Панпсихизм у П. Тейяра де Шардена вошёл в понимание самой сущности человека. Что можно сказать по этому поводу? Учёный прав в том, что без успешной психической эволюции наши предки не смогли бы оторваться от своих животных собратьев и создать культуру (тем самым стать людьми), но, очевидно, главный результат психогенеза у наших предков состоял не в их способности к рефлексии, а в их способности к творческому созиданию: даже самый примитивный продукт культуры не может быть создан без этой способности. Делать же упор на рефлексирующую сущность человека – значит затемнять его культурную сущность. Не культурный фактор в этом случае выдвигается в гоминизации на первый план, а психический.

В подтверждение рефлексирующей природы человека П. Тейяр де Шарден приводит такие слова «Разумеется, животное знает. Но, безусловно, оно не знает о своем знании – иначе оно бы давным-давно умножило изобретательность и развило бы систему внутренних построений. Будучи рефлексирующими, мы не только отличаемся от животного, но мы иные по сравнению с ним» (там же. С. 137). Подобный взгляд на сущность человека затемняет её подлинное – культурное – понимание.

Напрашивается вопрос: если животное не знает о своём знании, то как оно возвращается к уже ранее использованным знаниям? Но самое главное: человек отличается от животного тем, что он – существо культуросозидающее. Это означает, что он способен обладать такими знаниями, при помощи которых можно изменить, преобразовать, улучшить, усовершенствовать окружающий мир и самого себя. Результатом использования подобных знаний и является культура. Деградация таких, творческих, знаний и прекращение деятельности, вытекающей из них, свидетельствует о возвращении человека к его животным предкам, к утрате им собственно человеческой природы, к культурной инволюции.

Человек – существо, творящее культуру, сначала – внутри самого себя, в своём сознании, а затем – вовне, в мире практической деятельности. Определяя человека как существо рефлексирующее, П. Тейяр де Шарден исходит из психологической концепции человека, а не культурологической. Исходя из последней, мы можем утверждать, что гоминизация и культурогенез – явления синхронные. Более того, гоминизация – это прежде всего культурогенез. Культурогенез, с моей точки зрения, – главный фактор в очеловечении наших предков. Он играл и играет ведущую роль по отношению к их биофизической и психической эволюции.

Переход психики обезьян в психику людей П. Тейяр де Шарден представлял как скачок, как перерыв непрерывности. Этот скачок, однако, не вызвал существенных анатомофизиологических изменений. Он писал: «Внешне почти никакого изменения в органах. Но внутри – великая революция: сознание забурлило и брызнуло в пространство» (там же. С. 139).

В качестве основного биологического фактора гоминизации наших животных предков П. Тейяр де Шарден рассматривал не только мощное развитие их нервной системы, но и двуногость. «Если бы существо, от которого произошел человек, – писал он, – не было двуногим, его руки не освободились бы своевременно и не освободили челюсти от хватательной функции, и, следовательно, плотная повязка челюстных мускулов, сдавливавшая череп, не была бы ослаблена. Мозг смог увеличиться лишь благодаря прямой походке, освободившей руки, и вместе с тем благодаря ей, глаза, приблизившись друг к другу на уменьшающемся лице, смогли смотреть в одну точку и фиксировать то, что брали, приближали и показывали во всех направлениях руки, – внешне выраженный жест самой рефлексии!» (там же. С. 140).

Заслуга П. Тейяра де Шардена состоит в том, что он выделил все четыре ступени эволюции – физическую, биотическую, психическую и культурную. К сожалению, в этой бесспорной эволюционной схеме у французского эволюциониста отводится гипертрофированная роль психогенезу. Он призывал: «Отведём законное место психике!» (там же. С. 146).

В своём панпсихизме П. Тейяр де Шарден иногда заходил так далеко, что дело доходило до отождествления биогенеза с психогенезом. Так, он указывал: «Геогенез… переходит в биогенез, который в конечном счёте не что иное, как психогенез» (там же. С. 148).

Психической энергией П. Тейяр де Шарден наделяет все ступени эволюции. «Всякая энергия, – утверждал он, – имеет психическую природу» (там же. С. 61). В панпсихическом духе он интерпретировал и ноосферу, подразумевая под нею разум («мыслящий пласт» Земли) (там же. С. 148), и ноогенез.

Под ноогенезом П. Тейяр де Шарден имел в виду высшую стадию эволюции. «Психогенез привёл нас к человеку, – писал он. – Теперь психогенез стушёвывается, он сменяется и поглощается более высокой функцией – вначале зарождением, затем последующим развитием духа – ноогенезом» (там же. С. 148).

Ноогенез – эволюция ноосферы. В главе «Развёртывание ноосферы» П. Тейяр де Шарден пишет: «Дух ткёт и развёртывает покров ноосферы» (там же. С. 155). Речь здесь идёт о творческом духе, а не о духе вообще, под «покровом» же ноосферы учёный имел в виду не что иное, как культуру.

Зачатки культуры (пещерная индустрия, захоронения и т. п.) обнаружены уже у первых людей. Современный человек появился, по П. Тейяру де Шардену, предположительно 30 тысяч лет назад. В довольно быстром темпе он совершает культурную эволюцию, которая осуществляется в двух направлениях – материальном (охота, растениеводство, животноводство и т. д.) и духовном (религиозные, нравственные, политические и т. под. установления). К сожалению, П. Тейяр де Шарден не даёт систематизированного представления об эволюции культуры.

Высшее достижение неогенеза П. Тейяр де Шарден увидел в постижении эволюционной идеи. Он имел при этом в виду не только разработку этой идеи в науке, но и то, что можно назвать эволюционным мировоззрением, которое и до сих пор остаётся привилегией одиночек.

Эволюционизм ещё должен завоевать сознание будущего человечества. В мире не должно не остаться ничего, что оказывалось бы за пределами этого мировоззрения. Человек, овладевший им, может считаться человеком в подлинном значении этого слова, поскольку только универсальный эволюционист видит своё особое место в эволюции мира в целом.