Мама по объявлению

Аннотация

Дженна знает все о воспитании детей. Вернее, она так думает.

Первая работа видится ей увлекательным приключением. Вот только Дженна даже не догадывается, какой сюрприз ее ждет в новом доме. Двое детей, огромный пес и суровая реальность станут боевым крещением для новоиспеченной гувернантки! А за ее терпение, находчивость и доброту, конечно же, придет награда, о которой она даже не смела мечтать.

Глава 1 Комкая в руках носовой платок, я с волнением и любопытством наблюдала за проносившимися мимо лугами и полями. Поезд, следовавший по маршруту Лувриния – Сент-Брук, все дальше и дальше уносил меня от тихой скромной жизни воспитанницы приюта. Позади остались курсы гувернанток, наставления преподавательниц и воодушевляющие слова поддержки подруг. Что ждало меня впереди? Первая работа, первые воспитанники и, конечно же, надежда на светлое будущее. О замужестве я не мечтала. Сирота, без гроша за душой, могла надеяться только на себя. Если повезет, то проработаю несколько лет, наберусь опыта, а потом вернусь в Лувринию. С нужными навыками и рекомендациями найти работу в столице не составит труда. Мне же хотелось жить поближе к приюту, навещать любимых воспитательниц и видеться с подругами, что, в отличие от меня, смогли остаться в родном городке. Я тяжело вздохнула и в сотый раз проверила письмо от некоего мистера Эдриана Барлоу. Он единственный откликнулся на мое объявление о поиске работы. Поначалу меня немного смутило, что отец сам ищет учителя для своих детей. Обычно этим занимаются мамы, но письма были написаны безупречно красивым почерком, в вежливом тоне и, самое главное, к последнему письму прилагалась небольшая предоплата, что должна была покрыть издержки на билет до Сент-Брука. Да и выбора как такового у меня не было. Когда все выпускницы курсов получили дипломы и принялись искать работу, я подхватила простуду и была не в состоянии чем-либо заниматься. А к моменту моего выздоровления в столице попросту не осталось свободных мест. Я с грустью улыбнулась. Тогда мне не повезло. Зато теперь, уверена, все сложится как нельзя лучше! – А-а-а-а! – Мимо, визжа, пронесся чумазый мальчик лет семи. – А ну вернись на место, негодник! – послышался с другого конца вагона нервный голос женщины. Где-то заплакал грудной ребенок. Громким «мяу» ему вторил несчастный кот, которому не посчастливилось путешествовать в корзинке. Звонко загавкала маленькая собачка, до этого мирно спавшая на коленях своей хозяйки. Другими словами, в вагоне стоял шум и гам. Я прикрыла глаза. Суета и серость третьего класса опустилась на меня, словно снежная лавина. Реальность угнетала. – Маленький ураган, – хмыкнул пожилой мужчина напротив. Проводив взглядом мальчонку, он отложил в сторону газету «Жизнь Сент-Брука». Он встал и открыл форточку. Летний ветерок ворвался в душный вагон. Я невольно улыбнулась. Запахло углем и свежескошенной травой. – Закройте окно! Дует! – тут же потребовала недовольная дама сзади. Мужчина не двинулся с места. Просьба повторилась. Ей в ответ полетели недовольные замечания других пассажиров, которым было жарко. Затем присоединились те, кому было холодно. Не знаю, чем бы закончилась полемика двух фронтов, но мужчина сдался и закрыл окно, дабы избежать кровопролития. Под ногами что-то зашевелилось. Я вскрикнула и вскочила. Из-под скамьи показался рыжий мальчишка. Он скорчил отвратительную рожу и, словно маленькая ящерка, проскользнул под скамейку напротив, попутно отпихнув в сторону ноги пожилого мистера. – Ух, разбойник! – Тот погрозил кулаком, но сорванец уже проник в следующий ряд, где наделал немало шуму. Я возмущенно огляделась по сторонам в поисках мамы мальчишки. Ею оказалась рыженькая миссис в соломенной шляпке с маргаритками. Изможденная и уставшая, она пыталась успокоить хнычущего грудничка. Видимо, он хотел есть, но покормить его в общем вагоне не представлялось возможности. Рядом с ними сидела девочка пяти лет и напряженно сосала палец. Я неодобрительно покачала головой. Ну как можно так распустить своих детей? Мальчик совсем от рук отбился. У девочки налицо вредная привычка. Женщине как минимум следовало сделать им замечание! Но вместо этого она предпочитала не обращать внимания на проблемы и игнорировала то, что ее сын мешает всему вагону. Поджав губы, я опустилась на свое место. « Уверена, дети мистера Барлоу совсем не такие! Да мне прекрасно известно, как вести себя с трудными воспитанниками. Не зря же училась на гувернантку», – подумала я и улыбнулась, успокоенная такими мыслями. – Бедняжка, – сказал пожилой мистер, бросив взгляд на пассажирку с тремя детьми. – Одна. Без сопровождения… Куда только смотрит ее муж? – У миссис всего трое детей, – пожала плечами я. – Подходи она к своим обязанностям с умом, легко бы со всем справилась. – Голубушка, вы еще юны, – покачал головой мужчина, – но придет время, и вы поймете, как тяжело приходится многодетным мамам. – Я окончила курсы гувернанток и знаю, как воспитывать непослушных детей. Даже могу вести уроки у начальных классов. – Я гордо вздернула подбородок. – И давно ли работаете гувернанткой? – полюбопытствовал пожилой мистер. – Это не имеет значения! – смутилась я. – Однако могу заверить: у меня есть обширная теоретическая база. Мужчина откровенно рассмеялся. Я возмущенно отвернулась к окну. – Простите-простите, – произнес он, немного успокоившись. – Уверен, из вас получится отличная гувернантка и даже мама. Со временем. Терпеть и дальше общество незнакомца я не стала. До прибытия оставалось еще два часа, а мне было необходимо посидеть в тишине и немного умерить раздражение перед встречей с мистером и миссис Барлоу. Хотелось произвести хорошее впечатление на первых работодателей. Поэтому я отправилась искать умиротворение в вагон-ресторан. Там, за чашечкой кофе, я пришла к выводу, что стоит меньше обращать внимания на всяких сумасбродов. В конце концов, что мужчина может смыслить в воспитании детей? * * * Остаток пути я просидела в вагоне-ресторане. Ароматный кофе и коричная булочка стоили каждого цента. Я растягивала удовольствие в тишине и спокойствии. Маленькие столики с белоснежной скатертью, стены, отделанные натуральным деревом, и окна с темно-зелеными бархатными шторками создавали непередаваемую атмосферу. Виды из окна завораживали. Казалось, даже луга стали зеленее и ярче. Но вот поезд прибыл в Сент-Брук. Прижимая к себе саквояж со скромными пожитками, я вышла на перрон. Вокруг, словно муравьи, копошились люди. Носильщики разбирали чемоданы и сундуки. Кто-то с радостью встречал своих близких, кто-то, наоборот, с грустью провожал. Я заметила даже миссис в шляпке с маргаритками. Ее и детей встречала пожилая пара. Мальчик и девочка моментально прилипли к ногам дедушки, а бабушка тут же стала ворковать над маленьким свертком. От вида семейной идиллии внутри шевельнулось давно забытое чувство. Тоска… Тоска по тому, что мне так и не довелось испытать. Часто заморгав, я запрокинула голову. Минутная слабость прошла, и я принялась оглядываться по сторонам. Мистер Барлоу обещал прислать встречающего и карету, так как его поместье находится на окраине города. Увы, все проходили мимо, не обращая на меня никакого внимания. Чтобы не мешаться посреди перрона, я отошла к ближайшей скамейке. Сердце бешено колотилось от волнения. Вдруг что-то пошло не так? Вдруг мистер Барлоу передумал нанимать гувернантку, а письмо с просьбой вернуть предоплату затерялось на почте, и я зря приехала… – Мисс, вам плохо? – спросил пожилой мистер, с которым мы перекинулись парой фраз в вагоне. – Нет-нет, все хорошо. Спасибо за беспокойство, – поспешно заверила я. – Может быть, вас подвезти? – предложил он. – У меня магобиль припаркован около вокзала. Я нахмурилась. Что-что, а первое правило – не доверять добрым незнакомцам – в приюте вбивали еще в раннем возрасте. – Спасибо, но меня должны встретить, – холодно ответила я. – Как скажете. – Он учтиво коснулся края своей шляпы и ушел. Я с облегчением выдохнула. Только старых богатых прилипал мне не хватало! Он мне сразу не понравился. Одет с иголочки, в модный светло-бежевый костюм. Да еще и с магобилем – такую роскошь мог позволить себе далеко не каждый. Вот и напрашивался вопрос, что человек при деньгах забыл в вагоне третьего класса? Может быть, жертву себе присматривал? По спине пробежал холодок. Пришло осознание, что я в Сент-Бруке совершенно одна-одинешенька. Случись какая беда, куда мне идти? Это в Лувринии я всегда могла попроситься в приют и найти там помощь и поддержку. А здесь? Я постаралась отмахнуться от мрачных мыслей. Время шло. На перроне постепенно становилось все меньше и меньше людей. Поезд Лувриния – Сент-Брук успел отправиться обратно в столицу, а я продолжала ждать. Через два часа самого утомительного ожидания на перроне стало совсем тихо и безлюдно. Солнце нещадно припекало. Хотелось освежиться и съесть что-то посущественнее булочки. Я тяжело вздохнула. Возможно, мистер Барлоу просто забыл, что меня нужно встретить? На конверте имелся обратный адрес. Я собралась с духом, и отправилась к стоянке карет. – Простите, – обратилась я к кучеру, что проверял подпругу. – Сколько стоит поездка до поместья Барлоу, что находится на северной окраине города? – О-о-о, – протянул кучер, – до туда сорок минут ходу, мисс. Он озвучил сумму. – Так много?! – в ужасе воскликнула я, совершенно забыв о манерах. – Обратно придется пустым ехать, мисс. Можете поспрашивать, но вряд ли кто-то поедет за более низкую цену, – пожал плечами кучер и вернулся к своей лошади. В свободном доступе у меня имелась только половина суммы. Остальные сбережения, по совету директрисы приюта, я зашила в маленький кармашек на нижней сорочке. Не могло быть и речи, чтобы пытаться достать деньги где-то на вокзале! – Подвезите меня пожалуйста до куда хватит, – я протянула все, что у меня было под рукой. – Да что ж не подвезти, – он открыл мне дверцу и помог сесть внутрь. – Учтите, будет трясти. В северной части города дороги ливнем размыло. Починить пока не успели. Я рассеянно кивнула и, убрав под ноги саквояж, разместилась на скамейке. Наверное, уже на этом моменте мне следовало заподозрить неладное. Но я была полна решимости добраться до поместья Барлоу. Кучер захлопнул дверцу. Карета тронулась. Пока была возможность, я с любопытством смотрела в окно, жадно впитывая малейшие детали окружающего пространства. Кто знает, сколько мне предстоит прожить в Сент-Бруке? Мимо проносились двухэтажные дома с красными черепичными крышами. Мощеные улочки выглядели чистыми и уютными. Издалека я заметила площадь со статуей Маклифа, основателя пяти самых крупных городов Эйвингарда. Затем показалась ратуша с высокой башней… Наверное, я могла бы и дальше наслаждаться видами, если бы карета не въехала в северную часть города. Я поняла это по ощутимой тряске. Карета начала резко вилять, объезжая ямы. Меня укачало. Несчастная булочка с кофе совершили кульбит в желудке. Я вцепилась в сиденье и постаралась смотреть только вперед. Пытка продолжалась достаточно долго. К моменту, когда закончилась оплата, я воспринимала пешую прогулку скорее как благословение, нежели испытание. – Приехали, мисс! – радостно сообщил кучер, открывая дверцу и помогая мне сойти вниз. Впрочем, радость была недолгой. Я огляделась по сторонам и заметила, что вокруг остались только фермерские поля да угодья. – Вам вниз по дороге. На ближайшем перекрестке будет развилка, поворачивайте налево, а там и до самого поместья Барлоу будет недалеко, – бодро сообщил кучер, всучив мне саквояж. – Сколько же до него идти? – растерянно спросила я, прижимая к себе скудные пожитки и с тоской вглядываясь в дорогу. Поворота в ближайшем будущем не наблюдалось. – Час, может, больше, – пожал кучер плечами. Прежде чем я попросила вернуть меня обратно в город, он прытко забрался на козлы и укатил. От поднявшегося облака пыли я закашлялась. Вдобавок из-под колес на меня полетели ошметки грязи. Платье было безнадежно испачкано. На зубах скрипел песок. Было страшно даже представить, как выглядят мое лицо и прическа. На глаза навернулись слезы. Не таким мне виделось путешествие в Сент-Брук! И мистер Барлоу… Как бесчестно с его стороны бросить меня одну в городе! Я поджала губы и приказала себе собраться. Все потом! Сейчас следовало дойти до поместья, а там… Может, я гордо сообщу, что не буду работать на столь несерьезного человека! Сегодня он не сдержал обещание встретить на станции, а завтра что? Забудет выплатить жалованье? Злость придала мне сил. Шмыгнув носом, я насколько могла привела себя в порядок. Отряхнула подол платья, гордо задрала подбородок и пошла в направлении, которое указал кучер. На мой взгляд, еще один бессовестный мужчина! Увы, запала хватило ненадолго. Саквояж оттягивал руку, а новенькие ботиночки, что я купила как раз перед отъездом, натерли мозоли. И вроде вокруг были все те же красивые пейзажи, но теперь они совершенно не радовали мой уставший, вымотанный долгой дорогой взгляд. Сзади послышался шум. Я обернулась. Приближался щегольской красный магобиль. Отойдя подальше от колеи, я решила подождать, пока он проедет, а заодно перевести дыхание. Неожиданно магобиль начал замедляться и остановился напротив меня. – Добрый день, мисс! – помахал рукой пожилой мистер, с которым мы ехали в поезде. – Видимо, судьба так и норовит столкнуть нас сегодня. Куда держите путь? – В поместье Барлоу, – призналась я. – Стало быть, это вы новая гувернантка для Шарлотты и Уильяма? – догадался старик. – Да. Вы знакомы с семьей Барлоу? – предположила я. – Я снял на лето соседнее поместье. Хотелось пожить в тишине, а заодно поправить за городом здоровье. Меня зовут Оскар… Ротфор. Могу вас подвезти. Я замялась. Идти пешком дальше ужасно не хотелось. Ноги болели. В голове гудело. Да и мужчина больше не выглядел подозрительным. Скорее эпатажным. Как и его магобиль с откидным верхом. Оценив свое плачевное положение еще раз, я все же согласилась: – Мисс Дженна Доу. Буду очень благодарна за помощь. – Вот и правильно! Слишком жарко для пеших прогулок, – улыбнулся мистер Ротфор и вышел из машины. Он положил саквояж на заднее сиденье и галантно помог мне сесть спереди, около водителя. Стараясь выглядеть так, словно каждый день катаюсь на могобилях, я придала лицу невозмутимый вид. – Сент-Брук милый городок, не правда ли? – спросил мистер Ротфор, когда мы тронулись с места. – Пока не успела осмотреться, но поверю вам на слово, – улыбнулась я, поудобнее устраиваясь в кожаном кресле. Магобиль мирно катился по дороге. В лицо дул приятный ветерок, да и ход у магического агрегата был куда мягче, чем у кареты. Раньше я не понимала, в чем смысл такой дорогой игрушки, кроме как демонстрации своего статуса, но теперь, прокатившись, осознала, что прежде всего люди переплачивали за комфорт. Вздохнув, я погладила деревянную панель. Гладкая лакированная поверхность была приятной на ощупь. – Я зову ее Бетти, – сообщил мистер Ротфор, заметив мой жест. Смутившись, я тут же отдернула руку, словно он поймал меня за чем-то неприличным. – Мистер Ротфор, простите мое любопытство… Но почему вы ехали в вагоне третьего класса? – не удержавшись, задала вопрос. – Не вяжется с такой своенравной лошадкой? – улыбнулся он, похлопав руль. – Да все просто, мисс Доу. Мне скучно. Жена умерла много лет назад. Дети… – мистер Ротфор на секунду замялся, и по лицу его пробежала тень. – Мы давно потеряли связь. Я – одинокий старик. Все, что у меня есть, это деньги. С их помощью я развлекаюсь как могу. – Что же такого веселого в душном, набитом людьми вагоне? Это ведь не театр или званый ужин, – спросила я, удивленно вскинув брови. – Люди – самое веселое в путешествиях. Можно посмотреть на жителей Эйвингарда из разных провинций, а иногда и перекинуться парой фраз. Жаль, в эту поездку собеседники оказались неразговорчивы. От его замечания кровь прилила к щекам. Мне стало стыдно за свое глупое поведение. Он всего лишь хотел поговорить и помочь, а я напридумывала всякого. – Сейчас и мне жаль. За приятной беседой время пролетело бы незаметнее. Теперь я это поняла. – Позвольте умудренному жизнью старику дать вам совет, мисс Доу? Искренне интересуйтесь людьми. Взрослые, дети – неважно. Внимание – вот ключ к их сердцу. А получив ключ, вы сможете открыть множество дверей и возможностей, о которых даже не смели мечтать. – Благодарю за совет, – ответила я. С каждой минутой мистер Ротфор нравился мне все больше и больше. Не часто удается встретить таких необычных и ярких людей. Я поймала себя на мысли, что ключик к моему сердцу пожилому мужчине уже удалось подобрать. Но это случилось скорее благодаря Бетти. Она спасла мои ноги, а подобное дорогого стоило. – Мистер Ротфор, не знаю, что меня ждет в поместье Барлоу, – заговорила я снова, – но может быть, вы мне подскажете… какие они? Ваши соседи? – Я не знаком с ними лично… – отчего-то стушевался старик. – Скорее, видел несколько раз издалека да слышал об их семье от общих знакомых. Шарлотта – очаровательная застенчивая девочка. Похожа на ангелочка. Ее брат – Уильям – бойкий живой мальчик. Почти юноша. – А мистер и миссис Барлоу? – спросила я, когда мистер Ротфор отчего-то замолчал. – Мистер Барлоу… Он сложный, но умный и честный мужчина. Всегда держит свое слово. О миссис Барлоу я, к сожалению, ничего сказать не могу. Я посмотрела на мистера Ротфора. Мне показалось или у него испортилось настроение? – А вот и развилка. С вашего позволения, к дому соседей я не поеду. Мне нужно как можно скорее вернуться домой. – Да-да, конечно! – засуетилась я. Тем более вдалеке уже был виден особняк. Мистер Ротфор помог мне выйти и подал саквояж. На этом мы распрощались. Я, прихрамывая, зашагала к дому. Издалека поместье Барлоу представляло собой величественный двухэтажный дом. Стены из красного кирпича. Крыльцо оформлено белыми колоннами, которые поддерживают на втором этаже милый балкончик. Темно-зеленые наличники со створками освежали фасад и гармонично смотрелись с кустами роз и плющом, что пытался вскарабкаться по стене до крыши. Не дом, а загляденье! Но чем ближе я подходила к поместью, тем отчетливее виднелись огрехи. Красный кирпич не мешало бы почистить от налета и грязи. Кусты подстричь, а с черепичной крыши убрать мох и прошлогоднюю листву, что нападала с раскидистого дуба. Напротив главного входа стояла карета. Уже хорошо: значит, хозяева дома. Я подошла к ней, но кучера рядом не нашлось. Тогда я прошла к крыльцу. Двустворчатая дверь оказалась открытой нараспашку. Из самого дома доносились крики, непонятная возня и тихое подвывание с детским плачем. Если бы не стертые в кровь ноги, я бы уже на этом этапе развернулась и пошла прочь. Ничего хорошего увиденное не сулило. Но я была слишком измотана, чтобы вернуться в город. В коридоре показался мужчина в фуражке кучера. Он магией тянул за собой огромный сундук. За ним быстрым шагом следовала блондинка лет тридцати. Ее легкое дорожное платье и кокетливая маленькая шляпка вызвали бы зависть у любой столичной модницы. Золотистые локоны аккуратно убраны в высокую прическу, пухлые губы недовольно поджаты. Да, незнакомка была очень красивой, но выглядела взвинченной. Стоило ей увидеть меня, как морщинка на переносице разгладилась и симпатичное лицо приняло высокомерно-снисходительный вид. – Отлично, мисс Доу. Вы все же приехали. Мы ждали вас утром, – начала она отчитывать меня, как какую-нибудь служанку. Сомнений не осталось. Предо мной была хозяйка поместья – миссис Барлоу. – В письме говорилось, что меня встретят, – вспыхнула я. – Оставьте жалкие оправдания! – Она пренебрежительно махнула рукой. – Дом и двое детей остаются на вас. Мистер Барлоу вернется из командировки через пару дней. Тогда с ним и решите все касательно вашей работы. – В смысле дом и дети на мне? – в ужасе переспросила я, но миссис Барлоу уже направлялась к карете. – Постойте! Куда вы?! – Я бросилась за ней. – Вы ведь миссис Барлоу? Последнее решила уточнить на всякий случай. Вдруг все происходящее какое-то недоразумение? – Она самая. Впрочем, миссис Барлоу я буду недолго. Так и передайте Эдриану. Я с ужасом поняла, что на меня хотят оставить не только дом и детей, но еще и объяснение с мужем! Стоит ли говорить, что подобный расклад меня категорически не устраивал? – Неужели вы вот так просто бросите своих детей на человека, которого видите впервые в жизни? – попыталась воззвать к ее разуму. – Это не мои дети, – отрезала она и сама залезла в карету, приказывая: – Поторапливайтесь! Последнее предназначалось кучеру, который закреплял сзади кареты сундук. – Эй, – со стороны дома послышался оклик. Я обернулась и увидела мальчика лет десяти, который стоял на балкончике второго этажа. Подозреваю, это был Уильям. – Ты кое-что забыла! – крикнул он и швырнул охапку белой ткани через бортик. Открыв рот в изумлении, я смотрела, как несколько кружевных панталон падают на лужайку перед домом. Лицо миссис Барлоу стало пунцово-красным. Она высунулась из открытого окна кареты и прошипела мне: – Я знаю, что Эдриан оставил вам предоплату. Так что будьте добры, милочка, отработать каждый цент, а там будь что будет! Миссис Барлоу демонстративно захлопнула окошко и задвинула шторку. – Но… но… – жалко лепетала я, не зная, что еще сказать. Кучер обежал карету по дуге, запрыгнул на козлы и был таков. Миссис Барлоу уехала, а я осталась посреди лужайки с чужим грязным бельем. И в прямом, и в переносном смысле. Не знаю, сколько я простояла на дороге, думая, что же делать дальше. На курсах гувернанток готовили ко многому. Очень многому. Но то, что произошло несколько минут назад, не лезло ни в какие ворота! Я попыталась мыслить здраво и немного успокоиться. От меня требовалось два дня посидеть с детьми. Да, это работа больше для няни, но я ведь квалифицированный специалист и легко со всем справлюсь. Полная решимости, я отправилась в дом. Поставила саквояж около двери и первым делом сняла ботинки. Когда ступни коснулись прохладного деревянного пола, я тихо простонала от удовольствия. Боль отступила. Только после этого я закрыла дверь и принялась искать среди своих вещей домашние туфли. Из глубины дома все еще доносился тихий детский плач и подвывание. Я догадалась, что, скорее всего, плачет Шарлотта, семилетняя дочь мистера Барлоу. – Здесь есть кто-нибудь? – позвала я, надеясь, что вот-вот появится служанка или кухарка. – Это мисс Доу, новая гувернантка. Мне никто не ответил. Я надела более удобную обувь и заглянула в ближайшую комнату. Ею оказалась просторная гостиная. Выглядела она плачевно. На полках вековая пыль, гарнитур из дивана и кресел покрыты серой шерстью. Все это дополнял тяжелый затхлый запах. В душу закралось очередное нехорошее предчувствие. Будь в доме слуги, разве они допустили бы подобный беспорядок? Я вернулась в коридор и попробовала пройти в следующую комнату, но она была заперта. Тогда я миновала парадную лестницу на второй этаж и попала в ту часть дома, где обычно обитали слуги. Все выглядело пустынным и заброшенным, кроме кухни, на которой словно похозяйничали исчадия бездны. Все поверхности оказались завалены грязной посудой, картофельными очистками и еще невесть чем. На полу по углам валялись кости, а кое-где даже имелись подозрительные лужи. – О нет, – простонала я, с ужасом понимая, что в доме, кроме меня и детей, больше никого нет. Ни кухарки, ни служанки, ни… Тихий всхлип заставил меня замереть. Я осторожно заглянула под стол. Там, в обнимку с огромным серым псом, сидела маленькая девочка. Она икала и плакала, а верный друг слизывал крупные горошины слез с ее лица огромным розовым языком. Нежно-голубое платье девочки было в грязных разводах. На ногах ни чулок, ни обуви. Золотистые кудряшки торчали в разные стороны. Казалось, ее не расчесывали с утра. – Привет, – прошептала я и облизала пересохшие губы. Пес предостерегающе зарычал. – Ты кто? – спросила девочка, шмыгнув носом. – Дженна. Меня твой папа… прислал. Присмотреть за тобой и Уильямом. – Чем докажешь? – она вздернула подбородок, словно забыв, что еще секунду назад горько плакала. – У меня есть письмо от мистера Барлоу. Могу показать. – Я помахала конвертом и мягко добавила: – Но сначала тебе придется вылезти из-под стола и поговорить со мной, как подобает очаровательной леди. – Нет! – огрызнулась она и плотнее прижалась к псу. Тот, почувствовав перемену настроения хозяйки, оскалился и громко зарычал. Пришлось отступить. Я выбежала из кухни в коридор и прижалась спиной к стене. Поведение девочки было вполне понятно. Отец уехал, мачеха бросила… Все взрослые куда-то делись, и тут появляюсь я – незнакомка, которую она видит впервые в жизни. Вся надежда осталась на Уильяма. Надеюсь, он сможет вразумить сестру или хотя бы выгнать из дома собаку! Тяжело вздохнув, я пошла на второй этаж. С коридора меня встретил беспорядок. Двери спален распахнуты настежь. Кругом валяется одежда. Красные ковровые дорожки покрыты шерстью и следами от грязных лап. В хозяйской спальне словно орудовали грабители. Все содержимое шкафов и комодов вывернуто наружу. Только ночной столик бывшей хозяйки поместья выглядел непривычно пустым и чистым. Я заметила открытые створки на балкон и неуверенно вошла внутрь. Уильям обернулся. – А ты еще кто такая? – недружелюбно спросил он, вытерев грязным рукавом нос. Вблизи мне удалось получше его рассмотреть. Обычный темноволосый кареглазый мальчуган, которому не мешало бы помыть шею. Вот только губы его были недовольно поджаты. Брови нахмурены. Сразу видно, Уильям настроен еще хуже, чем Шарлотта. Я судорожно пыталась понять, как себя вести в сложившейся ситуации. Держался Уильям вполне уверенно, и я решила обращаться с ним как со взрослым. – Я – мисс Дженна Доу, гувернантка. Ваш отец, мистер Барлоу, нанял меня на работу… – Не нужна нам никакая гувернантка! – перебил он срывающимся голосом. – И мама нам тоже не нужна! Так что забирай свои вещи и катись на все четыре стороны! От очередного хамского поведения я потеряла дар речи. – Но дом… Шарлотта… – Я сам обо всем позабочусь, а ты здесь чужая! Уходи! – Он сжал кулаки и топнул ногой. Запас моего терпения лопнул. – Очень хорошо! Раз вам не нужна моя помощь, я ухожу! Развернувшись на каблуках, я вышла в коридор и замерла у лестницы, ожидая, что мальчик испугается и бросится за мной, но… Он только хлопнул дверью в хозяйскую спальню. Я вздрогнула. Плечи сами собой поникли, и вместо того, чтобы покинуть этот треклятый дом, я опустилась на ступеньки. Могла ли я взять и уйти? Легко! Дойду до дачи мистера Ротфора, попрошу отвезти меня в город. Уверена, он не откажет. Предоплату, что потратила на билет до Сент-Брука, верну мистеру Барлоу, из своих скромных сбережений. Перспектив для работы в этом поместье нет. Я вообще сомневалась, что мистер Барлоу в состоянии оплачивать услуги гувернантки. Должна же была быть причина, по которой здесь нет слуг. Самое простое – это отсутствие возможности их содержать. Я поднялась со ступенек, расправила складки на юбке. Увы, выглядеть лучше она не стала. Затем я спустилась вниз, взяла саквояж и даже открыла дверь, чтобы покинуть поместье Барлоу навсегда, но… Что-то внутри противилось, не давало переступить порог. Я посмотрела на стертые носки своих домашних туфель. Неужели я – квалифицированная гувернантка – действительно собралась бросить двоих детей на произвол судьбы?! Шарлотта и Уильям явно нуждались в моей помощи. Да, они были расстроены, ужасно себя вели и даже говорили гадости, но… Они же всего лишь дети. А я, вместо того чтобы взять ответственность, как подобает взрослому зрелому человеку, всерьез подумываю сбежать? Пальцы сами собой разжались. Саквояж упал к ногам. Ну нет! Никогда! Никогда Дженна Доу не бросит детей в беде! Я закрыла дверь. С поразительным спокойствием поднялась на второй этаж и выбрала самую чистую из гостевых комнат. В небольшом тихом пространстве мне немного полегчало. Я подошла к комоду с зеркалом. Вгляделась в собственное отражение. На лице дорожная пыль. Взгляд усталый и изможденный. Впрочем, какая разница? Красоваться здесь не перед кем. Я отколола шляпку и положила ее на полку. Снова бросился в глаза толстый слой пыли. Ну да ладно, уборка подождет. Сначала следовало привести в порядок себя. Одна из дверей в спальне вела в отдельную уборную. Слава портянкам Маклифа, та была относительно чистой. Я умылась, переоделась в домашнее платье и приложила холодное влажное полотенце к разгоряченному лицу. Мне требовалось немного времени, чтобы настроиться на новый бой. С грязью, с детским упрямством и… огромной собакой. Резко выдохнув, я шлепнула себя по щекам и отправилась на кухню. Что бы ни говорили эти маленькие… ягодки в беде, я знала тайное оружие, способное выманить их из зоны отчужденности. Имя ему – еда. И пусть в обязанности гувернантки не входили уборка и готовка еды, но кто-то же должен был этим заниматься ближайшие два дня. Шарлотта и ее заступник по-прежнему сидели под столом. Стоило войти на кухню, пес снова зарычал. Портянки Маклифа, если он решит меня сожрать, надеюсь, смерть будет хотя бы быстрой! Игнорируя и девочку, и пса, я начала уборку. В мусорное ведро полетели остатки еды и кости собаки. Последние я предусмотрительно не трогала руками и перемещала исключительно магией. Затем настал черед мытья полов и грязной посуды. Провозившись не меньше часа, я пришла к выводу, что кухня вполне пригодна для готовки. В кладовой нашлись яйца, бекон и черствый хлеб. Молоко скисло, но я знала, как его можно использовать. Вскоре на кухне запахло едой. На плите готовились оладьи и яичница с беконом. Закипал чайник. Пока я готовила, Шарлотта соизволила переместиться из-под стола на стул. Верный пес сидел рядом с хозяйкой и неотрывно следил за моими телодвижениями, но очень быстро его внимание переключилось на бекон. – Где миска пса? – спросила я у Шарлотты. – На крыльце за дверью, – она указала на черный вход. Там я обнаружила две грязные миски. Делать нечего. Пришлось мыть и их. Зато потом, когда я налила свежей воды и переложила пару ломтиков бекона с сахарной косточкой, пес соизволил отклеиться от хозяйки и пошел есть. Я с облегчением закрыла за ним дверь. Итак. Мохнатый монстр был устранен. Довольная собой, я повернулась к Шарлотте: – Может быть, позовешь брата ужинать? – Яйца и бекон едят обычно на завтрак. – Ну, значит, завтракать. – Я пожала плечами и села за стол. – Но время завтрака прошло, – заметила маленькая всезнайка. – Просто позови его перекусить, – терпеливо предложила я. Видимо, у меня открылось второе дыхание и какие-то скрытые резервы. Шарлотта слезла со стула, открыла дверь на кухню и что есть сил закричала: – ВИЛЛИ! Иди есть. Затем она вернулась за стол и начала накладывать в тарелку оладьи, не стесняясь обильно поливать их кленовым сиропом. – Прекрасно, юная леди. Но в следующий раз делай это на более близком расстоянии от своего брата. И, прежде чем есть, пожалуйста, помой руки. Ты трогала пса. Не хотелось бы потом лечить тебя от паразитов, – наставительно произнесла я. – И так сойдет, – отмахнулась Шарлотта, игнорируя столовые приборы и поедая оладьи прямо грязными руками. У меня задергалось веко. «Спокойно, Дженна, ты справишься. Это только первый день», – уговаривала я себя. Явился Уильям. Его удивленное лицо стоило того, чтобы задержаться. Он переводил взгляд с меня на еду. Я же не спеша пила чай, пряча снисходительную улыбку за кружкой. – Будь добр, покажи своей сестре пример и помой перед едой руки, – попросила я. – С чего это я должен тебя слушать? Ты мне никто, – буркнул он, пряча руки в карманы. – Вы, – поправила я. – Можете обращаться ко мне мисс Дженна. И ты прав, Уильям. Я тебе никто. Слушать меня или нет – выбор за тобой. Но младшие всегда равняются на старших. Не хочешь показывать Шарлотте пример? Не надо. Мне все равно. Это же не меня потом все будут обзывать грязнулей. – Приняв равнодушный вид, я отставила чашку и принялась есть свой завтрак, подчеркнуто ловко управляюсь вилкой и ножом. Удивительно, но моя уловка сработала. Нехотя Уильям отправился мыть руки. Театрально вздохнув, сделала это и Шарлотта. На мой взгляд, в ее случае было уже поздно, но как поговаривала директриса приюта, сдавая отчетность в администрацию города, лучше поздно, чем никогда. Вскоре мы закончили с завтраком. Меня немного разморило, но дела не ждали. Следовало прибраться хотя бы в комнатах детей. Подозреваю, там царили жуткий бардак и грязь. А заодно нужно было придумать способ искупать двух маленьких замарашек. – И долго ты планируешь тут оставаться? – невзначай спросил Уильям, вставая из-за стола. Я проигнорировала вопрос и обратилась к его сестре: – Дорогая Шарлотта, если вдруг кто-нибудь захочет со мной поговорить, пожалуйста, передай, что я общаюсь только с теми молодыми людьми, которые обращаются ко мне учтиво и вежливо. Она открыла рот, затем закрыла… явно пропустив большую часть фразы мимо ушей. Я убрала тарелки со стола в раковину. – Вот еще! – был мне раздраженный ответ, и Вилли ушел, снова хлопнув дверью. Я поджала губы и принялась с остервенением намыливать тарелки, словно это была грязная шея одного несносного мальчишки. – Мисс Дженна, – послышался сбоку тоненький голосок. Я растерянно повернулась и заметила голубые испуганные глаза в ореоле золотистых кудряшек. – Мисс Дженна, – повторила Шарлотта, крутя пуговицу под воротничком. – Долго вы здесь пробудете? – Пока не приедет ваш папа, – мягко ответила я и улыбнулась. – Хорошо, – она кивнула. И пока девочка не ушла, я ее спросила: – Шарлотта, как насчет ванны с пеной? * * * Через полчаса малышка плескалась в ванной, а я пыталась навести порядок в ее комнате. Детская спальня была похожа на берлогу, в которой живет одержимое куклами и печеньем с шоколадной крошкой существо. Расставляя игрушки по полкам, я магией собирала остатки еды в ведерко с песком. Последнее, подозреваю, Шарлотта прихватила с собой с прогулки. Я посмотрела на грязный ковер. Вынуждена признать, он и вправду напоминал песочницу. – Шарлотта, все в порядке? – спросила я, когда в ванной комнате стало подозрительно тихо. – Да! – донеслось из приоткрытой двери, и снова зажурчала вода. Я облегченно выдохнула и принялась застилать свежее постельное белье на совершенно очаровательную кроватку. Судя по свежему гарнитуру детской мебели, в семье Барлоу еще недавно водились деньги. Когда с водными процедурами было покончено, я помогла Шарлотте переодеться. После ванны, в нежно-розовой ночнушке, она напоминала очаровательную куколку. Куколку, которая стояла в своей комнате и недовольно хмурилась от произведенных без ее спроса перестановок. – Не нравится? – спросила я. – Я люблю, когда мои игрушки рядом. Верни все как было! – потребовала Шарлотта и топнула ножкой, но, наткнувшись на мой строгий взгляд, немного присмирела, добавив: – Пожалуйста, мисс. – Не могу. Я столько сил потратила, прибирая твою комнату, что наводить заново беспорядок тебе придется самой. А сегодня предлагаю компромисс. Знаешь, что это? Условие, которое устроит и тебя, и меня. Можешь выбрать любые пять игрушек, и я сниму их для тебя с полки. – Десять, – начала торговаться девочка. – Семь. – Ладно, – вздохнула она. – Мне нравится твой камрамис . На том и сошлись. Шарлотта залезла под одеяло. Я же подала ей семь фарфоровых кукол, которых она разложила вокруг себя. Смотрелось жутковато, но я поняла, что таким образом малышка пытается избавиться от одиночества. – Шарлотта, а в округе живут еще дети? – спросила я. – Неа, – ответила она, накручивая на пальчик длинные локоны куклы. Отчего-то у меня сжалось сердце. Поместье находилось вдали от города. Ближайшая школа тоже, скорее всего, находится в Сент-Бруке. Должно быть, Шарлотте и Уильяму катастрофически не хватало общения со сверстниками. Я пожелала малышке спокойной ночи и ушла. Едва я закрыла дверь, как услышала с той стороны топот босых ног. Не нужно быть гением, чтобы догадаться – Шарлотта сгребала игрушки с полок, дабы утащить их в кровать. Я вздохнула. То-то маленькая хитрюга так быстро согласилась с новым укладом. Впрочем, новый ли это уклад? Скорее, временный. Вряд ли я задержусь в поместье Барлоу надолго. С лестницы послышался шум. Показался Уильям в сопровождении пса. – Монти будет спать со мной. Уильям пропустил его в свою комнату и уставился на меня, словно ждал замечания или упрека. – С тобой так с тобой. – Я пожала плечами, так как была не в состоянии бороться с этим упрямым мальчишкой. – Передавай привет его друзьям. Я демонстративно направилась к своей спальне. – Каким еще друзьям? – не понял мальчик. – Блошкам, что скоро перекочуют с Монти на тебя. – У людей же не бывает блох, – нахмурился Уильям. – Не бывает у тех, кто спит без уличных собак, – хмыкнула я и скрылась за дверью. Я устало опустилась на прикроватную скамью и прикрыла глаза. За один день нельзя кардинально все изменить. Оставалось надеяться, что брезгливость Вилли все же победит. Хотя… мальчики – они же другие. Кто знает, может, он, наоборот, решит из упрямства проверить свою теорию на практике. После водных процедур я почувствовала себя гораздо лучше. Усталость немного отступила, и у меня дошли руки до заживления собственных стертых пяток. Немного магии, и все было готово. Накинув на плечи халат, я решила побаловать себя чашечкой чая, а заодно проверить все двери. Оставаться с двумя маленькими детьми в доме посреди поля было страшновато. Хотелось убедиться, что никто не проникнет к нам незамеченным. Тихо прошмыгнув в коридор, я наткнулась на пса. Монти лежал около двери Уильяма, положив мохнатую морду на передние лапы. При моем появлении сторож навострил уши. Я бочком двинулась к лестнице. Он встал и последовал за мной. Компания Монти, мягко говоря, щекотала нервы. Огромный лохматый пес не внушал доверия. Это хозяев он своих любит и защищает. А я кто? Чужачка. Впрочем, имелся в присутствии Монти и плюс: если ночью в дом залезут грабители, их будет ждать неприятный сюрприз. Я проверила главный вход и все окна. Пес тенью ходил за мной, держась на почтительном расстоянии. На кухне мои опасения оправдались – дверь, ведущая на задний двор, оказалась открыта. Посетовав на детскую неосторожность, я предложила Монти выйти. Тот не двинулся с места. – Учти, чтобы никаких дел в доме, – мягко предупредила я, словно пес меня понимал. Монти зевнул. Интуиция подсказывала – он, как и дети, собирался делать исключительно то, что захочет. Глава 2 Утром стало ясно, что нам придется выбраться в город. Почему «нам»? Я не допускала даже мысли оставить Уильяма и Шарлотту одних. Маклиф знает, что они могут учудить, оставшись без присмотра. А поехать в Сент-Брук все же было необходимо, так как в доме попросту не осталось еды, если не считать костей и корма для Монти. Проблема заключалась в том, что я понятия не имела, как с двумя детьми добраться до магазинов. Вспомнился мистер Ротфор. А ведь до его дачи вполне можно дойти… Вряд ли добрый пожилой джентльмен откажет нам в помощи. Итак, у меня появился план. Осталось убедить двоих детей поехать со мной. О, тут главное – найти подход, чтобы они сами захотели выбраться и ни в коем случае не заподозрили, что мне необходимо взять их с собой. Иначе пиши пропало. – Вкусные оладьи, – вздохнула я, доедая наш вчерашний ужин. – Сойдет, – буркнул Уильям. Он был недоволен, что его заставили встать с утра пораньше. Конечно, поначалу мальчик огрызался и отбрыкивался, но когда я пригрозила, что мы с Лотти все без него съедим, он тут же спустился кушать. – Но не такие вкусные, как знаменитый лимонный пирог в «Лакомке», – заметила я, сделав небольшой глоток остывшего чая. – Лимонный пирог? – с придыханием переспросила Шарлотта, клюнув на наживку. – Да, о нем в Лувринии знает каждая сладкоежка. Всегда мечтала попробовать. Пожалуй, именно сегодня я это и сделаю. – Мисс Дженна, а можно с вами? – жалобно попросила Шарлотта. Ну вылитая крошка-фея, знающая цену своим чарам и бессовестно ими пользующаяся. – Если пообещаешь хорошо себя вести, то почему бы и нет? – улыбнулась я. – О, обещаю-обещаю-обещаю! – затараторила она. – А ты, Уильям, хочешь с нами в «Лакомку»? – осторожно спросила я. – Больно надо. Сладости едят одни девчонки, – заявил он. – В самом деле? – Я изогнула бровь, наблюдая за тем, как мальчик поедает ложкой варенье из розетки. – Тогда мы с Шарлоттой поедем вдвоем. – На чем это вы поедете? Отец забрал повозку и лошадь. До города пешком идти придется, – заметил Уильям. – У вашего соседа – мистера Ротфора – есть блестящий красный магобиль с откидным верхом, – ответила я и с трудом сдержала смех, заметив, как изменилось лицо мальчика. – Думаю, он не откажет, если мы с Шарлоттой попросим его об услуге. Сладости и магобиль – против такого не мог устоять ни один мальчишка. И мне было любопытно, как теперь Уильям будет выкручиваться из тупика, в который сам себя загнал. Однако он быстро нашелся. – В таком случае я вынужден поехать с вами, – заявил Уильям. – Иначе ваша поездка плохо скажется на репутации Лотти. – Моей репу… репутанции ? – переспросила Шарлотта, видимо не понимая, о чем речь. – Репутации, дорогая, – поправила я. – Это означает мнение о тебе окружающих. Девочка задумалась, переваривая новое слово. – В таком случае поедем все вместе, – заключила я. – Но Уильям, ради нашей же с Шарлоттой репутации, тебе придется переодеться и помыться. – С чего бы? – Он скрестил на груди руки, готовясь отстаивать свое право на грязную шею. – У прохожих не должно быть сомнений, что нас сопровождает молодой джентльмен, а не уличный оборванец. Уильям фыркнул и доел остатки варенья. Я же решила, что этот раунд остался за мной. Но мое заблуждение продлилось ровно до момента, когда настала пора собираться в город. * * * Через полтора часа мы стояли у дома мистера Ротфора. Ценой нервных клеток и немалых усилий мне удалось прилично одеть детей, а некоторых шантажом заставить помыть хотя бы шею. Так что я чувствовала себя немного взвинченной. Уильям все время пытался оттянуть ворот, так как не привык носить шейные платки. Шарлотта всю дорогу рвала одуванчики, полностью игнорируя мои замечания, и успела запачкать платье и руки желтой пыльцой. Дача мистера Ротфора оказалась… немного больше, чем я себе представляла. Я бы назвала ее особняком, резиденцией, в конце концов, но никак не летним домиком! В такие места полагается приезжать по приглашению. Вера в то, что мистер Ротфор дома, и тем более поможет нам добраться до города, улетучилась. Будь я одна, развернулась бы и пошла в Сент-Брук пешком, но рядом со мной стояли дети, которым наобещали золотых гор. Пасовать было слишком поздно. Я постучала дверным молоточком. Прошло некоторые время в напряженном ожидании. Никто не открывал. – Может, дома никого нет, – предположила Шарлотта. – Глупо было сюда тащиться, – проворчал Уильям, озвучивая мои же мысли. – Немного терпения, – попросила я и постучала вновь. Руки дрожали. Чтобы скрыть волнение, я вцепилась в сумочку. И вот, когда надежда окончательно нас покинула, с той стороны послышались торопливые шаги. Дверь открылась. На пороге стоял мистер Ротфор с пеной на щеке и небрежно переброшенным через плечо полотенцем. Кажется, мы его отвлекли от бритья. – А… – растерянно произнесла я, пытаясь собраться с мыслями. – Мисс Доу? – удивился он и вдруг заметил Шарлотту и Уильяма. Его глаза округлились, а затем, я готова была поклясться, что увидела в них проступившие слезы, но старик быстро опомнился и вытер лицо полотенцем. Может быть, мыло в глаз попало? – Доброе утро, мистер Ротфор, – начала я. – Позвольте представить вам Уильяма и Шарлотту Барлоу. Моих подопечных. – Наслышан-наслышан, – улыбнулся он и каждому протянул руку для пожатия. Шарлотта смутилась и спряталась за меня, Уильям же, наоборот, обрадовался, что с ним поздоровались, как со взрослым. – Приятно познакомиться, мистер Ротфор, – сказал он, подражая тону взрослых. – Я слышал, у вас есть красный магобиль? – Все верно, молодой человек, – кивнул тот. – Хотите на него посмотреть? Ох, да что же я, – он распахнул дверь. – Прошу, проходите. Давненько не принимал в своем доме гостей. Забыл все манеры. – Мистер Ротфор, простите за беспокойство, но мы пришли к вам за помощью, – перешла сразу к делу я. – Не могли бы вы подвезти нас до центра Сент-Брука? – Конечно! О чем речь, сейчас-сейчас… – Он растерянно осмотрелся, не зная, куда деть полотенце. В итоге оно отправилось в старинную напольную вазу. – Все. Я готов! – радостно сообщил мужчина. – Но как же сюртук, перчатки, шляпа? – спросила я, удивившись его поведению. Все выглядело так, словно мистеру Ротфору самому хотелось прокатиться на машине не меньше, чем Уильяму, который нетерпеливо переминался с ноги на ногу. – Ах да! Вот голова дырявая, – улыбнулся он, и, с поразительной для пожилого мужчины прытью, направился на второй этаж. – Мисс Дженна, а у мистера Рофтора тоже проблемы с деньгами? – спросила Шарлотта. – Милая, нехорошо в гостях обсуждать хозяина дома, – заметила я. – И с чего ты взяла, что у него проблемы? – Кроме него, в доме больше никого нет, – ответил за сестру Уильям. Я огляделась по сторонам, но теория детей не подтвердилась. Присутствие слуг все же чувствовалось. Полы чистые, на рамах картин и мебели ни пылинки. Да и в целом дом выглядел дорого и ухоженно. Хотя помощников не наблюдалось. – Мистер Ротфор – неординарная личность, – уклончиво ответила я, не зная, как еще оправдать его привычки не только в глазах детей, но и в своих. Все же у одинокого эпатажного старика имелись свои секреты, но у кого их нет? – Теперь я точно готов, – улыбнулся мистер Ротфор, весело сбегая по лестнице. – Подождите меня на крыльце. Я подгоню машину. Мы с детьми так и сделали. Вскоре на подъездной дорожке показался магобиль. – Портянки Маклифа! – восхищенно воскликнул Уильям при виде дорогого кабриолета. – Красненький, – вторила ему Шарлотта, прижав ладошки к щекам. Я облегченно выдохнула. Считай, полдела сделано. Осталось заказать по кусочку лимонного пирога в «Лакомке», закупиться продуктами и нанять повозку до дома. Можно было попросить мистера Ротфора подождать нас, но я не могла больше испытывать его доброту. Подбросить один раз до города – это одно, а исполнять весь день роль возничего – другое. Шарлотта и Уильям сели сзади. Я рядом с мистером Ротфором. Мерно фырча, магобиль покатился по извилистой дороге. Вел мистер Ротфор медленно, словно растягивая удовольствие от поездки. И я была ему крайне благодарна. Все же спешить было некуда, а когда в магобиле дети, лишняя осторожность не помешает. – Мистер Ротфор, неужели вы живете в таком красивом доме совсем один? – не удержалась от вопроса я. – Что вы, мисс Доу. Разве я один с таким управлюсь? Большая часть слуг приходит по расписанию раз в несколько дней. Постоянно работают повар и дворецкий. Но первый редко покидает пределы кухни, а второй взял сегодня выходной. Так что вы застали меня врасплох. – Еще раз прошу прощения за внезапный визит, – смутилась я. – А где же мистер Барлоу? Насколько мне известно, у него есть двуколка. Не подумайте, я только рад лишний раз выгулять свою красотку, – мистер Ротфор похлопал по рулю. – Просто волнуюсь, не случилось ли что. – Мистер Барлоу в командировке, – уклончиво ответила я. Сплетничать о скандале в поместье было неправильно. В конце концов, это не мое дело. И тем более не мистера Ротфора. – Вот оно что. – Он бросил на меня странный взгляд, но тему сменил. – Как вы планируете добираться обратно? Может быть, мне вас подождать? – Очень великодушно с вашей стороны, мистер Ротфор, но не стоит. Мы наймем карету на обратном пути. У нас сегодня много дел, и я не знаю, когда мы решим вернуться домой. – Ясно. – Старик, казалось, погрустнел. Наверное, мистеру Ротфору очень не хватало семьи. – Мисс Доу, можно попросить тогда вас об ответном одолжении? – спросил он. – Конечно! – с готовностью кивнула я. – Называйте меня просто Оскар. Я – человек простой и не люблю лишние формальности. – Как же я могу вам отказать? – улыбнулась я. – Тогда и вы зовите меня Дженна. Переходить на «ты» мне было непривычно, но это меньшее, что я могла сделать для мистера Ротфора. Он высадил нас на Морской улице, прямо у «Лакомки». Лучшая кондитерская в Сент-Бруке представляла собой одноэтажное деревянное здание. Около входа имелась небольшая летняя веранда с уютной плетеной мебелью. Погода стояла чудная, так что наслаждаться лимонным пирогом было решено на улице. Тепло поблагодарив Оскара, мы с детьми разместились за одним из столиков. Юноша лет четырнадцати быстро принял заказ. Я взяла холодный чай с мятой и пирог. А вот Шарлотту и Уильяма понесло. Им хотелось все и сразу. Увы, мой бюджет был ограничен, так что мы сошлись на том, что каждый выберет по два пирожных и напиток. Вскоре принесли заказ. Пока дети ели, я наслаждалась чаем и рассматривала все, за что мог зацепиться взгляд. Аккуратные каменные дома с красными черепичными крышами. Кадки с яркими петуниями. В конце улицы показалась старушка в шляпке с гортензиями. Невысокая и худенькая, она достаточно энергично двигалась для своего возраста и производила совершенно невероятный эффект на окружающих. Люди коротко здоровались с незнакомкой и тут же исчезали в неизвестном направлении. Старушка вежливо улыбалась, пару раз даже схватила кого-то за руку, тем самым не давая жертве сбежать. Наверное, ей отчаянно хотелось поговорить. Поняв, что неприлично долго наблюдаю за ней, я вернулась к лимонному пирогу, который просто таял во рту. Блаженно прищурившись, я перевела взгляд в небо, наблюдая за пушистыми белыми облачками и… – Ах, неужели это Уильям и Шарлотта Барлоу? – воскликнули рядом так неожиданно, что я чуть не подавилась. Оказалось, это была та самая старушка в шляпке с гортензиями. Ее блеклые голубые глаза пытливо изучали меня, при этом губы были растянуты в вежливой полуулыбке. – Как же выросли, повзрослели, похорошели… Помните меня? Миссис Лиоми? Мы виделись полтора года назад на свадьбе вашего папы. Ах, какой чудный праздник получился! Шарлотта, ты просто удивительно похожа на свою мачеху. Такие же славные золотые локоны, – тараторила она, переводя взгляд с детей на меня. – А вы… – Дженна Доу – гувернантка Уильяма и Шарлотты, – представилась я, опомнившись. Миссис Лиоми все с той же улыбкой молчала, ожидая продолжения. Так как я не понимала, кем она приходится детям, пришлось пригласить ее к нам присоединиться. Вдруг старушка дальняя родственница? Удивительно, но рядом с ней и Уильям, и Шарлотта притихли и явно чувствовали себя скованно. – Спасибо, мои дорогие, – миссис Лиоми опустилась на свободный стул. – Как поживает миссис Барлоу? – Хорошо, – нейтрально ответила я. – Миссис Лиоми, простите, но кем вы приходитесь… – Что мы все обо мне да обо мне? – отмахнулась старушка и положила передо мной газету. – Вы видели последние новости? Я покачала головой и развернула тонкие серые страницы. Ничего особенного, если не считать статьи о затонувшем пароме на реке Фирке. – Мистер Барлоу, насколько мне известно, на днях как раз уехал в Ривесторм, – начала миссис Лиоми, наклоняясь ко мне. – А если быть совсем точной… К чему она клонит, я поняла сразу. – Уильям, как насчет того, чтобы выбрать еще пирожных с собой? – перебила я, обращаясь к детям. Мальчик, до этого внимательно слушавший разговор, нахмурился. – Идем! – выпалила Шарлотта, подскакивая с места. Ей, в отличие от брата, были совершенно не интересны разговоры взрослых. – Пожалуйста, проследи за сестрой, – попросила я. Слава портянкам Маклифа, он нехотя встал и пошел внутрь «Лакомки», держа Шарлотту за руку. – Милые дети, даже страшно представить, что, возможно, они потеряли отца, – сообщила миссис Лиоми, скорбно поджав губы и наблюдая за мной. – С чего вы вообще взяли, что с мистером Барлоу что-то случилось? – спросила я, с трудом сдерживая растущее раздражение. Собеседница нравилась мне все меньше и меньше. А еще внутри тугой пружиной скручивался страх. – Ну как же? В день, когда затонул паром, я лично видела мистера Барлоу. Он ехал к переправе на своей двуколке, – многозначительно заметила старушка. – Случись что с мистером Барлоу, нам бы уже сообщили полисмаги, – ответила я, а у самой сердце ушло в пятки. А вдруг… Вдруг полисмаги как раз таки сообщили и поэтому миссис Барлоу собрала все самое ценное из дома и сбежала? В памяти всплыли пустые шкатулки с драгоценностями в хозяйской спальне и открытые дверцы серванта в столовой. Там, должно быть, хранилось серебро… – Поиск пропавших без вести еще ведется. И миссис Барлоу так некстати уехала, – посетовала миссис Лиоми. – Откуда вы об этом узнали? – неестественно высоким голосом спросила я. Хотела промочить горло, но, как назло, чай закончился. Теперь старушка напротив откровенно пугала. Может, она провидица, медиум, сплетница? Я сглотнула. – Видела ее с носильщиками на вокзале. Компанию миссис Барлоу составлял очень приятный молодой мужчина, – ответила миссис Лиоми. – Вы, наверное, обознались, – покачала головой я, не желая и дальше слушать сплетни. – Возможно, – она не стала спорить. Но снисходительная улыбка на морщинистом лице подсказывала, что после моей реакции старушка еще больше утвердилась в своих выводах. – Напомните все же, кем вы приходитесь семье Барлоу? Первый шок от новости прошел, и я смогла взять себя в руки. – Старый друг, – пожала плечами миссис Лиоми. – Помню еще первую супругу Эдриана, земля ей пухом. Что же вы собираетесь делать, мисс Доу? – То же, что и всегда, – уверенно ответила я, заставляя себя улыбнуться, так как из «Лакомки» вышли дети. – Работать на мистера Барлоу. Он на днях как раз вернется. Не желая и дальше тратить время на пренеприятную особу, я встала из-за стола. – До свидания, – попрощалась я и пошла расплачиваться с официантом. Быстро отдав необходимую сумму, мы вместе с Шарлоттой и Уильямом покинули «Лакомку». Сердце бешено колотилось. Мне следовало срочно выяснить, все ли в порядке с мистером Барлоу. Но как это сделать с детьми «на руках»? Нельзя пугать их, пока нет точной информации, и вообще… Я тряхнула головой. С чего бы мне верить этой странной женщине? – Миссис Лиоми вас чем-то огорчила? – спросил Уильям, хмурясь. – Нет, тебе не о чем переживать, – заверила я. – Папа говорит, она сплетница и несет одну чепуху, – заявил он. – Уильям! Нехорошо говорить так о старой леди, – пожурила я, но без лишнего энтузиазма. – Я всего лишь передал слова папы, – пожал плечами мальчик. – Мы, кстати, с Лотти посовещались и не против, чтобы вы называли нас короткими именами. Последнее мне преподнесли как величайшее одолжение. – Спасибо, Вилли, я это ценю. Будь обстоятельства другими, я бы непременно рассмеялась, но сейчас было не до смеха. Вздохнув, я посмотрела на Лотти. Опустив голову, девочка шла рядом со мной. – Лотти, все хорошо? – осторожно спросила я, но малышка только тряхнула головой. Я вдруг резко остановилась, так как поняла, что не знаю, куда иду. «Лакомка» давно скрылась из виду. Мы находились посреди незнакомой улицы, и я понятия не имела, что делать… куда идти дальше. – Мисс Дженна, а куда мы сейчас? – спросил Уильям. Я нервно поправила шляпку. Все как-то разом вылетело из головы. – Бибилиотека , – произнесла Лотти, указав пальчиком на здание напротив. Ее милая оговорка заставила меня улыбнуться. – Отлично, – с показной веселостью произнесла я. – Как раз хотела взять книгу, чтобы почитать перед сном. Так мы пересекли улицу и попали к двухэтажному зданию. От остальных построек Сент-Брука оно отличалось узорчатыми арочными окнами и большими колоннами. Ни дать ни взять храм знаний. Мы прошли внутрь. У входа сидел пожилой охранник. – Добрый день! – бодро поздоровалась я и красноречиво посмотрела на детей. После напоминания они тоже поприветствовали охранника. – Добрый день, молодые люди, – ответил он, расплываясь в теплой улыбке. – Детский отдел налево по коридору. – Благодарю, – кивнула я и, подталкивая окаменевших Лотти и Вилли, направилась в указанном направлении. Вскоре мы попали в небольшой читальный зал с книгами. У стойки нас встретила женщина средних лет. Волосы забраны в пучок. Темно-синее, лишенное каких-либо украшений платье придавало ей солидности, но стоило работнице библиотеки улыбнуться, как показная строгость исчезла. – Вы как раз вовремя, – улыбнулась она. – Вот-вот начнется детский кружок чтения. – Да? – растерянно спросила я, не веря в свою удачу. Должно быть, сам Маклиф был на моей стороне. – Ох, вы впервые? Меня зовут миссис Фостер. – Мисс Дженна Доу, а это Уильям и Шарлотта, – представила я своих подопечных. – Сколько продлится этот кружок? – Минут сорок. – А я могу… на это время отлучиться? – Конечно, – понимающе кивнула миссис Фостер и наклонившись ко мне, прошептала: – Здесь недалеко есть кондитерская «Лакомка». Мамы частенько приводят мне детей, а затем идут туда. Порой все, что нам нужно – это немного тишины и времени для себя. Да вы и сами понимаете… – Угу, – невнятно ответила я. – Ну все, пойдемте. – Миссис Фостер поманила жестом за собой Вилли и Лотти. – Ждут только нас. Уильям пристально на меня посмотрел, поджал губы и, убрав руки в карманы, последовал к группе детей, что собралась за одним из столов. Но Лотти вцепилась в мою ладонь и не хотела отпускать. – Милая, ну что такое? – Я опустилась на корточки, чтобы заглянуть ей в лицо. – Мисс Дженна, вы ведь вернетесь за нами? – с надеждой спросила она. Я чуть не охнула от этого вопроса. Ну конечно, после исчезновения мачехи малышка боялась, что я так же, как и эта… кукушка испарюсь. – Честное Маклифовское, – я показала ей мизинец. Лотти протянула свой пальчик. Мы скрепили клятву. Она направилась к миссис Фостер, но все равно оборачивалась назад. Видимо, боялась потерять меня из виду. Я помахала рукой и через несколько минут вышла в коридор. Беззаботная улыбка сошла с моего лица. Внутреннее напряжение немного отпустило. Я старалась держаться при детях, но сейчас, оставшись в одиночестве, наконец-то смогла дать волю эмоциям. Быстрым нервным шагом я вернулась к охраннику и спросила: – Где здесь отделение полисмагии? – В двух кварталах вниз по улице. Вы узнаете его по карете с фирменным знаком… – Спасибо, – бросила я и, не дослушав, выбежала на улицу. У меня было от силы полчаса, чтобы выяснить судьбу мистера Барлоу. * * * Старший офицер отделения полисмагии оказался высоким стройным мужчиной с необычным сочетанием светлых волос и карих глаз. Мне чудом удалось пробиться к нему через приемную. Какой-то зеленый полисмаг за стойкой отказывался предоставить мне сведения о мистере Барлоу, так как я не была его родственницей. В состоянии близком к истерике, я просто вломилась в кабинет капитана Гранта, совершенно не думая о последствиях. Уже позже, выговорившись, я поняла, как же мне повезло, что усталый капитан решил выслушать, а не отправил в одну из камер. – Его имя есть в списке пассажиров, – не стал ходить вокруг да около капитан Грант. – И что же теперь? – упавшим голосом спросила я, чувствуя страх и растерянность. – Мы сделаем запрос через магограф в Ривесторм, и выясним статус мистера Барлоу. – А погибшие есть? – решила уточнить я. – Нет. Только пропавшие без вести. Фирка – река коварная. К северу набирает глубину, и течение могло унести… – Он резко замолчал и откинулся на спинку старого потертого кресла. – Мисс Доу, не бойтесь. Я лично прослежу за запросом и завтра отправлю к вам одного из полисмагов. – Как же мне не бояться? Ведь дети… – на этот раз я не смогла договорить. – Дети не пропадут. Безвыходных ситуаций не бывает. При самом плохом исходе мы поищем родственников. В крайнем случае в Сент-Бруке есть хороший приют. – Хороший приют никогда не заменит родителей, – с горечью заметила я. – Вы правы. Но дети не будут брошены на произвол судьбы, – попытался подсластить пилюлю капитан Грант. – Я вас поняла. Спасибо за помощь, капитан Грант. – Это моя работа, – вздохнул он. – Жаль, я не могу сделать для вас и детей большего. Мне нечего было на это ответить. Кивнув, я вышла из полисмагического отделения. Ноги сами несли меня к библиотеке, пока в голове крутились далеко не радостные мысли. Неужели я буду вынуждена отдать Вилли и Лотти в приют? Но как?! Приведу за руку и скажу: знакомьтесь, это ваш новый дом? А что из себя представляет жизнь в подобном заведении, я знала не понаслышке. Тряхнув головой, отогнала все ужасные воспоминания о тоске и одиночестве, с которыми сталкивается любая сирота. При всем тепле и заботе воспитателей они не могли наполнить детские сердца до краев участием и заботой. На такое была способна только семья. Я попыталась мыслить здраво. В конце концов, какой у меня выбор? Я о себе не могу позаботиться, а тут двое детей. Словно в агонии, я вошла в библиотеку. Привидением проплыла мимо охранника и оказалась в коридоре, по которому эхом разносился детский плач. Не помня себя, я побежала, так как уже догадывалась, что плачет Лотти. Беглого взгляда на настенные часы хватило, чтобы понять – я опоздала. Кружок миссис Фостер закончился двадцать минут назад. Влетев в читальный зал, я нашла глазами рыдающую Лотти. Рядом с ней стоял Уильям и, кажется, тоже был готов расплакаться. Около них сновали сотрудники библиотеки, пытаясь успокоить детей. – Я здесь! – выпалила я срывающимся голосом и бросилась к ним. Не помню, как оказалась на коленях перед Лотти. Я просто была у стойки, а уже в следующий миг сгребла в охапку плачущую девочку и обиженного Уильяма, чтобы крепко прижать к себе. – Я здесь, – прошептала, а у самой глаза на мокром месте. – Я рядом. Одно из главных правил, которым учат на курсах гувернанток, это не привязываться к детям. Нам не раз говорили, как важна черта между нашими сердцами и подопечными. Доброта, участие, сочувствие, но не больше. Никаких объятий. Никаких обещаний. Никаких надежд. Жизнь слишком изменчива, и наниматели в любой момент могут попрощаться с гувернанткой. Но в моем случае, кажется, было уже поздно. С первых же минут знакомства я нарушила правила, выйдя за рамки своей профессии. Я убиралась дома, как служанка, готовила еду, подобно кухарке, и купала Лотти, хотя этим должна заниматься няня. Мы были знакомы всего два дня. Два бесконечно долгих дня, но я уже прикипела душой к маленькой девочке и немного вредному мальчишке. – Ну все, мои дорогие, – я отстранилась и попыталась улыбнуться. – У нас с вами полно дел. Давайте поскорее их закончим и вернемся домой, к Монти. Вытерев слезы с лица Лотти, я встала и расправила складки на платье. – Развели сырость, – проворчал Уильям, а затем сам шмыгнул носом. Он, в отличие от сестры, все переживания держал в себе. Я вспомнила, как мальчик на меня посмотрел, перед тем как пойти с миссис Фостер. А ведь он тоже боялся! Боялся, что, выйдя из библиотеки, я просто исчезну из его жизни. – Леди свойственно иногда поплакать, – заметила я. – И юному джентльмену при этом следует протянуть носовой платок. Уильям смутился, залез в карман брюк и нашел там грязный комок ткани. Посмотрев на меня и сестру, он спрятал его обратно. – Могу предложить свой рукав. Все дружно рассмеялись. Напряжение спало. Поблагодарив немного растерянных работников библиотеки, мы втроем вышли на улицу. Я посмотрела на детей и приняла решение – что бы ни случилось, они не окажутся в приюте. Я из кожи вон вылезу, но не позволю им пройти через то же, что когда-то прошла сама. * * * Во второй половине дня погода испортилась. Мы едва успели вернуться домой, как на Сент-Брук обрушилась буря. Стоя в холле с сумками и бумажными пакетами, я пыталась отдышаться после пробежки с продуктами. – Монти! – испуганно воскликнул Уильям и хотел выбежать обратно на улицу, но я его удержала. – Стой! Я сама. Отнесите пока все на кухню. Уезжая, мы оставили пса на улице на случай, если он захочет в туалет. Теперь же мне предстояло найти любимого питомца детей, и возможно, ценой жизни затащить его в дом. Причем я боялась не столько дождя, сколько самой собаки. На крыльце, где я оставила миску с водой и пару косточек, Монти не оказалось. Промокнув до нитки, я обошла дом вокруг. – Монти! Монти, сюда, малыш! Он не откликался. Совсем рядом раздался гром, пробирающий до мозга костей. – Портянки Маклифа! – взвизгнула я от испуга. – Мисс Дженна! – крикнул Уильям. Он и Лотти выглядывали из-за двери черного хода, что находился на кухне. – Монти порой прячется в лазе под крыльцом! Я подбежала снова к главному входу. Там за кустом гибискуса нашлась небольшая дыра, из которой выглядывал мохнатый грязный нос. – Хороший мальчик, – ласково произнесла я, убирая мокрые пряди волос с лица. Моя единственная шляпка намокла, поля опали, и она совершенно не защищала от дождя. – Идем домой, Монти, – попросила я, протягивая руку. Пес настороженно ее понюхал. – Ну же, – уговаривала я, потянувшись к ошейнику. Монти выглядел крайне напуганным и не рычал. Ухватившись за кожаный ремешок, я вытянула пса из лаза, но увести его в дом не получилось. Подогнув лапы, пес трясся как осиновый лист и отказывался уходить далеко от укрытия. – Когда Монти страшно, папа заносит его в дом на руках! – снова крикнул Уильям, на этот раз выглядывая из окна гостиной. – Закрой окно и жди меня на кухне! – рявкнула я, нервничая все больше и больше. Дело в том, что я была всего лишь хрупкой девушкой. А Монти – взрослый и, судя по виду, тяжелый пес. Я предприняла еще одну попытку потянуть его за собой, но он даже не шелохнулся. – Портянки Маклифа! – простонала я и титаническим усилием подняла Монти с земли. Он весил фунтов тридцать, не меньше. Покачиваясь, я преодолела ступени, прижимая к себе грязного, вонючего… питомца! Уильям уже ждал у входа и открыл мне дверь. Рядом крутилась взволнованная Лотти. Едва за мной закрылась дверь, отсекая бурю, мохнатый мешок картошки ожил. Я опустила его на пол, и Монти тут же побежал на кухню, оставляя грязные следы и ошметки грязи. – О нет! – ужаснулась я, смотря на это безобразие. А затем мой взгляд опустился вниз. На платье осталась шерсть и мокрые разводы. По полу тем временем растекалась небольшая лужица. Я отколола шляпку, чтобы убедиться в том, что она превратилась в мокрый блин и безнадежно испорчена. – Полотенце? – спросила Лотти, протягивая мне прямоугольный кусочек вафельной ткани, которым можно было вытереть, пожалуй, только руки. * * * Позже, вечером, мы сидели в гостиной и отдыхали после суматошного дня. Я потягивала чай с ударной дозой ромашки и меда, молясь Маклифу, чтобы не заболеть. Всем пришлось помыться, вплоть до Монти. Последний водные процедуры не очень любил, но позволил Уильяму себя искупать. После этого пришлось мыться уже Уильяму. Я же убрала беспорядок и приготовила ужин. Дома резко похолодало. Уильям клялся и божился, что не раз с отцом разводил в камине огонь. Уставшая и измотанная, я просто хотела согреться и вытянуть ноги. Так что дала мальчику карт-бланш. Ну заодно прочитала пару молитв, чтобы не угореть. В итоге все получилось. За окном давно стемнело и стучал дождь. Лотти задремала в кресле. Уильям листал прихваченную из библиотеки книгу. На ковре развалился Монти. Удивительно, но он оказался белым, симпатичным псом. Стоило всего-то помыть его и убрать колтуны с репейником. Внешне все было спокойно и умиротворенно. Я даже расслабилась, глядя, как тлеют в камине угли, но где-то на задворках подсознания притаилась тревога из-за неопределенности. Я все еще надеялась, что мистер Барлоу вернется домой. А если нет… – Мы как-нибудь справимся, – произнесла я вслух. – Надеюсь, – вздохнул Уильям. Я удивленно на него посмотрела. Он хотел сказать что-то еще, но замер. Снаружи послышались тяжелые шаги, а затем просто оглушительные удары в дверь. Лотти проснулась, даже Монти подскочил и залаял. – Мисс Дженна, – испуганно пропищала девочка, и я ее обняла. Удары повторились вновь. Я вздрогнула. Кто бы это ни был, щеколда и замок ненадолго его задержат. – Так, спрячьтесь с братом за ширмой, – дрожащим от волнения голосом сказала я. – Уильям, не стой столбом. Присмотри за сестрой. Затолкав их за деревянную панель, я взяла кочергу у камина. Монти настороженно навострил уши. Выйдя в коридор, я увидела, как с грохотом распахивается дверь и летят в стороны щепки. Грабитель попросту выбил ее ногой! Фигура в темном длинном плаще замерла на пороге. Я крепче сжала кочергу. – Предупреждаю, в доме злой пес и нет ничего ценного. Так что убирайтесь, пока не приехали полисмаги! – выпалила я мужчине. Высокий, широкоплечий. С растительностью на лице. Именно так в моем воображении должен был выглядеть разбойник с большой дороги, забредший ночью в дом на окраине города, чтобы поживиться. – Ты еще, бездна подери, кто такая? – спросил грабитель, магией захлопнув едва держащуюся в петлях дверь. Во рту пересохло. Следовало попробовать заговорить ему зубы, отвлечь. Возможно, попробовать огреть той же напольной вазой, что стояла на входе. Помимо кочерги, я ведь тоже могла пользоваться магией! Но, прежде чем я что-либо предприняла, сзади послышалось тоненькое, неуверенное: – Папа? – ПАПА! – взвизгнул Уильям и промчался мимо меня, сверкая пятками. Даже Монти наконец-то признал хозяина и, весело виляя хвостом, принялся бегать и прыгать вокруг мужчины и детей. Одна я стояла столбом с занесенной кочергой. – Папочка, не ругайся, – весело пискнула Лотти и, лукаво посмотрев на меня, добавила: – Это мисс Дженна, наша новая мама! Мне захотелось провалиться сквозь землю, но для начала я все же опустила кочергу. – Я – ваша гувернантка. То есть не ваша! Детей… Я – мисс Дженна Доу. Вы пригласили меня на работу. Помните? Мистер Барлоу неопределенно мотнул головой и скинул дорожный плащ на пол. Повод сбежать из холла нашелся быстро. – Я разогрею вам ужин. Вы, должно быть, хотите есть. – И я, и я, и я! – радостно завопил Уильям, повиснув на плече отца. Прежде чем меня остановили, я убежала в кухню. Хотелось немного побыть одной и успокоиться. Во-первых, меня переполняло счастье – наниматель жив!!! А во-вторых, через край плескалось внутри беспокойство. Не так я представляла себе первую встречу с мистером Барлоу. Ой, не так! Ужинали на этот раз в столовой. Я на скорую руку накрыла обеденный стол на четверых. Потом убрала одну тарелку с приборами и перенесла их в кухню. Все же я не член семьи. Да и есть особо не хотелось. Когда я уже собиралась звать всех к столу, из холла послышался шум. Вилли, Лотти и мистер Барлоу спускались со второго этажа. Он успел переодеться в брюки и рубашку. Отсутствие сюртука и шейного платка меня немного смутило. Из-за бороды, широких плеч и подтянутой фигуры он смотрелся все еще грозно и угрюмо, но появилась в его глазах некая мягкость. Особенно когда мистер Барлоу смотрел на своих детей. – Ужин ждет вас в столовой, – произнесла я и снова поспешила скрыться в кухне. Налив себе еще чая, я облокотилась на столешницу. Что-то мне подсказывало: после ужина у нас с мистером Барлоу состоится очень непростой разговор. – Мисс Дженна, вы идете? – спросила Лотти. Я вздрогнула, так как не заметила, как она появилась рядом. – Милая, мне положено… – начала объяснять, но низкий, пробирающий до мурашек голос меня перебил. – Мисс Дженна, прошу, поужинайте с нами. За столом. – В дверях стоял сам мистер Барлоу, а за его спиной маячил Уильям. Отказываться было уже неудобно. Да и я почему-то робела в присутствии мужчины. Отрывисто кивнув, я взяла свои приборы. Вчетвером мы переместились в столовую, и ужин начался… Дети болтали без умолку, и я была крайне за это благодарна, так как не могла выдавить из себя и слова. Только изредка бросала взгляды на мистера Барлоу. Тот внимательно слушал рассказы о походе в «Лакомку», затем о кружке чтения в библиотеке. Дети рассказывали ему все, вплоть до того, как купали Монти, умолчав об одном – отъезде мачехи. Он тоже почему-то не спрашивал, где супруга. Неужели он сам обо всем догадался? К концу ужина я немного расслабилась, но тут взгляд мистера Барлоу неожиданно переместились на меня. Пронизывающий, испытывающий. Я поспешила опустить голову, принимаясь рассматривать остатки еды в тарелке. Кровь прилила к щекам. Портянки Маклифа, не стоило соглашаться есть за одним столом с ними! Благо меня так ни о чем и не спросили. Когда ужин подошел к концу, мистер Барлоу сам повел детей спать. В мои обязанности не входило убирать со стола, но я все же сделала это. Помыла посуду и хотела налить себе чашечку чая, когда услышала сзади: – Можно мне тоже? От неожиданности я вздрогнула и едва не уронила кружку. Да что ж со мной сегодня такое?! – Простите, я вас напугал? – спросил мистер Барлоу. – Немного, – призналась я, разливая ароматный напиток с ромашкой по чашкам. – Мистер Барлоу… – Пожалуйста, просто Эдриан, – попросил он. Это был дурной знак. Начальник не станет переходить на ты с подчиненным, только если не планирует с ним в конце доверительной беседы попрощаться. – Хорошо, Эдриан, миссис Барлоу… – Я знаю, – вздохнул он, доставая из кармана скомканный листок бумаги. – Она оставила записку на кровати. Эдриан сел за стол. Я поставила перед ним чашку и уселась напротив. Итак, одна неприятная тема позади. И я была крайне рада, что мне не пришлось рассказывать мужчине о том, как уехала его жена, оставив на совершенно незнакомого человека детей. – Дженна, – он бросил на меня взгляд и уточнил: – Я ведь могу к вам так обращаться? Я кивнула. В груди бешено колотилось сердце. Ну вот и все. Сейчас меня попросят уйти. – Мы с Лотти и Вилли перед вами в неоплатном долгу. Само собой, я возмещу вам все расходы за последние дни… – У меня есть одно условие, – перебила я. – Какое? – Сладости в «Лакомке» – это подарок, и за пирожные я деньги не приму. – Вот оно что. Спасибо. Мы с детьми давно не выбирались в Сент-Брук. – На лице Эдриана отразилась грустная улыбка. Он сделал небольшую паузу. – Как вы видите, дела у нас идут неважно. Нанимая вас на работу, я даже не думал, что все обернется подобным образом. – Вы расскажете, что произошло? – спросила я, желая оттянуть неизбежное. – Да, конечно. Как минимум вы заслужили объяснений с моей стороны. – Он сделал глоток чая и невидящим взглядом уставился в окно, за которым шел дождь. Вряд ли он мог что-либо различить на улице. Скорее всего, так Эдриану было проще делиться бедами, что свалились на семью Барлоу. – Помимо этого дома, мне принадлежит несколько земельных участков за пределами Сент-Брука. Что-то я сдаю фермерам-арендаторам. Что-то использую сам, нанимая рабочих. Еще есть… были мельницы. Мой доход зависит от погоды. Прошлый год получился неудачным. Весна выдалась холодная, и многие поздно сделали посевы. Урожай вышел не ахти. Доходы упали. И если один неудачный год вполне можно было бы пережить, то второй… – Заморозки после дня Маклифа, – догадалась я, припомнив несколько аномально холодных дней. – Да, – с горечью кивнул Эдриан. – Они побили посевы фермеров. Некоторые объявили себя банкротами. Я потерял доходы с аренды. Пришлось продать часть земли, чтобы заплатить налоги и на что-то жить. Впрочем, добило наш семейный быт не это. Ветряные мельницы, которые приносили мне немалый доход, сгорели. – Как? – спросила я, искренне сопереживая его бедам. Казалось, на семью Барлоу сыпалось одно несчастье за другим. – Во время сухой грозы в начале лета, – вздохнул Эдриан. – Сейчас я занимаюсь их восстановлением. Из-за этого и поехал в Ривесторм. Там живет мастер, изготавливающий особые зачарованные жернова. На это ушли остатки денег. Доставка из соседнего города – удовольствие недешевое. Я решил сэкономить и поехал сам. Представьте только, паром, на котором я переправлялся через Фирку, пошел ко дну… – Знаю, – кивнула я. – И рада, что вы целы и невредимы. – Знаете? Но откуда? – удивился он. – Это долгая история, мистер Ба… Эдриан, – поправилась я. – Некая миссис Лиоми сказала об этом, когда мы с детьми были в Лакомке. Не волнуйтесь, Лотти и Вилли ничего не слышали. Мне не хотелось их пугать, пока… – Пока нет известий о том, утонул я или нет, – закончил за меня Эдриан. – Все обошлось. Удалось даже вытащить из реки двуколку и спасти коня. Считайте, отделался легким испугом, а так… страшно представить, что было бы с Лотти и Вилли. На кухне повисло молчание. Боюсь, мне нечего было к этому добавить. Я посмотрела на мужчину, что сидел напротив. На лице многодневная щетина, под глазами темные круги, острые скулы, впалые щеки. Именно так выглядит человек, переживающий не самые легкие времена. Мне хотелось как-то его приободрить, помочь, поддержать… – Тьма не может длиться вечно, рано или поздно все равно наступает рассвет, – мягко произнесла я, тоже рассматривая черноту за окном. – Надеюсь, – выдохнул Эдриан и повернулся ко мне. – Мне очень жаль, Дженна. Во всей этой суматохе я совершенно забыл, что собирался сообщить вам о невозможности нанять вас на работу. – Но… Вы ведь прислали мне аванс, – удивилась я. – Это была Матильда. Я еще весной понял, что услуги гувернантки нам не по карману, и детям придется ездить в школу. – Портянки Маклифа, – тихо прошептала я, прижимая прохладные пальцы к щекам. Получалось, его супруга, как только запахло жареным, придумала план побега, выманила меня из Лувринии и, собственно, сбежала, пока муж был в отъезде. Какой же трусливой негодяйкой нужно быть, чтобы так поступить? Она предала мужа, наплевала на детей и использовала совершенно незнакомого человека. – Мне жаль, – добавила я, глядя на мистера Барлоу. – Что ж, наверное, к чему-то подобному стоит готовиться, когда заключаешь брак по расчету, – усмехнулся Эдриан и мотнул головой, словно отбрасывая навязчивые мысли и обиду на супругу. – Простите. Я сказал лишнее. – Он встал из-за стола. – Завтра я помогу вам добраться до Сент-Брука и лично посажу на поезд. Мы и так злоупотребили вашей добротой, Дженна. Я смотрела, как он разворачивается и уходит. Воздух вокруг сгустился. Время замедлилось. Я судорожно искала повод его остановить, придумать причину остаться. Хоть что-то! Мне не хотелось бросать Лотти и Вилли. Не хотелось возвращаться в Лувринию, где меня никто не ждал. А здесь… Здесь я была нужна! – Эдриан, – прежде чем поняла, что делаю, я подскочила и схватила его за руку. Он с удивлением посмотрел на мои пальцы, что пытались удержать его за запястье. – Простите, – сдавленно ответила я, кровь прилила к лицу. – Что же вы будете делать один с детьми? – Жить, – просто ответил он. – Отстрою мельницы. Будет совсем туго – продам что-то еще. Мы справимся, Дженна, не волнуйтесь. Голос Эдриана звучал уверенно и даже непринужденно. Минута слабости прошла. Предо мной стоял мужчина, который не имел права на отчаяние. Я сглотнула, так как поняла, что нельзя предлагать ему помощь. Он откажется. Здесь нужен был другой подход. – Мне некуда идти, – выпалила я, неотрывно глядя в глаза Эдриана. – Я сирота и росла в приюте. Работу для гувернантки в Лувринии до середины лета вряд ли найду. Пожалуйста, помогите мне. А я помогу вам! – Дженна, я хотел бы помочь, но нам не нужна гувернантка… – Но вам нужен кто-то, кто будет смотреть за детьми, пока вы занимаетесь делами. Кто-то, кто приготовит поесть после долгого дня и соберет разбросанные игрушки. Мне же нужны рекомендации и крыша над головой, пока не найду работу. Я закончила тираду и запоздало поняла, что все еще цепляюсь за Эдриана. Мечтая провалиться сквозь землю, я убрала руки за спину. Он стоял столбом, и по его лицу было сложно что-либо понять, за исключением того, что Эдриан ужасно устал. Внутренне сжавшись, я приготовилась к отказу. – Помощь будет неравноценной, Дженна, – наконец сказал он. – Лотти и Вилли могут быть сущим наказанием, а уборка в доме с двумя детьми – это все равно что пытаться вычерпать океан чайной ложкой. Но я не стану отказываться. Видят боги, помощь нам нужна, как никогда. Так что поможем друг другу, – он широко улыбнулся, протягивая ладонь. Дрожа всем телом, я пожала его руку, тем самым закрепляя сделку. – Надеюсь, вы об этом не пожалеете, – рассмеялся Эдриан. – У меня просто гора с плеч. – Да… И у меня, – ответила я, чувствуя, как бешено бьется сердце. Итак, проблема была решена! Все сложилось как нельзя лучше. Улыбка сама собой расцвела на моем лице. Ладонь Эдриана оказалась широкой и теплой. Температура в комнате подскочила на пару градусов. Или это мне от волнения стало жарко? Неважно! Главное, я смогу остаться в поместье Барлоу и впервые проведу день родных сердец в кругу семьи. Глава 3 – Я и вправду похожа на нее? – спросила Лотти, смотрясь в маленькое детское зеркало. – На кого? – спросила я, раскатывая тесто для яблочного пирога. – На Матильду. Бросив на девочку внимательный взгляд, я попыталась понять, с чего вдруг она задает такие вопросы? С отъезда миссис Барлоу прошло две недели, и ни разу Лотти о мачехе не вспоминала. А тут на тебе. Может быть, соскучилась? – Я думаю, ты похожа на свою маму, – мягко ответила я. Портрет первой миссис Барлоу я видела лишь однажды, когда заходила в кабинет Эдриана за чеком. Он, как и обещал, возместил мне все расходы и настоял на том, чтобы я взяла расписку. В будущем, когда дела наладятся, Эдриан собирался заплатить мне положенный оклад. – Мы же договорились, что я помогу вам, а вы мне, – отнекивалась я от расписки. – Дженна, работают бесплатно только рабы, а у нас, как вы знаете, уже несколько веков рабство вне закона. Так что прошу, не обижайте меня и возьмите расписку. Тот разговор получился немного неловким. Я чувствовала себя неуютно. Кабинет был единственной комнатой, запираемой в доме на ключ. Туда нельзя было заходить ни мне, ни детям. Видимо, это пространство, которое Эдриан считал полностью своим. Где мог отдохнуть и расслабиться. А еще посмотреть на портрет-миниатюру своей покойной супруги. Лотти и вправду очень многое переняла от своей мамы. Волосы, форму губ, нос… – А почему ты спросила? – полюбопытствовала я, выкладывая в форму тесто с начинкой. – Просто так, – буркнула девочка и соскочила со стула. – Я пойду к себе, поиграю в куклы. Я кивнула, вырезая из теста полоски, чтобы сделать сеточку сверху пирога. Заниматься хозяйством и детьми было непросто. Эдриан с утра до вечера пропадал на мельницах и работал наравне с наемными строителями. Не представляю, как он собирался совмещать восстановительные работы с заботой о Лотти и Вилли. Тем более эти двое знали, как внести в серые будни разнообразие! То в прятки решат поиграть со мной, не предупредив. Я чуть не поседела, когда не обнаружила их дома. Думала, сбежали к отцу или в город. Час искала проказников. Отчаялась и собралась бежать за помощью, поднимать полисмагию, гадалок и экстрасенсов, да весь Эйвингард, если понадобится, когда этим двоим надоело прятаться на чердаке и они сами вылезли из укрытия! Ох, чего мне стоило просто сделать им выговор, без лишней ругани и истерик. А к истерике я была близка как никогда! Вот и сейчас, при воспоминании об этом случае, руки затряслись. Я убрала пирог в печь и села на стул. Ноги гудели, магический запас был истощен после дня уборки и стирки. Теперь стало понятно, почему воспитательницы в приюте рекомендовали самые простые дела выполнять руками, а не магией. Я же в самом начале самостоятельной жизни попалась на перерасходе из-за всяких мелочей, будь то ускоренная сушка или чистка мебели от шерсти. И странное дело, с одной стороны, я так уставала за день, что засыпала, едва голова касалась подушки, а с другой – чувствовала себя… счастливой. Казалось, впервые моя жизнь наполнилась до краев заботой и теплом, которыми мне хотелось поделиться с двумя несносными, но таким милыми проказниками. Кстати, о проказниках. Я прислушалась. Тишина. За две недели я успела понять, что нет ничего страшнее тишины, особенно в дневное время. По спине пробежал холодок. Только не еще одна игра вроде «пряток в ближайшем лесу». – Вилли, Лотти! – позвала я, выходя из кухни. Они не отозвались. Дурной знак. Очень дурной. Не найдя детей в гостиной, я поднялась на второй этаж. В комнатах оказалось пусто. Внутри все похолодело. – Это уже не смешно! – строго произнесла я. В ванной комнате послышалась возня. От сердца отлегло. Выдохнув, я постучала в дверь. С той стороны залаял Монти. – Вы что, там пса купаете? – спросила я. В принципе, это не самое плохое занятие, учитывая, что заставить помыться Вилли могли только водные процедуры Монти. Дверь приоткрылась. Мимо меня пулей пробежал пес. Совершенно сухой и… подстриженный! Кто-то самым варварским способом решил покромсать его длинную шерсть. Я заглянула в открывшийся проем и ахнула. Вилли держал в руках ножницы и две косички Лотти. Та, в свою очередь, пыталась собрать ошметки шерсти с пола. – Портянки Маклифа! – выдохнула я, смотря на две золотые косички, которые уже никак нельзя было приделать обратно на голову Лотти. Девочка же, наоборот, тряхнула головой и рассмеялась. – А теперь хочу челку, – заявила она, стряхивая с ладошек шерсть. Будь я постарше, меня бы хватил удар! – Никаких челок, юная леди! – рявкнула я и забрала у Вилли ножницы. – Где вы вообще их взяли? – У папы в спальне, – прямо ответил мальчик. Напоминание об Эдриане заставило меня простонать. И как, спрашивается, я объясню ему новую прическу дочери?! Хорошая из меня помощница. Ничего не скажешь. Отчего-то в памяти всплыл образ миссис в соломенной шляпке с тремя детьми и мои самонадеянные слова. Какой же наивной я тогда была! Мысленно попросив у незнакомки прощения, я подошла к Лотти. – Дай мне хотя бы подровнять срез. А ты, – я повернулась к Вилли, – чтобы никогда больше не брал без разрешения ножницы и тем более не стриг сестру! – Она сама попросила, – возмутился Вилли. – А Монти тоже о стрижке сам попросил? – спросила я, уперев руки в бока. – Лето, ему жарко! В прошлом году мы возили его на стрижку в Сент-Брук, а в этом нет денег, и я решил… Я хотел как лучше. Плечи Вилли опустились. Он склонил голову, пряча взгляд. Мне вдруг стало стыдно за нагоняй. – Ладно, – я выдохнула. – В твоих словах есть крупица истины. Монти безразличен его внешний вид, а лето и вправду выдалось жарким. – И если бы Вилли отказался меня подстричь, я бы сделала это сама, – добавила Лотти. – Зачем же, милая? Неужели тебе не нравились твои золотые локоны? – Они напоминали о Матильде, – заявила девочка. – А я не хочу быть похожей на Матильду. – О Лотти, – я все еще с сожалением смотрела на отрезанные косички. – Волосы миссис Барлоу никогда не сравнятся по красоте с твоими! Так что не вздумай больше их подстригать из-за таких глупостей. Пообещай, что больше не будешь этого делать! – Обещаю, – смущенно кивнула девочка. Удовлетворенно кивнув, я принялась исправлять, насколько это было возможно, стрижку Лотти. Вилли, потеряв к нам всякий интерес, пошел искать и успокаивать Монти. А я обдумывала, как преподнести Эдриану новый образ его дочери. В итоге у нас получилось каре. Волосы золотыми кудряшками обрамляли лицо Лотти. Я придумала повязать вокруг головы розовый бантик. Получилось неплохо. Затем пришло время доставать из печи пирог. Я поставила его на подоконник остывать и снова опустилась на стул на кухне. Ноги по-прежнему гудели. Время же едва перевалило за полдень. Попыталась представить, как бы себя вела, будь у меня на руках еще грудной ребенок. Вздрогнула. Нет. Трое детей мне все же не по зубам. На этом приключения не закончились. Заглянув в хладник, я выяснила, что Эдриан забыл свой обед. Идея принести еду прямо к мельницам пришла спонтанно. Мне самой хотелось прогуляться, а дети будут только рады пикнику на свежем воздухе. Так мы втроем и решили. Лотти надела соломенную шляпку. Вилли прихватил воздушного змея, и мы отправились в путь. Мельницы находились минутах в двадцати пешком от поместья Барлоу. В траве стрекотали кузнечики. Издалека доносился бойкий стук молотков. Из-за холма показались макушки мельниц и их крылья. Восстановительные работы и вправду шли быстро. О былом несчастье напоминали только черные разводы на округлых каменных стенах, но и их Эдриан собирался скоро закрасить. – Папа! – крикнула Лотти и побежала вперед, размахивая шляпкой. От группы людей отделилась одна фигура и направилась нам навстречу. Я невольно опустила взгляд. Кровь прилила к щекам. Может быть, и не стоило сюда приходить? Вдруг мы не вовремя? Эдриан подхватил Лотти и подкинул в воздух. Взвизгнув от восторга, девочка выронила шляпку, которую тут же унесло ветром, но Эдриан вернул ее магией назад. – А что это у нас такое? – удивленно спросил он, ставя дочь обратно на землю. Его рука прошлась по коротким светлым кудряшкам. – Мне захотелось перемен, – Лотти пожала плечиками и кокетливо надела соломенную шляпку набок. – Ах, перемен? – улыбнулся Эдриан и посмотрел на меня. – Увы, я ничего не могла с этим поделать, – призналась я, мысленно посыпая голову пеплом. – Мне нравится, – неожиданно признался он, от чего я окончательно растерялась. – Надеюсь, мы не сильно вам помешали? Вы забыли обед, и вот… – Дженна, вы просто спасительница! – обрадовался Эдриан и забрал у меня из рук корзинку. Ненадолго работа на мельницах прекратилась. Строители разошлись, чтобы перекусить. Мы разместились неподалеку под деревом. Листва защищала от палящего солнца, так что обед удался на славу. Мы ели пирог и закуски, запивая все холодным ягодным чаем. Я радовалась, что Эдриан нормально отреагировал на новую прическу дочери. Дети быстро наелись и побежали запускать змея. Я и Эдриан остались наедине. Легкое чувство неловкости заставляло меня неотрывно следить за Вилли и Лотти. – Я завтра поеду в город подавать документы на развод, – сказал Эдриан. От неожиданности я вздрогнула. – Мне очень жаль. А что я еще могла сказать? С подобным сложно поздравить. Наверняка, женившись второй раз, он не рассчитывал на скорый побег супруги. – Не стоит, – Эдриан покачал головой. – Мне с раннего детства говорили, все, что ни делается – все к лучшему. Уверена, скоро вы найдете более достойную жену и маму для детей. Мужчина в вашем возрасте еще полон сил… Эдриан поперхнулся чаем. Мне же наконец-то удалось остановить словесный поток, которым я пыталась скрыть свое смущение. – Дженна, сколько, по-вашему, мне лет? – спросил он, откашлявшись. Я нахмурилась и бросила на него настороженный взгляд. – Лет тридцать пять? – решила ему польстить, скинув лет пять-семь. – Мне тридцать один, – выдал Эдриан. – Надо же, почти угадала, – я натянуто улыбнулась. Он же почесал отросшую бороду и поморщился. – Как бы то ни было, вы отлично выглядите! – заверила я. Эдриан тихо рассмеялся. – Дженна, из вас никудышная лгунья. От самого неловкого разговора в моей жизни спас Вилли. Ему надоело возиться со змеем, и он пришел за очередной порцией пирога. Обед подошел к концу. Эдриану пора было возвращаться на работу, а нам с детьми домой. * * * Эдриан задержался на стройке, и нам с Вилли и Лотти пришлось ужинать втроем. Монти казался вполне довольным, грызя косточку. Внешне он выглядел неряшливо, но псу и вправду стало легче переносить летнюю жару. Я вздохнула, нужно будет все же попросить Эдриана прятать ножницы подальше от детей или запирать ящики с опасными предметами на простенькое магическое заклятье. А то сегодня Вилли и Лотти весело устроили парикмахерскую, а завтра, глядишь, откроют ателье из подручных материалов! Послышался стук в дверь. Я оставила посуду в раковине, вытерла руки и пошла открывать, гадая, кто бы это мог быть. Эдриан не стал бы стучать. У него имелся ключ, а щеколда после недавних событий вышла из строя. Из гостиной показались любопытные мордочки детей. Мельком глянув на себя в зеркало в коридоре, я убедилась, что все в порядке, и открыла дверь. На пороге стоял мистер Ротфор. – Добрый вечер, Дженна, – он слегка наклонился и коснулся пальцами краев шляпы. – Ах, Оскар, – улыбнулась я, отходя в сторону и приглашая его войти. Он неуверенно переступил порог. Я обратила внимание, что гость непривычно бледен. – Что-то случилось? – Нет-нет, все в порядке. Я хотел бы поговорить с мистером Барлоу, – ответил пожилой джентльмен, протирая лоб белым накрахмаленным платком. – Он сейчас не дома, но должен скоро вернуться. Если хотите, можете подождать его в гостиной. – Может быть, оно и к лучшему, – пробубнил мистер Ротфор, отступая к двери. – А вы приехали на магобиле? – спросил Вилли, подходя к нам. – Да, – грустно улыбнулся мистер Ротфор. – Стоит напротив крыльца. Если хочешь, можешь в нем посидеть. – Правда? – обрадовался Вилли. – Я тоже хочу! – преодолев стеснение, выбежала вперед Лотти. Мистер Ротфор открыл им дверь и артистично махнул рукой: – Прошу! Я с тревогой проводила взглядом детей, которые набросились на красный кабриолет. – Не уверена, что это хорошая идея, – сказала мистеру Ротфору. – Им ничего не будет. Магобиль настроен на мои магические потоки. Так что при всем желании дети не смогут его завести. – Но они смогут разобрать его на винтики, – нервно усмехнулась я, переживая, что от магобиля останутся рожки да ножки. – Магобиль крепче, чем кажется, – заверил мистер Ротфор. – Учтите, вас предупреждали, – вздохнула я. – Как насчет чая и ломтика вишневого пирога, пока мы ждем мистера Барлоу? – С удовольствием! – обрадовался мистер Ротфор. Я разместила нежданного гостя в гостиной, а затем принесла все необходимое для чаепития. – Что же вас привело сегодня к мистеру Барлоу? – спросила я, разливая по чашкам чай и одновременно косясь на окно, из которого открывался вид на подъездную дорожку. С детьми учишься многозадачности. И магобиль вроде бы был еще цел. – Видите ли, в городе я встречался с одной старой знакомой и узнал, что у Эдриана… то есть мистера Барлоу, – поспешно поправился мистер Ротфор, – проблемы. Я сделала маленький глоток ароматного напитка. Ни подтверждать, ни опровергать сказанное я не собиралась. Некрасиво выкладывать чужие тайны, хоть Эдриан и вправду нуждался в помощи. В конце концов, мистер Ротфор здесь, и скоро они вдвоем смогут все обсудить. – Кажется, я мог бы помочь ему, но не знаю, как мистер Барлоу отреагирует, – закончил гость. – Может быть, вы что-то мне посоветуете? – Я? Меня крайне удивило, что мистера Ротфора интересует мое мнение в подобном вопросе. – Простите, Дженна, мне сказали… я подумал… Ох, что же я несу всякую чепуху, – старик прикрыл ладонью глаза. – Что вам сказали? – холодно спросила я, хотя уже догадывалась, о чем идет речь. Мистер Рофтор молчал, тем самым подтверждая мои самые худшие опасения. Я устраивалась работать в дом, где живет полная семья и слуги, а оказалась под одной крышей с одиноким мужчиной и двумя детьми. Здесь не было даже кухарки, способной защитить мое честное имя. Неудивительно, что по городу поползли слухи. Единственное, я не ожидала, что это произойдет так быстро. – Вас ввели в заблуждение, мистер Ротфор, – холодно начала я, используя подчеркнуто вежливое обращение. – Мне сложно что-либо вам советовать, так как я всего лишь скромная гувернантка и знаю мистера Барлоу не так давно. За то время, что я здесь проработала, могу сказать, что он добрый честный человек, не лишенный гордости. Если вы здесь, чтобы помочь, то учтите эти качества. А сейчас позвольте вас оставить, мне нужно проверить, как Вилли и Лотти. Я резко встала и вышла из гостиной. На душе остался неприятный осадок. Больше всего меня задевало, что весь город, судя по всему, перемывал мне и Эдриану косточки, но никому, кроме мистера Ротфора, даже в голову не пришло предложить одинокому отцу с двумя детьми помощь! Тряхнув головой, я вышла на крыльцо. Магобиль стоял на месте – уже хороший знак. Но детей в нем не оказалось. – Дженна! – крикнула Лотти, повиснув у отца на шее. Я повернула голову и увидела, как по тропинке идет Эдриан вместе с детьми. На лице невольно появилась улыбка, и горечь недавнего разговора отошла на второй план. – У нас гости? – удивился Эдриан, ставя Лотти на землю. – Ага, мистер Ротфор, – кивнул Вилли, с благоговением погладив красную гладкую глянцевую поверхность магобиля. – Ваш сосед, – пояснила я. – Он снимает дачу неподалеку. Недавно он выручил нас с детьми и подбросил до Сент-Брука. – Зачем же он приехал? – нахмурился Эдриан. – Хотел вас навестить? Его вопрос прозвучал неожиданно колко. – Нет, мистер Ротфор сказал, что хочет с вами поговорить, – растерянно ответила я, совершенно не понимая причины такого поведения. – Пап, не волнуйся, он старик, – прошептал Вилли так громко, что я прекрасно все расслышала. Мои щеки залил румянец. Неужели Эдриан только что приревновал? – Не будем заставлять гостя ждать, – ответил он, смущенно отворачиваясь. Лотти взяла меня за руку и хитро подмигнула. Они с Вилли переглядывались и хихикали. Я же решила, что мне показалось. Вовсе Эдриан не ревновал. Этого просто не может быть. Он, скорее всего, волновался, что я уволюсь раньше времени. Мы вместе вошли в дом. Эдриан сразу направился в гостиную, я же с детьми – на второй этаж, чтобы не мешать разговору, но уже на лестнице услышала возглас: – ТЫ! И было в голосе Эдриана что-то… надломленное, пораженное. Даже Лотти с Уильямом замерли на ступеньках. – Идите в свои комнаты, – распорядилась я, легонько подталкивая их. Они нехотя поднялись, я же спустилась вниз и, быстро постучав, вошла в гостиную. Да, не по регламенту, но, в конце концов, я и не служанка. – Может быть, принести вам чай или кофе? – спросила и замерла на месте. Мистер Ротфор теребил в руках шляпу. Эдриан же весь напрягся, сжал кулаки, словно готовился к драке. Я никак не могла понять, что происходит! – Мистер Ротфор, – начала я, но Эдриан меня перебил. – Ротфор?! – воскликнул он, зло сверкнув глазами. – Дженна, позвольте представить вам Оскара Барлоу, моего отца! И долго ты собирался жить неподалеку и следить за мной исподтишка?! – Все было не так, Эдриан. Я приехал помириться, – пытался оправдаться старик. – Помириться? После всего, что ты сделал? Спустя столько лет? – Эдриана буквально трясло от гнева. – Было время, отец, когда я в тебе нуждался, когда мне нужна была поддержка. Даже не деньги! Просто близкий человек рядом. Но ты предпочел стоять на своем. – И я жалею об этом, сын, – надломленно произнес Оскар. Я в ужасе переводила взгляд с одного мужчины на другого, не в силах шевельнуться. Эдриан прикрыл ненадолго глаза, сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Слишком поздно, отец. Слишком поздно. На этом он вышел из комнаты. Затем послышался хлопок двери. Подозреваю, Эдриан закрылся в своем кабинете. Я посмотрела на Оскара. – Мне жаль, – тихо произнесла, чтобы хоть как-то развеять звенящую тишину. – Не стоит, Дженна, я это заслужил, – произнес он и, отрывисто кивнув, ушел. С улицы послышался звук отъезжающего магобиля. Я перевела дыхание и вышла в коридор. Топот ног на втором этаже подсказал, что у сцены в гостиной было еще два свидетеля. – Ну и денек, – прошептала я, впервые не зная, куда себя деть. * * * Уильям и Лотти весь вечер вели себя непривычно молчаливо. Эдриан же не вылезал из своей берлоги. У меня тоже все валилось из рук. Надо же, мистер Ротфор оказался вовсе не мистером Ротфором, а отцом Эдриана. Более того, в прошлом они оставили друг другу раны и теперь… Что теперь – я не знала. Мне отчаянно хотелось, чтобы у семьи Барлоу все наладилось. И отец Эдриана явно мог помочь сыну, но обиды прошлого были слишком глубоки. Я уложила детей спать и попыталась уснуть сама, но сон не шел. Даже чтение не помогло мне успокоиться и вернуть душевное равновесие. С последним мог справиться только чай с мятой. Отложив книгу, я накинула халат и спустилась вниз. Уже в коридоре заметила, что на кухне горит свет. Мешать Эдриану не хотелось, и я собралась уйти, как дверь открылась. – Дженна, это вы? Прошу, не уходите, – сказал он, представ на пороге. Мои брови невольно поползли вверх. Эдриан выглядел… иначе. Еще влажные волосы зачесаны назад. Лицо гладко выбрито. Из-за работы на солнце нос, скулы и лоб выглядели темнее щек и подбородка, но несколько дней на улице это исправят. Без растительности на лице он помолодел и выглядел совсем не таким грозным, как при нашей первой встрече. – Я вам не помешаю? – спросила я, робея под его пристальным взглядом. – Нет, – тепло произнес он, отчего мое сердце начало таять, как мороженое под палящим солнцем. – Составьте мне компанию. А лучше позвольте заварить вам чай. Это меньшее, что я могу сделать в благодарность за вашу помощь. Отказаться от такого предложения я не могла. Пройдя на кухню, я села за стол и заметила, что до моего прихода Эдриан неплохо проводил время с черничным вареньем и чаем. – Не спится? – спросил он, добавляя в заварник кипяток. – Да. Насыщенный вышел день, – призналась я. – Эдриан, как вы? Он на долю секунды замер, а затем как ни в чем не бывало продолжил хозяйничать на кухне. – Сахар, сливки? – Нет, – я покачала головой. Эдриан поставил на стол чашку и вернулся на свое место. – Странно, Дженна, – вдруг произнес он, размешивая в своем напитке сахар. – Жаль, что вы стали свидетелем этой отвратительной сцены. Я вышел из себя и прошу прощения. – Не нужно… – Нужно, – перебил он. – И хотел бы вас заверить, что подобное проявление эмоций для меня редкость. – Наверное, у вас была веская причина для… небольшого срыва, – произнесла я, рассматривая чаинки на дне кружки. Я никогда не была сильна в светских беседах. Да еще и в присутствии Эдриана чувствовала себя неловко. Мне все время хотелось смотреть на его лицо. Изучать малейшие черты и детали, которые раньше были скрыты. Четко очерченные скулы, упрямый подбородок с ямочкой, красивые густые брови вразлет… – Была, – вздохнул Эдриан. – Мои родители из простых горожан, но в свое время отец вложился в компанию, что добывала заготовки под магические накопители, и разбогател. У него имелись далеко идущие планы на мой счет. Он все мечтал, что я пойду в политику, выгодно женюсь на какой-нибудь обедневшей аристократке. У меня были другие мечты. Я хотел спокойной жизни в маленьком городке, свое любимое дело и семью. Тогда же я познакомился со своей первой женой – Лидией. Дочь булочника не вписывалась в планы моего отца. Он был против свадьбы, но я все равно поступил по-своему. Мы с Лидией поженились. Отец не пришел на праздник. Рождение Вилли он тоже проигнорировал, хотя я пытался с ним связаться и приглашал к нам в гости. На тот момент мы уже переехали в Сент-Брук. А затем в наш дом пришла беда. Вторая беременность давалась Лидии тяжело. Роды прошли с осложнениями. Целители спасли Лотти, но Лидия… – голос Эдриана дрогнул. – Лидии не стало. Я остался совсем один с маленькими детьми. Мне было не к кому обратиться за помощью, и я в последний раз написал отцу письмо, с просьбой приехать, но и тогда он сделал вид, что ничего не произошло. И вот, спустя столько лет, отец пришел в мой дом и… Я разозлился. – Эдриан, мне очень жаль, – только и смогла произнести я, выслушав его рассказ. До сих пор не верилось, что мистер Ротфор, с которым я познакомилась в поезде, и мистер Оскар Барлоу один человек. – И мне жаль, – заключил Эдриан. – Теперь уже ничего не изменить… – Почему? – не удержалась я и задала очевидный вопрос. – Пока вы оба живы, все можно изменить, исправить… Ваш отец все же пришел к вам. Пусть вы отчаялись и совсем его не ждали, тем не менее он здесь. В Сент-Бруке. Готов вам помочь. – Помощь была мне нужна много лет назад. Сейчас я справлюсь и без него. – Вы все еще обижены на отца. Понимаю. И ни в коем случае его не оправдываю, но… Эдриан, у вас осталось не так много близких людей. Лотти и Вилли были бы рады, появись у них дедушка. – Вы не знаете моего отца, Дженна. Я не хочу, чтобы он причинил им боль, так же, как когда-то мне. – Не знаю, – согласилась я, не желая спорить. – Но у меня сложилось впечатление, что он сожалеет о своих поступках. Мистер Оскар Барлоу крайне одинокий человек, и ему не хватает семьи. Он стар. Время его на исходе. Когда еще исправлять свои ошибки, если не сейчас? Эдриан молчал, замкнувшись в себе и своих мыслях. Тогда я встала и подошла к нему, положив руку на плечо. Сквозь тонкую ткань рубашки чувствовалось тепло, исходившее от его тела. Я понимала, что лезу не в свое дело, но ничего не могла с собой поделать. Мне хотелось хоть как-то помочь. А еще раскрыть глаза этому гордому и немного упрямому мужчине. – Я росла в приюте, не зная своей семьи. У меня на сердце тоже есть глубокая рана, оставленная самыми близкими людьми, но если бы завтра на пороге появился один из моих родителей, я бы ни за что не упустила этот шанс, Эдриан. Легонько сжав его плечо, я хотела уйти, но неожиданно большая теплая рука накрыла сверху мою. – Дженна, вам когда-нибудь говорили, что вы чудо? – спросил Эдриан. Его голос был мягок и ласков. Чувствовалась в интонациях и грусть. Его глаза смотрели на меня. Каждый удар сердца глухо отдавался в груди. – Нет, – осипшим от волнения голосом произнесла я. Не выпуская моей руки, Эдриан встал. Он находился совсем близко и был на голову выше меня, так что пришлось задрать подбородок. Я нервно облизнула пересохшие губы. В голове творилось что-то невообразимое. Полный штиль. Только мысли о мужчине, что был рядом. Я стояла и смотрела на него, с трудом понимая, чего хочу. Кажется, об этом думал и Эдриан, не отрывая взгляда от моего лица. Все произошло само собой. Мой первый поцелуй со вкусом мяты и жасмина. Мягкие губы Эдриана исследовали мои с такой нежностью, что в животе запорхали бабочки. Я обвила шею Эдриана. Его руки сомкнулись на моей талии и плотнее прижали к мускулистому телу. Я задрожала от нахлынувших чувств и ранее неизведанных ощущений, отвечая на поцелуй. А внутри тем временем разгорался самый настоящий пожар. – Дженна, – выдохнул Эдриан, отрываясь от моих губ. – Нам нужно остановиться, пока не поздно. Я вздрогнула. Медленно ко мне возвращалась способность здраво мыслить. – Простите, это была ошибка, – выпалила я и хотела убежать, но Эдриан не дал. Его руки по-прежнему крепко держали меня за талию. – Нет, не ошибка, – уверенно произнес он, прижавшись губами к моему виску. – По крайней мере для меня. Я же чувствовала себя ужасно. Поцеловать своего начальника, который, на секундочку, еще даже не развелся! Портянки Маклифа, да я стою всех тех сплетен, что бродят по Сент-Бруку! – Дженна, – позвал меня Эдриан и, коснувшись подбородка, заставил посмотреть ему в глаза. – Что бы ты сейчас ни думала, ответственность за случившееся лежит полностью на мне. Это раз. Я отдавал себе отчет в том, что делаю, и если бы была возможность вернуться назад, я бы все равно тебя поцеловал. Это два. – Третий пункт будет? – спросила я, желая провалиться сквозь землю от смущения. – Будет, – кивнул он, смотря на мои губы. – Позже. Но сейчас нам лучше отправиться спать… В смысле каждый к себе. В спальню. Я имел в виду – отдельно. Руки на моей талии разжались. Меня не нужно было просить дважды. Как ошпаренная, я выскочила из кухни, в несколько секунд преодолела лестницу и заперлась у себя в комнате. – Боги, что это было? – прошептала я, прижимая холодные пальцы к разгоряченным щекам. В голове роились сотни вопросов. Почему Эдриан меня поцеловал? Что он чувствует? Как я завтра буду смотреть ему в лицо?! Увы, ответов не было. Я села на кровать и попыталась понять, что произошло на кухне. Мы оба пошли на поводу у эмоций. Это я знала точно. О каких-то серьезных отношениях речи не шло. В конце концов, Эдриан еще не в разводе! От мысли, что я вешалась на шею чужому мужу, мне стало плохо. Мои преподавательницы с курсов гувернанток точно упали бы в обморок от подобного безобразия. – Портянки Маклифа, что же мне делать? – задала я вопрос ночной тишине. Собрать вещи и уехать, пока все не зашло слишком далеко? Но я дала слово. Эдриан зависел от меня, как и дети. Я тяжело вздохнула. Уж хотя бы с собой следовало быть честной. Все уже зашло слишком далеко. Я нарушила с дюжину правил, прикипела душой к детям и, кажется, влюбилась в их отца. Куда дальше? И пусть Эдриан не сулил золотых гор и ничего не обещал, мне достаточно возможности просто находиться рядом. Хотя бы до дня родных сердец, а после… На глаза навернулись слезы. Мне не хотелось уезжать. Но другого выхода попросту не было. * * * На следующее утро я решила сделать вид, что ничего не произошло. Пока весь дом спал, я спустилась вниз и принялась готовить завтрак. Затем появился Монти. Получив порцию еды и косточку, он улегся в тенечке, наслаждаясь утренней прохладой. Я тоже присоединилась к нему. Пока готовилась еда, налила себе кофе и присела на верхнюю ступеньку крыльца. Это совершенно противоречило этикету и правилам хорошего тона, но я не смогла отказать себе в удовольствии выпить первую чашку бодрящего напитка на улице, где все играло яркими красками лета. – Можно? – донеслось сзади. Застуканная врасплох, я чуть не разлила кофе. Надо мной стоял Эдриан и так улыбался, что я совершенно забыла обо всем. – Д-да, – неуверенно ответила я. Он опустился рядом. В его руках тоже была кружка. Повисло неловкое молчание. – Как спалось, Дженна? – спросил он, а у самого глаза хитрые-хитрые. Кажется, я поняла, в кого пошла Лотти. – Прекрасно, – солгала я в надежде, что он не заметит темных кругов под глазами. Поспишь тут! После всех треволнений и страстей. – Понятно, – хмыкнул он. – Дженна, пожалуй, вчера мы не с того начали. Мне следовало держать себя в руках, хотя бы до того момента, пока… – Папа, мисс Дженна? – донесся с кухни сонный голос Лотти. – Мне нужно идти, – обрадовалась я лишнему поводу избежать неловкого разговора. Все же слишком мало времени прошло, и я не знала, как себя вести с Эдрианом. Вскоре домашние дела заняли все мое время и мысли. Завтрак, быстрая уборка, прогулка. Перед обедом мы частенько с детьми прогуливались до берегов Фирки. Так как погода стояла жаркая, я разрешала им мочить ноги в воде, а затем мы возвращались домой. – Мисс Дженна, а мистер Ротфор и вправду наш дедушка? – спросил Вилли. Лотти тоже перестала плести венок из ромашек и настороженно навострила ушки. По-хорошему, об этом должен был поговорить с ними Эдриан. – Да, – коротко ответила я, не видя смысла лгать им. Все равно они вчера все прекрасно слышали. – Тогда почему он раньше к нам не приезжал? Ответить на вопрос Вилли было непросто. Одно я знала точно: детей не стоит посвящать в проблемы прошлого. В конце концов, Эдирану решать, как много им стоит знать о семейных неурядицах. – Видишь ли, порой взрослые тоже совершают ошибки. Я не могу говорить за вашего дедушку. – Теперь он будет к нам часто приезжать? – с надеждой спросила Лотти. – А вы бы этого хотели? – спросила я. – Мне нравится мистер Ротфор, – вздохнул Вилли. – И его магобиль. – Да! Он добрый. И дом у него красивый, – согласилась Лотти. Их непосредственность заставила меня улыбнуться. – Тогда вам стоит поговорить об этом с папой. Поделитесь с ним своим мнением, – предложила я, надеясь, что Эдриан не разозлится за подобный совет детям. После обеда время текло медленно. Я пыталась усадить Вилли и Лотти за учебники, но они оказались совершенно не настроены заниматься. Удалось сторговаться с ними на урок рисования. Чувствуя себя ужасной гувернанткой, я пообещала себе, что уж завтра точно заставлю их открыть учебники. Наверное… Так прошел наш день. К ужину вернулся Эдриан. Я как раз накрывала на стол, когда заметила его в коридоре с двумя букетиками васильков. – Папа! – обрадовалась Лотти, выбегая ему навстречу. – Это вам, юная леди. – Эдриан опустился на одно колено и протянул ей маленький букет. Обрадовавшись, она приняла подарок и чмокнула отца в щеку. Затем Эдриан поднялся и подошел ко мне. На секунду мне показалось, что он и в этот раз собирается преклонить колени, но, слава Маклифу, обошлось. – Дженна, ты примешь от меня эти цветы? Голос разума просто вопил, что нельзя принимать даже такие незначительные подарки от мужчины, на которого я работала, но сердце… Сердце хотело взять этот букетик полевых цветов. А после, когда придет время, заложить несколько васильков в книгу на память. – Спасибо, – смущенно улыбнулась я, принимая подарок. На секунду наши пальцы соприкоснулись. Руки Эдриана вложили букет в мои ладони. – Папа, а согласись, у мисс Дженны глаза похожи на васильки, – хихикнула рядом Лотти. – Очень, – согласился он, не отрывая от меня своего лукавого взгляда. – Ужин… нам всем пора ужинать! – выпалила я и трусливо сбежала на кухню. Букетик отправился в вазу и украсил обеденный стол. Мы вполне мирно провели время вместе. Эдриан расспрашивал детей, как прошел их день. Лотти болтала без умолку, а вот Вилли отвечал неохотно. Я видела, что он хочет задать давно волнующий его вопрос, но сомневается, подходящий ли момент. Во время десерта мальчик, казалось, решился, но его прервал стук в дверь. Я и Эдриан переглянулись. Неужели Оскар решил приехать еще раз? – Я посмотрю, кто там, – сказал Эдриан, откладывая в сторону салфетку и вставая из-за стола. Дети насторожились, а я решила сделать глоток чая. – Ах, дорогой, – донесся из коридора женский голос, и я чуть не поперхнулась. Внутри все похолодело. На лицах Лотти и Вилли отразился ужас. – Только не она, – прошептала девочка. Вилли соскочил со стула и бросился в коридор. Я за ним. – Стой, не нужно, – попыталась его остановить, но он уже увидел мачеху с чемоданами на пороге. И судя по тому, что Эдриан закрывал входную дверь, он пригласил Матильду войти. – Она обчистила наш дом, а ты пускаешь ее обратно?! – выпалил мальчик. – Уильям, иди к себе в комнату, – строго произнес Эдриан. – Ненавижу тебя! Ты предал нас с Лотти и маму! – выпалил Вилли со слезами на глазах и, громко стуча пятками, побежал на второй этаж. – Вижу, уроки с гувернанткой не помогли, – холодно заметила Матильда, смерив меня пренебрежительным взглядом. Желание наговорить ей в ответ гадостей было крайне велико, но меня отвлекла Лотти. Малышка, насмотревшись на происходящее, всхлипнула и готова была разреветься. Я подхватила ее на руки и, не сказав ни слова, пошла наверх. – Лучше молчи, Матильда, – услышала я низкий, похожий на рык голос Эдриана. * * * Вилли заперся у себя и отказывался выходить, несмотря на все мои уговоры. – Я хочу побыть один! – был ответ из-за двери, и мне ничего не оставалось, как отступить. С Лотти же дела обстояли проще. Я приласкала и успокоила девочку. Не вдаваясь в подробности, пообещала, что папа со всем разберется. Немного почитала ей перед сном и уложила спать. Затем снова проверила Вилли. На стук он не ответил. Переживая, как бы мальчик не натворил глупостей, я решилась, осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Вилли лежал на кровати. Солнце уже зашло, так что в комнате царил полумрак, но я смогла разобрать, что мальчик лег прямо в одежде. Вздохнув, я вошла. Тихо, чтобы не разбудить, сняла с Вилли ботинки и накрыла сверху пледом. – Она ведь не останется, правда? – спросил он. От неожиданности я вздрогнула. Итак, Вилли не спал. И, судя по тому, как блестели в темноте его глаза, он плакал. Опустившись на краешек кровати, я погладила торчащие в стороны локоны. – Не знаю, милый. Но я уверена, твой папа сделает все, чтобы тебе и Лотти было хорошо. – В последний раз, когда папа хотел сделать нам хорошо, он женился, – прошептал Вилли. – Все подряд твердили – детям нужна мама, детям нужна мама, – он скривил голос на манер городских кумушек. – А нам было хорошо втроем, пока не появилась Матильда. Ей все не нравилось. Все хотелось переделать. Сначала она пыталась нас с Лотти строить. Мы отбрыкивались как могли. Она угрожала, что отправит нас в пансион, если мы будем плохо себя вести… Голос Вилли дрогнул. Я легонько сжала его плечо. – Я совсем не знаю вашу мачеху, но Эдриан… Твой папа никогда не отправит ни тебя, ни Лотти в пансион. Уж в этом я уверена наверняка! – со всей горячностью заверила я, мысленно желания Матильде провалиться в бездну. – Надеюсь, – едва слышно ответил Вилли. Я посидела с ним еще немного, пока он не уснул. А затем вышла в коридор. Прежде чем зайти в свою комнату, я невольно замерла у двери. Снизу доносились голоса, но разобрать слова не получалось. Еще никогда соблазн подслушать чужой разговор не был так велик. Усилием воли я все же заставила себя прекратить это ребячество. Эдриану и вправду стоило многое обсудить с Матильдой. В смешанных чувствах я легла спать. Рассматривая тени на потолке, все гадала, что же ждет меня завтра. Шанс на то, что Эдриан решит сохранить отношения с Матильдой, был невелик. Но в случае, если они все же останутся вместе, места в этом доме для меня попросту не будет. Вспомнился поцелуй на кухне. Этот порыв вполне можно было списать на эмоциональный день. Да и воспитательницы частенько говорили, что мужчины любят искать утешение у ветреных особ, когда дела дома идут неважно. На глаза навернулись слезы. Я всегда считала себя серьезной и рассудительной леди, но почему при первом же испытании пошла на поводу у чувств? Пожалуй, ответ был на поверхности. Я ничего не знала о любви и мужчинах. Мне даже цветов до Эдриана никогда не дарили… – Портянки Маклифа, – тихо произнесла я и всхлипнула. Из меня получилась ужасная гувернантка. Может быть, пора посмотреть правде в глаза и принять, что эта профессия не для меня? * * * Утром ночные страхи отступили. Я уже не сомневалась, что визит Матильды временный. Да и откуда мне знать, зачем она вообще пожаловала? Возможно, вещи забыла или собиралась выжать из Эдриана как можно больше денег перед разводом? Причин могло быть множество. Так я успокаивала себя, пока одевалась в своей комнате и готовилась к новому дню. Мне чудом удалось заснуть перед рассветом, и к домашним делам я приступала с небольшим опозданием. Выйдя из комнаты, я прислушалась – тихо. Видимо, все еще спали. Пройдя к лестнице, я вдруг услышала тихий скрип двери и резко обернулась. Из спальни Эдриана вышла Матильда. Распущенные белокурые локоны, длинный летящий пеньюар, повторяющий изгибы женственного тела… Все это не вызывало сомнений – она провела ночь в его спальне. Или будет вернее сказать: в их спальне. – Мисс Доу, я как раз хотела с вами поговорить. Спустимся вниз, – повелительным тоном бросила она. Я ничего не ответила, так как не пришла в себя после этого ужасного открытия. Впрочем, от меня этого и не требовалось. В горле застрял ком, а в сердце… будто воткнули нож. Неужели Эдриан и вправду так поступил? Со мной, с собой… с Вилли и Лотти?! Приказав себе не плакать, я постаралась отключить все чувства и эмоции. Для слез и горя еще будет время, а сейчас… Сейчас мне предстояло выдержать испытание, которое я полностью заслужила. Ведь не влюбись я в Эдриана, мне было бы не так больно. Мы вошли в гостиную, где со вчерашнего ужина осталась неубранная посуда. – Перейду сразу к делу, мисс Доу. Я недовольна качеством вашей работы с детьми. Они отбились от рук, а внешний вид Лотти доказывает, что вы не подходите на должность гувернантки. Это совершенно неприемлемо. Собирайте вещи и уходите, наша семья более не нуждается в ваших услугах. Кровь отлила от лица. Каждая фраза Матильды больно ранила, но самым ужасным было не это. Она хотела, чтобы я ушла, даже не попрощавшись с детьми. – Меня нанял Эдриан. Если я уволена, то хочу услышать это от него, – отчеканила каждое слово. Так просто сдаваться я не собиралась. – Ах, Эдриан? – угрожающе тихо произнесла она. – До меня доходили слухи о вашей непозволительной близости, но я и подумать не могла… – Матильда скривилась, окинув меня брезгливым взглядом. – Вы были всего лишь временным утешением, милочка. Мы же с Эдрианом вчера расставили все точки над «i» и пришли к полному… примирению. – Она положила на стол конверт. – Ваша зарплата. Через полчаса приедет карета и доставит вас на вокзал. Ее вызвал супруг, что, на мой взгляд, лишнее, но, видимо, ваши «услуги» были неоценимы в свое время. И таким сладким, ехидным голоском она произнесла последние слова, что мне невольно захотелось помыться. Несложно догадаться, на что Матильда намекала под словом «услуги». Забрав конверт, я ушла. Лицо пылало от стыда и злости. Я цеплялась за эти эмоции, так как понимала: когда они утихнут, придут боль и горечь разочарования. И пусть Эдриан ничего не обещал, но я испытывала к нему чувства, так же как и к Лотти с Вилли. Собиралась быстро. Вещей у меня было немного. Так что уже через двадцать минут я с саквояжем вышла в коридор. Дети еще спали. Хотелось зайти и хотя бы одним глазком посмотреть на них в последний раз, но какое я теперь имела право это делать? Эдриан все за нас решил. О рисках предупреждали все преподавательницы на курсах – рано или поздно для любой гувернантки наступает момент, когда пора уходить. Для кого-то он может стать облегчением, а для кого-то шрамом на сердце на всю жизнь. – Будьте счастливы, мои дорогие, – прошептала я. Матильда соблаговолила подняться в спальню, предоставив мне возможность спокойно покинуть дом. Оно и к лучшему. От этой особы меня тошнило. Я вышла из дома на крыльцо. Там сидел Монти. – Прощай, мохнатый друг, – произнесла я и потрепала пса за ухо. – Береги Лотти и Вилли. Подъехала карета. Чувствуя горький привкус во рту, я закинула на сиденье саквояж. «Только не оглядывайся», – заклинала саму себя, когда дверца закрылась и извозчик приказал лошадям двигаться. С улицы послышался лай. Я все же выглянула в открытое окошко. Монти бежал за каретой. От этой картины, удаляющегося поместья и огромного, но такого доброго и ласкового пса я не выдержала и расплакалась. Еще никогда жизнь не казалась мне такой жестокой и несправедливой. * * * Когда карета остановилась у вокзала, я успела немного успокоиться. Но красные глаза не спрятать, так что пришлось игнорировать сочувствующие взгляды прохожих. Я купила билет до Лувринии. Поезд отправлялся через два часа. Нужно было как-то занять время, и я разместилась в небольшом кафетерии. Есть совершенно не хотелось, несмотря на пропущенный завтрак. Я заказала чашку кофе и, размешивая в нетронутом напитке сахар, старалась не терзать себя мыслями о том, как Лотти и Вилли проснутся и не обнаружат меня дома. Кто им приготовит завтрак? Матильда?! – Эдриан, какой же ты глупец! – воскликнула я, чувствуя очередную волну злости и разочарования. За соседним столиком зашептались две дамы почтенного возраста. Ну и бездна с ними. Все равно я нахожусь в Сент-Бруке последние часы. Пусть сплетничают все кому не лень. Мне не жалко. Кофе на столике давно остыл. Я так к нему и не притронулась. Объявили прибытие поезда. На секунду у меня возникла безумная идея остаться жить в Сент-Бруке, но я тут же ее отмела. Видеть издалека Эдриана и детей в компании белобрысой… кукушки было выше моих сил. Я взяла саквояж и вышла на перрон. Все происходило как в тумане. Поезд прибыл. Пассажиры из Лувринии покинули вагоны, чтобы освободить места тем, кто поедет в обратном направлении. Началась посадка, а я все стояла у вагона. Ноги словно приросли к земле, не позволяя мне двинуться с места. – Отправление через пять минут! – возвестил проводник и, заметив в моей руке билет, спросил: – Вы едете? – Д-да, – неуверенно ответила я. – Так садитесь, поезд ждать не будет. Я сглотнула и осмотрелась по сторонам. На перроне остались только провожающие. Они махали руками, посылали воздушные поцелуи и прощались с пассажирами через открытые окна вагонов. – Кого-то ждете? – не унимался проводник. – Нет, – покачала головой, не сводя взгляда с вокзала. Я не знала, как объяснить чувство, которое испытывала. Я ждала и не ждала одновременно. Как в детстве, когда знаешь, что старца Мороза не существует, но все равно ждешь подарков. Кажется, это называется вера в чудо… Машинист подал сигнал. Паровоз издал три протяжных гудка. – Идемте, мисс. Больше никто не придет, – мягко, с сочувствием произнес проводник. – Да, вы правы, – согласилась я. Внутри что-то оборвалось, и мое сознание накрыли такая апатия и штиль, что я подошла к вагону, но стоило мне занести ногу, как сзади раздался крик: – Дженна! Я резко обернулась. От вокзала ко мне бежал Эдриан. Он выглядел взволнованным и где-то оставил свой сюртук. Мимолетная радость от его появления сменилась глубокой обидой. Зачем он здесь? Для чего? Только лишний раз разбередить свежую рану? – Поезд отправляется, – напомнил проводник. – Мисс, вы уже определитесь… И я хотела сделать решительный шаг в тамбур, но мне не дали. Сильные руки подхватили за талию и вернули обратно на перрон. – Ах ты… – произнесла, задыхалась от возмущения. – Пусти немедленно! – Ни за что, – заявил Эдриан и прижался к моим губам. Нас обдало облаком пара. Я выронила саквояж, и он упал к ногам. Мои попытки вырваться не увенчались успехом. Я пару раз ударила Эдриана кулачком по плечу, но моя решимость поставить нахала на место таяла под напором его нежности. Прохожие, наблюдая за устроенным представлением, улюлюкали и даже аплодировали. Не каждый день на перронах вокзала Сент-Брука разыгрывалась драма. И пока теплые губы Эдриана отбирали последние остатки моей воли, я обретала надежду на чудо. Все же он меня остановил. Что-то это да значило. Эдриан первым прервал поцелуй, на секунду отстранился и посмотрел на меня, словно не верил, что я здесь, с ним, в его руках. – Слава Маклифу, я успел, – выдохнул он, снова прижимая меня к себе. – Я не понимаю, Эдриан… Зачем? – только и смогла произнести я, уткнувшись лицом в его плечо. – Зачем? – грустно усмехнувшись, переспросил он. – Разве не очевидно? Я люблю тебя. И пусть ты совсем недавно появилась в моем доме, но уже успела стать частью его. Частью нашей семьи. – Но Матильда… Я думала, вы помирились, – произнесла я. – Нет! Я не такой дурак, чтобы давать этому исчадию бездны второй шанс. – Тогда я совсем ничего не понимаю, Эдриан. Утром… она вышла из твоей спальни… По его щекам заходили желваки. – Я все объясню, милая, – ответил он. – Но не здесь. Поехали домой. Вилли и Лотти ужасно волнуются. – Прости, но встречаться еще раз с Матильдой у меня нет никакого желания, – призналась я. – Тебе и не придется. Она покинула поместье, – заверил Эдриан, подхватывая мой саквояж. Вопросов стало еще больше, и пусть мне до конца не верилось, что все происходящее правда, я все же последовала за Эдрианом. Мы вышли через здание вокзала, на одну из главных улиц Сент-Брука. Красный кабриолет у обочины привлек мое внимание. Неужели мистер Барлоу тоже сегодня в городе? Каково же было мое удивление, когда Эдриан направился прямо к магобилю и закинул на заднее сиденье саквояж. – Ну же, поехали домой, по дороге все объясню, – улыбнулся Эдриан, открывая передо мной дверцу. Вопросов только прибавилось, но он таким тоном сказал «поехали домой», что я не смогла устоять. Мимо проносились улицы, а я все смотрела на Эдриана, боясь, что все происходящее сон. Он начал свой рассказ. – Как я остался один с двумя детьми, ты уже знаешь. Несколько лет я худо-бедно справлялся с ролью отца и старался заменить Лотти и Вилли обоих родителей. Все осложнялось тем, что мне приходилось много работать. Дети часто оставались со слугами, а я виделся с ними в основном перед сном или по выходным. Характер их портился, они выживали одну няню за другой. У Вилли начались проблемы в школе. Это позже я понял, что им не хватало моего внимания и так они пытались его привлечь, но тогда мне казалось, что вся проблема в отсутствии мамы. Примерно в то же время старая сводница миссис Лиоми решила во что бы то ни стало меня женить. Она и познакомила меня с Матильдой. Мы обсудили детали и ожидания от совместной жизни. Расклад был простой – она заботится о детях и доме, а я обеспечиваю финансово все ее потребности. О любви речи не шло. Я тогда еще горевал по своей первой жене. Матильда же отходила после неудачного романа, в котором скомпрометировала свое имя. Мне казалось, что это просто сделка, подобно тем, что я заключал с арендодателями земли. Как же глубоко я ошибался, – горько усмехнулся Эдриан. – В брачном договоре нельзя прописать любовь к детям. А семья, основанная исключительно на выгоде, никогда не будет крепкой. Лотти и Вилли сразу невзлюбили Матильду. Я думал, это пройдет, но все становилось только хуже. Матильда же чуть ли не в первый месяц после свадьбы стала подсовывать мне буклетики частных пансионов для мальчиков и девочек. Атмосфера дома стала просто невыносимой. Вдобавок дела, приносившие мне доход, пошли под откос. Матильда все чаще стала уезжать из дома. По городу поползли слухи, что она с кем-то встречается. Но мне было некогда с этим разбираться. Следовало срочно поднимать сгоревшие мельницы. Не буду скрывать, когда я узнал, что Матильда сбежала, то не особо расстроился. Нет… я даже обрадовался. У меня словно камень упал с плеч, и ты, Дженна… Ты изменила все. В наш дом снова вернулся мир и покой. – Так ты поэтому думаешь, что любишь меня? – с трудом сдерживая разочарование, спросила я. – О нет, – он бросил на меня красноречивый взгляд, полный нежности. – Я могу отличить незаменимого сотрудника от любимой женщины, Дженна. Не поверишь, но кажется, я влюбился в тебя в тот момент, когда увидел в коридоре с кочергой наперевес. Юную, хрупкую и такую решительную. Готовую огреть любого проходимца, завалившегося без приглашения в чужой дом. А когда ты нашла общий язык с Вилли и Лотти, то понял, что буду последним глупцом, если упущу тебя. Прости, но последнее тоже важно, ведь я отец. О моих детях больше некому позаботиться. – Тогда я окончательно запуталась. Матильда так уверенно себя вела… – Еще бы. Как понимаю, ее счастье на стороне было недолгим. Она получила мое уведомление о намерении расторгнуть брак и захотела вернуться. Вчера выставить ее за порог мне помешала порядочность. Я позволил Матильде остаться до утра, уступив свою спальню. Сам лег спать в кабинете на диване. С первыми лучами солнца я уехал, чтобы вызвать ей карету до Сент-Брука, а заодно заскочить в ратушу за бланком о согласии на расторжение брака. Мне не терпелось отделаться от Матильды. Я и подумать не мог, что она устроит дома представление. – Но я ведь получила расчет… деньги… – В конверте? – догадался Эдриан. – Да. – Они предназначались Матильде, лишь бы она поскорее покинула Сент-Брук. – И где она сейчас? – спросила я, удивляясь способностям этой интриганки. – Понятия не имею. Да мне это особо и не интересно. Когда я вернулся домой и не обнаружил тебя, сразу заподозрил неладное. Матильда сначала утверждала, будто ты сама решила уехать, и попыталась снова заговорить о нерушимости брачных уз… В общем, я вышел из себя. Тогда она выложила всю правду о том, как выпроводила тебя из дома. Дальше я был уже не в состоянии с ней церемониться. Получил подпись на согласии о разводе и выставил за порог. Возможно, сейчас Матильда как раз подходит пешком к Сент-Бруку. – Постой-постой… А кто же тогда дома с детьми?! – в ужасе спросила я. – Тот, кто одолжил мне магобиль, чтобы я поехал за тобой, – улыбнулся Эдриан. Свободной рукой он завладел моим запястьем и поднес его к губам. По коже тут же пробежали приятные мурашки. – Ты помирился с отцом? Портянки Маклифа, сколько же всего я пропустила за два часа? – рассмеялась я. – Помирились – громко сказано, но… мы начали общаться, – ответил Эдриан. На душе стало легко-легко. Казалось, что я очнулась от ночного кошмара и попала в новый сон, который был подозрительно похож на сказку. Вдалеке показалось поместье. Я видела, как на крыльцо выбежали Вилли и Лотти. Следом за ними из дома вышел Оскар. На глаза навернулись слезы. У меня никогда не было семьи, но сейчас я чувствовала, что самые близкие и родные люди собрались рядом. В душе появилась необъяснимая уверенность, что отныне я больше никогда не останусь одна. Эпилог – Лотти! – воскликнула я, заметив на клубничном торте укус. – Это Монти, – сразу же перевела стрелки маленькая проказница. – Да что ты говоришь? – улыбнулась я, оценивая следы ровных маленьких зубов на креме. – Или Вилли, – предположила Лотти, понимая, как неправдоподобно звучит первая версия. Я вздохнула. Ну что со сладкоежки взять? Позади осталась бессонная ночь. Мне хотелось, чтобы на мой первый праздник родных сердец в кругу семьи все было идеально, начиная с чистоты в доме и заканчивая едой. Увы, я так и не успела до конца закончить приготовления. На кухне после готовки царил бедлам. В столовой на кипенно-белоснежной скатерти лежала посуда из трех разных сервизов, а салфетки… О, я совсем забыла их погладить! Теперь еще и торт. Осмотрев размер бедствия, я смазала место укуса остатками крема и воткнула клубнику. – Сойдет, – решила я, поставив торт на стол. Стоило выйти в коридор, как главная дверь открылась. Домой с огромным букетом роз вернулся Эдриан, за ним шел Вилли с двумя маленькими корзинками ярко-синих васильков. – Нет! Не пускайте Монти, – крикнула я, видя мохнатую морду, что протиснулась вслед за Вилли. Но было уже поздно. Пес прорвался в холл, чуть не уронив мальчика, и, весело гавкая, понесся на кухню, на запах запекающегося мяса. Я с ужасом смотрела на следы от грязных лап. И где он в такую жару нашел сырую глину?! – Это не праздник, а катастрофа, – прошептала я. Нижняя губа задрожала. Мне так хотелось, чтобы все было на высоте, и вот… Я не справилась. – Милая, о чем ты? Все как и должно быть в день родных сердец, – рассмеялся Эдриан, протягивая мне самый красивый букет белых роз, что я когда-либо видела. – Это тебе. – Но разве сегодня не принято дарить цветы старшим? – удивилась я, принимая подарок. Бархатные лепестки так и манили прикоснуться к ним кончиками пальцев, чтобы ощутить всю мягкость, на которую были способны только цветы. – Сегодня и любой другой день подходит для того, чтобы подарить розы любимой, – тихо произнес Эдриан и украл у меня мимолетный поцелуй. С улицы послышался шум. – Деда приехал! – завопил Вилли. Мимо пробежала Лотти. Брат на ходу отдал ей корзинку, и они вместе бросились встречать дедушку, оставив дверь нараспашку открытой. Вздохнув в сотый раз за день, я прислонилась к плечу Эдриана. – Суетной день, но такой… – Радостный? – закончил он за меня, улыбаясь. – Да. Мне порой страшно. Нельзя быть такой счастливой. Это просто невозможно… – И все пойдет вот-вот наперекосяк? – снова договорил Эдриан. – Да, – улыбнулась я. Казалось, этот мужчина понимает меня с полуслова. Он приобнял меня за плечо. – Я чувствую то же самое. На кухне послышался звук падающей посуды. Затем оттуда стремглав выбежал Монти, держа в зубах кусок ветчины. Я даже бровью не повела. Пусть ест. Должен же быть и у пса праздник. Затем мы собрались в столовой. Эдриан и Оскар о чем-то переговаривались, пока я не попросила их отложить работу до завтра. Все же в день родных сердец принято уделять время близким. Оскар передал что-то сыну. Я не успела разглядеть предмет, так как Эдриан тут же спрятал руки в карманах брюк. Восстановительные работы на мельницах были закончены. Вместе с первыми заказами на помол соли и зерна дела в поместье Барлоу пошли в гору. Оскар поначалу пытался помочь сыну финансово, но тот наотрез отказывался принимать деньги. Впрочем, Эдриан всегда выслушивал мнение отца касательно вложений и высоко ценил его советы. Лотти и Вилли души не чаяли в дедушке, а Оскар при любом удобном случае баловал внуков. Матильда, слава Маклифу, больше не объявлялась. Благодаря миссис Лиоми я узнала, что в последний раз интриганку видели в Лувринии в сомнительной компании столичных содержанок. Другими словами, все встало на свои места. Почти все. Касательно моего положения я иногда терялась, так как не понимала, кто я в доме Барлоу: гувернантка или член семьи? Судя по отношению, скорее последнее. Вот только обществу Сен-Брука это было сложно понять. Из-за этого я порой слышала крайне неприятные сплетни. – Прежде чем мы приступим к праздничному ужину, я хотел бы сказать пару слов благодарности, – вдруг сообщил Эдриан, выходя в центр комнаты. – Вилли и Лотти, я каждый день благодарю богов за то, что они послали мне таких прекрасных, добрых и любящих детей. Вы – мои лучики света. Лотти и Вилли тут же бросились к отцу обниматься. Он опустился на одно колено и крепко обнял их в ответ. Затем Эдриан посмотрел на Оскара. – Папа, мне жаль, что мы потеряли столько времени на обиды, но я рад, что в этот светлый праздник наша семья снова в сборе. Спасибо, что ты с нами. – И тебе спасибо, сын, что принял и простил старика. Оскар подошел к Эдриану. Их объятия были не столь эмоциональны, но все же там виделось тепло и примирение. Затем все четверо повернулись ко мне. Я немного растерялась от такого внимания. – Дженна, нет слов, способных передать все те чувства, что я испытываю к тебе. – Мы все испытываем! – радостно воскликнула Лотти, переминаясь в нетерпении с ноги на ногу, словно ожидала чего-то… грандиозного. – Малышка права, – кивнул Эдриан и опустился на одно колено. Сердце пропустило удар. Я понимала, к чему все идет, но мне до последнего не верилось, что Эдриан собирается… – Мисс Дженна Доу, согласишься ли ты выйти за меня замуж? – спросил он, неотрывно смотря мне в глаза. В его руках мелькнула красная бархатная коробочка. Все напряженно смотрели на меня, ожидая ответа. А что можно сказать любимому мужчине и всей его не менее любимой семье? – Да! – ответила я, с трудом узнав свой хриплый от волнения голос. Эдриан успел подхватить меня на руки, прежде чем два маленьких урагана принялись кружиться вокруг. – Кольцо, не забудь надеть кольцо, пока она не передумала! – радостно вопил Вилли, выхватывая из руки отца коробочку и надевая мне на палец старинное помолвочное кольцо. Лотти принялась бегать по комнате, разбрасывая из корзинки васильки, а Оскар отошел в сторону, чтобы промокнуть глаза носовым платком. Даже Монти оставил кусок ветчины и прибежал с улицы, чтобы попрыгать вместе с Лотти. Я же обвила шею Эдриана руками и звонко рассмеялась. Таким день родных сердец я не представляла даже в самых смелых мечтах!