Брент допил бренди, грохнул бокалом по стоявшему рядом столику и поднялся.

— Позволь мне сказать тебе еще одну вещь, Брент, — задержала его Мэгги. — Сент также думает…

— Проклятие! С чего это все занялись моими делами? Черт, может быть, завтра и Делани явится си своими советами?

Он угрожающе поднял ладонь, когда Мэгги снова открыла рот.

— Хорошо, я подумаю. — Брент поднял глаза к потолку. — Господи, как проста была жизнь!

— Она такой бы и осталась, не будь ты таким упрямым дурнем, — проворчала Мэгги вдогонку.

Брент долго задумчиво смотрел на лицо спящей Байрони, а потом медленно, нерешительно отодвинулся. Она пошевелилась, пробормотала его имя, и он замер. Он почувствовал, как ее теплая рука скользнула вниз, и втянул в себя воздух.

— Нет, — сказал он, останавливая ее руку.

Полупроснувшаяся Байрони поморгала, но ощущения, навеянные призрачными сновидениями, не выпускали ее из плена.

— Я скучала по тебе, — пробормотала она, прижимаясь к Бренту.

— Я должен идти.

— О нет, не уходи. Еще так рано.., разве ты не готов в любое время… — Она отодвинулась, когда до нее наконец дошла резкость его тона. Ей хотелось сказать ему, как с того первого утра ей дороги утренние часы их близости, когда он будит ее своими ласками.

Что случилось?

Вероятно, он изнурен долгими часами, проведенными с любовницей.

Она окончательно проснулась.

— Я не слышала, как ты пришел, — сказала она. — Ты вернулся.., поздно?

— Довольно поздно, — коротко ответил Брент, чувствуя, как тело борется с сознанием.

Слова Мэгги преследовали его добрый час, прежде чем он наконец уснул. Беременность! Он только-только женился и не задумывался о возможности появления сына или дочери. Это его пугало. А что, если она уже Беременна? Каким дураком он был, когда не обратил внимания на насмешливое замечание Сента и то, что Байрони могла забеременеть от него еще до свадьбы.

Он отбросил эту мысль, потому что очень хотел ее. В конце концов, он занимался с нею любовью до свадьбы всего один раз. Он тогда не учел предостережения Сента, но нет никакого оправдания, никакой логики в том, чтобы продолжать действовать так же и после того, как они поженились.

Суровый сарказм Мэгги проник глубоко в его сознание. Потрясенный, он отодвинулся от Байрони и встал с кровати. В комнате было очень холодно, и его пробрала дрожь, пока он дошел до кресла и надел халат.

— Брент?

Он не обернулся, пока не завязал пояс халата.

— Да?

— Я не понимаю.

«Да, не понимаешь, — хотелось ему сказать Байрони. — Ты привыкла к тому, чтобы я набрасывался на тебя по утрам, не так ли? Но теперь этого не будет, пока я не узнаю, как нужно предохраняться».

— Тут нечего и понимать, — непринужденно заметил он. — У меня сегодня масса дел, хочу начать пораньше.

Он не позволял себе взглянуть на нее еще раз, во всяком случае, не раньше, чем твердо возьмет себя в руки, но, шагнув к умывальнику за бритвой, бросил короткий взгляд через плечо. Только слепой не увидел бы в ее глазах боль и смятение. Брент тихо выругался.

— Байрони, — заговорил он голосом, который, как ему самому показалось, был полон отчаяния, — прошу тебя, любимая, я… Не прокатиться ли нам с тобой сегодня верхом к океану? Если туман рассеется, это было бы прекрасно. Мы могли бы заехать в Расс-Гарденс, может быть, побывать на скачках…

— Но ты же будешь очень занят, — вяло возразила Байрони. — Может быть, с Мэгги…

— Нет! — Брент снова выругался про себя. — Нет, — повторил он уже спокойнее. В голове у него звенели слова Мэгги. — Я буду не так уж занят. Мне хочется поехать. Договорились?

— Если хочешь…

— Помнится, я говорил тебе раньше, что Мне не очень нравится монотонность твоей жизни, — сказал он, хмуро глядя на ее опущенную голову, на соскользнувшее с кровати покрывало. Не заняться ли с нею любовью еще хоть один раз? Похотливый тип! — Это тебе не подходит, — резко добавил он.

Байрони передернулась как от боли и подняла подбородок.

— Отлично. Когда ты хочешь ехать?

Он быстро все взвесил. Селест спит долго, по крайней мере так бывало всегда, когда она проводила ночь с ним. Он не видел ее после женитьбы. Он хотел расспросить о противозачаточных средствах у Мэгги, но постеснялся. Думал, что не выдержит покровительственной ухмылки, с которой она не преминет встретить такой вопрос. Ты, Брент Хаммонд, будто слышал он ее скептический голос, ты, о чьем распутстве знает весь Запад, не знаешь, как предотвращать беременность? Брент не сомневался ни на минуту, что за этим последовали бы поучения об ответственности, упреки в эгоизме…