Дилль отправился туда и вскоре входил в указанную комнату. Окна были занавешены тёмными шторами, а в воздухе витал густой запах травяных настоек и мазей. На широкой кровати лежал Гунвальд, неподалёку на складном стуле клевал носом старичок-лекарь. Дилль подошёл к кровати. Голова каршарца была в жёлтых от мазей бинтах, грудь и руки тоже — сейчас Гунвальд выглядел братом-близнецом Тео.

— Гунвальд, — тихо сказал Дилль, но каршарец не откликнулся.

Зато проснулся лекарь и подскочил со стула.

— Извините, сударь, я задремал, — лекарь протёр сонные глаза и спросил: — А вы кто такой? Посторонним сюда нельзя — так Её Величество распорядилась.

— Я — его друг. Как он?

— Другу, наверное, можно, — лекарь плюхнулся обратно на стул. — Честно сказать — плохо. Удар был такой силы, что у него грудина треснула. Лицо превратилось к кровавый блин. Обе руки сломаны, каждая не меньше, чем в двух местах. Внутренности тоже повреждены. Я сделал всё, что мог. Он — необычный человек. Другого удар такой силы убил бы на месте.

— Он — каршарец, — с печальной гордостью сказал Дилль. — Маги-врачеватели его смотрели?

— Да что вы, сударь? — удивился лекарь. — Они от Его Величества не отходят ни на минуту. Как только один теряет силы, его тут же меняет другой. Ваш друг, если и выживет без помощи врачевателей, то останется калекой.

Лицо Дилля окаменело. Гунвальд, в котором жизнь всегда плескала через край, будет калекой? Могучий каршарец, одним своим видом ввергающий врагов в ужас, будет ползать на искалеченных ногах и протягивать скрюченную руку, прося милостыню? Не бывать этому!

— Но, сказать честно, я не вижу шансов даже на такой исход, — продолжал лекарь. — Боюсь, ему недолго осталось.

— Сколько он ещё выдержит? — глухо спросил Дилль.

— Думаю, ещё столько же, но не больше.

— То есть, грубо говоря, неделю?

— Да. Плюс минус пару дней. Вы хотите ему гроб заказать?

— Тьфу, типун тебе на язык! — выругался Дилль. — Слушай меня внимательно: сиди около него круглыми сутками, делай, что хочешь, но Гунвальд должен дожить до того времени, когда врачеватели смогут помочь ему. Ты меня понял?

— Я и без ваших указаний всё это делаю, — оскорбился лекарь.

— Извиняюсь, просто я очень волнуюсь за друга. Если сумеешь дотянуть Гунвальда, я… — он лихорадочно захлопал по бокам, но вспомнил, что кошель не носил с собой со времён Арьена. — Сотня золотых оксов устроит?

— Сколько? — вылупил глаза старичок.

— Сделай то, о чём я прошу, и сотня золотых твоя.

— Я постараюсь.

— Не постарайся, а сделай! — жёстко сказал Дилль. — Приведи помощников, скупи все немагические лекарства, но сделай так, чтобы он прожил ещё десять дней.

Старичок клятвенно пообещал выполнить приказ. Дилль бросил взгляд на Гунвальда и вернулся в королевскую опочивальню. Врачеватели у постели короля были уже другие — видимо, отдохнувшая смена. Монахи продолжали молитву, а архиепископ Одборгский слушал всё ещё споривших Адельядо и Мернаэля.

—…ты так говоришь, словно знаешь, какое заклятье он наслал на Его Величество. А без этого мы не сумеем определить изменённый вариант.

— Не знаю. Но подобных заклятий не так уж и много. Мне нужно попасть в Академию — возможно, дневники и записи Гвинарда уцелели. Од… э-э, ваше святейшество, нет ли у вас каких-нибудь амулетов против нежити? Всё-таки это больше ваша специализация.

Архиепископ поджал губы и задумался.

— Есть. Вопрос в другом: будут ли они действовать в свете последних событий?

Дилль решительно направился к высшим магам и архиепископу.

— Ваша премудрость, разрешите обратиться к мастеру Мернаэлю?

Гроссмейстер недовольно нахмурился, а Мернаэль побагровел от гнева.

— Мальчишка! Как ты смеешь врываться в наш разговор? Давно штрафы не отрабатывал?

— Ваша мудрость, — спокойно сказал Дилль, — прошу вас оказать помощь королевскому телохранителю. Он тут неподалёку. Лекари его обмазали мазями, но нужна помощь настоящего врачевателя, иначе он умрёт.

— Какая наглость! — почти в полный голос воскликнул Мернаэль. — Ваша премудрость, что вы намерены делать с этим нахалом?

— Так, ну-ка оба — вон отсюда! — распорядился гроссмейстер и, подавая им пример, первым вышел в коридор. — Адепт Диллитон, ты что себе позволяешь? Или возомнил себя гроссмейстером, что пытаешься приказывать высшему мастеру? Так я быстро тебя избавлю от подобных мыслей. И много ещё от чего.

— Ваша премудрость, я готов понести любое наказание, но врачеватели должны оказать помощь Гунвальду, — твёрдо сказал Дилль.