– Знаешь, Лания, – вдруг сказал он. – Ты становишься свидетельницей совсем иного зрелища.

Девушка похолодела, а он тем временем подтянул к себе ее ногу и освободил лодыжку от цепи.

– Я больше не чувствую себя животным. Больше мне не кажется, что ты видела мою слабость. Только что ты видела, как я преодолел магию Темной. Поборол то, что много лет терзает наш мир. Я вернул себе силу и самоуважение, а ты… Ты помогла мне в этом. Все сложится совсем иначе, чем желала Даримора. И ты не будешь спать в темнице. Идем наверх.

Эритар вошел в спальню и посмотрел на девушку, свернувшуюся клубочком в кровати. Злость и нежность создавали в душе грозу, будто холодный и горячий воздух сталкивались и смешивались. Мужчина мягко запрыгнул на кровать и откинул покрывало. Легкая телесного цвета сорочка, чуть светлее ее кожи, смотрелась очень красиво. Хотелось провести по шелковой ткани рукой, ласкать сквозь кружева тело.

– Спишь? – спросил он.

– Нет, – открыла глаза Беатрис, прищуриваясь как хищница. – Злишься?

– Безмерно.

– Но ты не сделаешь того, о чем говорил?

– Никогда.

Беатрис недоверчиво посмотрела.

– Ты был очень страшный. Никогда тебя таким не видела, – сказала она. – И моя магия. Ты как так быстро ее ограничил?

Эритар покачал головой.

– Я не хочу больше повторять, – сказал он. – Давай заключим перемирие. Этот Мобанар опасен для нас, потому что я схожу с ума от ревности. Страшно подумать, чем все кончится, если ты продолжишь вести себя как всегда.

– Прости меня, – вдруг опустила взгляд Беатрис.

Он ошарашено отшатнулся.

– Ты сейчас извинилась? – спросил он.

– Мне жаль, что я заставила тебя ревновать. День был безумным. Меня оскорбила Эвиан, служанка указывала мне на мое место. Она сказала, что я ниже слуг и была права. Я очень страдаю от того, что происходит и хочу вернуть себе контроль. Антари смотрел на меня и жалел.

– Не произноси его имя, – сквозь зубы прошипел Эритар.

Первая часть ее речи вызвала у него сочувствие, но остальное… Проще было убить темноволосого, наплевать на помощь семьи Мобанар и действовать самим.

– Тебя так забавно накрывает, Эритар, – прошептала Беатрис. – Но нет причин так нервничать.

– Нет причин? – вскричал он. – Ты хоть представляешь себе, какая ты? Каково это быть с тобой рядом?

Она обхватила его за талию и прижалась к бедру головой.

– Эвиан назвала тебя мазохистом.

Он хрипло рассмеялся.

– Ты сейчас опять шутишь?

– Нет, – Беатрис немного проползла на спине, устраиваясь удобнее. – Я цитирую.

– Я ей покажу мазохиста… – мрачнея прошипел Эритар.

– Что ты сейчас хочешь сказать? – глаза Беатрис превратились в узкие щелочки, вертикально блеснула зеленая молния. – Не собрался ли ты ей исповедаться в своих пристрастиях? Или демонстрировать их?

– Тебе тоже не чужда ревность, кошмарище? – мужчина потрепал ее по темным спутанным волосам.

– Не знаю, что значит это слово. Ты не можешь любить кого-то еще, так ведь? – вздернула нос Беатрис.

– Не могу, – признался он. – Пытался, но с этим полный провал.

Он лег с ней рядом, начал целовать с уголка губ, прошелся по шее, щеке. Поцелуи были короткими и нежными.

Беатрис перекатилась сверху, прижимая его руки к кровати.

– А что, если в тебе правда есть что-то такое? Как насчет на один разочек поменяться ролями?

– Нет, – ответил он, позволяя ей себя держать.

– А мне кажется, что ты бы хотел, – улыбнулась Беатрис. – Иногда признать свои желания очень сложно.

Она склонилась к его губам, отпустила руку, вошла пальцами в светлые волосы, пропуская их как сквозь расческу.

– Мне бы хотелось немного тебя помучить, – она перешла на тихий шепот и поцеловала его.

Он ответил движением навстречу.

– Я не думаю, что ты этого действительно желаешь, Беатрис, – его рука схватила ее руки и завела их за спину. Девушка не смогла скрыть дрожи, пробежавшей по телу, не смогла сдержать стон и движения расширенных зрачков. – Мне кажется, мы идем по правильному пути, где каждый получает именно то, что нравится ему.

Беатрис вскрикнула, потому что он коснулся губами ее соска прямо через сорочку.

– Рано кричишь, – сказал он, прикрывая глаза. – Пора только сейчас.