– Сколь их идёт, ведаешь? И когда ждать ворога?

– Одних всадников тьма (10000), не меньше, а за ними обоз большой, бабы, скот, скопом идут. Ежели без отдыха, то в три дня будут.

Князь обратился к дружинникам:

– Передайте всем, дабы в два дня все вои у меня были, да не мешкайте!

Гридни кинулись исполнять, остались только воеводы. Князь задумался, сейчас вступать в сечу с матёрым врагом, ему не хотелось. Славены ещё слабы, много воинов полегло в походе с антами за Дунай, но биться всё равно придётся. Думы его прервал воевода Бойко.

– Что мыслишь Мстислав, как поступим?

– Сечи не избежать, а одолеть ворога нужно, иначе разорит степняк, а хуже того сядет над нами! А ты что нем воевода Ратмир?

– Я княже мыслю так, надобно за помощью к вепсам послать, нам больше четырёх тысяч всадников не выставить, а быть битыми никак нельзя!

– Вепсы не успеют войско собрать, да и сила их не велика, одним придётся стоять! – возразил Бойко.

– Одним так одним, обры полем сильны, их всадники лавой бьют, мне это ведомо! Решим так, ты Бойко ударишь первым, и сразу зайцем беги, за собой тащи степняка, мы же у леса станем, дабы не охватили нас сзаду. Как столкнёмся, Ратмир слева в обход пойдёт, а ты Бойко возвращайся и справа бей, ну а я в лоб пойду! На том и порешим!

Два дня со всех весей к князю славенов собирались войны. Наслышанные о лютости обров, прибывали и чужаки, вепсы, меря, ижора. Пришло люду не мало, князь разбил всё войско на три части, каждая по четыре тысячи всадников. Большое войско придавало уверенности. Закончив приготовления, выступили навстречу врагу.

Место сечи выбрали у Ловати, стали так, чтобы река под углом примыкала к полку Ратмира, а справа, где стоял Бойко, росла густая дубрава, её не обойти, по центру стал Мстислав со своим полком.

День выдался хмурым, сверху сыпала морось, было холодно. Дозоры донесли, что обры стали и разожгли костры, дальше двигаться, не намерены. Все замыслы на битву менялись. Стоявшие в боевом порядке славены, снялись. Дальше, набирая ход, конница двинулись вдоль реки. Мстислав дал указания воеводам, охватить степняков по дуге и прижать к берегу. Без боевого клича, в утренней тишине русы обрушились на врага. Сечи как таковой не вышло, обры гибли, даже не вскочив на коней, скоро всё было кончено, последние степняки сброшенные в реку, тонули в холодной воде. Князь, наблюдая на берегу за барахтающимися вражьими войнами, произнёс:

– Вот и сгинули обры, аки и не было их вовсе!»

Прочитав, Николай присвистнул.

– Ого! Я хоть и не силён в истории, но всё равно понимаю, рукопись крутая!

– Да, круче некуда, тут на целую, историческую книгу наберётся.

Затем дал Николаю послание Косаря Владимир Владимировича адресованное мне. Прочитав его, он долго молчал, потом выпив стопку, сказал:

– Ты дружище прости насчёт психиатра, не думал, что так серьёзно! Не знаю, что тебе посоветовать, наверное, нужно ждать, должна же ситуация проясниться.

– Мне только и остаётся ждать, хотя признаться пугает неизвестность. Ладно, давай спать, завтра по достопримечательностям мотнёмся, покажу тебе лучшее, что есть в нашей области.

На следующий день, взяв к выходным ещё пару деньков за свой счёт, мы отправились в Суздаль, я решил показать другу этот уютный городок, входящий в Золотое кольцо России, и в котором ещё сохранилось много старинных храмов, деревянных домов с красивой резьбой, в общем, большое наследие прошлого.

Машина Николая бежала резво, мотор убаюкивающе урчал.

– Хорошее у тебя авто!

– Да, с ВАЗом не сравнить! – отозвался Коля, лихо залаживая в поворот.

– Когда у нас уже научаться делать?

– Придёт время, научатся!

Через пару часов мы уже стояли перед въездом в Суздаль, рядом с небольшим придорожным ларьком, торгующим всевозможными поделками и сувенирами. Я взял с прилавка одну из деревянных кружек с декорированной надписью, прочитал.

– Евгений, скажите, а с именем Иван, есть?

Продавец нагнулся под прилавок, стал перебирать изделия, бурча себе под нос:

– Степан, Михаил, Семён, нда, а вот Ивана нет!

Я нарочито громко, с иронией в голосе упрекнул его.

– Ну вот, с русским именем Иван и нет!

В это время мимо проходила необычная женщина, в национальной русской одежде, которая с укором бросила в нашу сторону:

– Это когда же Иваны, да Степаны стали русскими именами?

И уже сердито добавила:

– Эх вы, безродные!

Повисла пауза, её упрёк хлестанул как кнут, от нас возражений не последовало. Твёрдо вышагивая, она повернула за угол, я кинулся вслед, интуиция подсказывала, наша встреча не случайна. Быстро нагнав её, спросил: