят, – сердито высказал он чешуйчатому вандалу, вытирая стол носовым платком.

Карп притих в своем аквариуме, понимая, что набедокурил, и приготовился слушать.

Генрих Викторианович, удобно устроившись в кресле, откинулся на высокую спинку и негромко начал читать знакомую с детства историю создания артефакта, стараясь найти в ней какую-нибудь зацепку.

– Давным-давно, много столетий назад, жил очень талантливый вампир-артефактор, – своими словами, чтобы рыбке было понятно, пересказывал прочитанные строчки профессор.

– А он был царевич? – тут же заинтересовался подробностями Карп.

– Нет, Поликарпыч, он был, конечно, из аристократического рода, но не настолько, – терпеливо пояснил ему Кронов.

– Понятно, – тут же сделал свои выводы карась, – значит, дурак.

– Карп, имей совесть! Почему дурак? Известный артефактор дураком быть не может! – возмутился странной рыбьей логике вампир. – Ты слушать-то будешь?

– Ой, да можно подумать! – Карась развел плавниками. – Ладно-ладно, слушаю. Я уже понял, было у него три сына.

– Нет! У него не было детей. Слава была, и богатство было, а наследников не было. Вампир не хотел жениться и обзаводиться семьей, – принялся опять рассказывать неугомонному рыбеху Кронов.

– Ну совсем как ты! – тут же перебил его карась.

– Нет. Я просто не планирую, а он хотел найти ту женщину, с которой проживет душа в душу до конца своих дней. А наша раса, как ты знаешь, из долгоживущих, – терпеливо поправил рыбку вампир.

– Вот странный дядька. – Поликарпыч пренебрежительно взмахнул хвостом. – Делов-то! Любовь нечаянно нагрянет, – пропел он своим поистине Шаляпинским басом, – и все! – Карп ехидно ухмыльнулся. – Ты уже окольцован.

– Может, это и верно, – вынужден был согласиться профессор, – но, видимо, ждать тому вампиру не хотелось, а может, в любовь он не особо верил. Зато в магию и свой талант артефактора верил сильно. Поэтому решил он создать артефакт, который приведет к нему его половинку.

– И делал его тридцать лет и три года? – опять не утерпев, полюбопытствовал карась.

– С чего ты взял? – недоуменно вскинул брови вампир. – Тут не сказано сколько.

– С чего, с чего?! В сказках так положено! – заявил знаток сказочных канонов. – А раз не сказано, то я буду считать, что тридцать лет и три года! Ты и так непонятным персонажем всю сказку испортил, – бубнил он. – Где это видано, чтобы не царевич и не дурак?

– Карп, суть не в этом! – оборвал его бухтение профессор. – Смысл в том, что ему это удалось!

– Да?! – Рыбех сразу забыл, что считал сказку неправильной, и выпучил глаза. – А рецептик там не записан? Я, может, тоже мечтаю, ну, чтоб на всю жизнь.

Кронов усмехнулся и стал зачитывать:

«Взяв пену волн и шум прибоя, свист ветра и травы прибрежной шелест,

В простой металла ободок из меди он магией сковал навеки.

Из леса-крошки, где его вершины бутонами цветут колоколами,

Извлек он звуков нежные напевы, чтобы они его любовь призвали.

Взяв перья из гнездовья птицы, что возвращается всегда к родному дому,

Скрепил он кровью эти узы, чтоб привязать одно кольцо к другому.

И со скалы, что радугой сиянья в ночи ласкало море волн прибрежных,

Одно кольцо он выкинул в пучину, прося вернуться лишь с его судьбою».

– Какой-то стремный рецептик. – Карась недовольно надул губы. – И зачем тебе это? Какие-то две медные штуки с сомнительной историей.

– Просто когда прошло какое-то время… – пытался прояснить ему вампир.

– Ну тут-то хоть тридцать лет и три года? – опять завел свою шарманку рыбех. – Или опять неизвестно сколько?

– Поликарпыч, тут не написано. Если тебе не интересно, то я не буду рассказывать, – уже раздражаясь, шикнул на него профессор.