Хотя, в универе уже знают. Из комсомола уже прислали гневные послания. Вызывают на собрание. Будут песочить. Еще там везде придется решать вопросы.

— Давайте, перекусите, — я запер дверь на кухню. — Отдыхайте.

Сам пошел обслуживать клиентов. Работал до вечера. Потом поток иссяк. В десять мы смогли поговорить. Нормально и без лишних ушей.

Самое главное сказал Капуста.

— У них не очень сильные связи в ОБХСС, — сообщил он. Когда Капуста жевал бутерброд и уплетал жареную картошку, у него шевелились уши. — Я так понял, у этих гадов есть знакомый капитан. Оперуполномоченный Барышников. Так вот, он у них там самый главный. Из их связей. Не думаю, что кто-то выше.

Отлично, просто отлично. Кореневу это понравится.

Молодец, Капуста. Он сейчас очень устал. Видно, что прессовали. Но не успели расколоть. Иначе я бы уже тоже сидел за решеткой.

— Я с ними договорился, — сообщил я. — Они хотят, чтобы я ушел из города. Если я не сделаю этого, вы под прицелом. Обратно засунут на нары. Уже подошьют что-нибудь серьезнее.

Капуста смотрел на меня. Остальные парни тоже.

— И что ты будешь делать? Останешься ведь? Если ты уйдешь, они тут быстро все подомнут. Под себя.

Я покачал головой.

— Конечно же, нет. С чего бы это? Я сказал это, чтобы вытащить вас. И не собирался уходить. И они сами прекрасно понимали это.

Капуста снова начал жевать бутерброд. А Паша спросил:

— Тогда почему они нас отпустили? Адвокат приходил. Грамотный такой. Сказал, что все образуется.

Капуста вздохнул. А Ракета ответил за меня:

— Потому что они продажные твари. Сколько ты заплатил, шеф, чтобы нас вытащить?

Я покачал головой.

— Не думайте об этом. Это неважно. Думайте лучше о том, как быть дальше. Отдохнете и можете идти по своим делам. Уволиться. Либо дальше работать со мной. Только предупреждаю сразу. Мы сейчас, как крысы. Находимся под прицелом. Если поймают, придется туго. Понимаете это? Если уйдете, я не в обиде.

Парни переглянулись. Промолчали. Я ждал. Никто не поднялся, не ушел.

— Тогда отдыхайте, — сказал я.

Мы продолжили работать с покупателями. Из гостиницы «Россия» по традиции пришло больше всего товаров.

Я опять работал до ночи. Потом мы легли спать. А утром я отправился в Минрыбхоз.

Помимо фарцовки, у меня сейчас рыбные магазины. Под опекой. Никуда не деться. Там тоже надо работать. Отчитаться насчет поездки в Ленинград.

Встреча уже назначена. Яшков и Ивушкин, замминистра, куратор проекта рыбных магазинов, должны ждать. И точно. Когда я приехал в контору, министр сразу принял меня.

— Подожди, дай я Аркашу позову, — он позвонил секретарше: — Пригласите, пожалуйста, Аркадия Михайловича. Скажите, Орлов пришел.

Пока подошел зам, мы молчали. Я сидел, думал. Министр помешивал в кофе сахар. Чашка, кстати, из Кузнецовского сервиза.

Стукнула дверь, в кабинет вошел Ивушкин. Как всегда, выпучил на меня рыбьи глаза. Поздоровался.

— Ага, наконец-то. Явился, не запылился. Герой наш. Я уже слышал о его похождениях от Клевцова. И все ждал. Когда соизволит к нам прийти.

Ага, конечно. Уже все им, значит, растрезвонили.

Я встречался там, в Ленинграде, с директором местного подразделения минрыбхоза. С Клевцовым. Особо ему ничего не рассказал.

Вернее, наоборот. Дал ему ложные наводки. На три здания. Не очень интересные и не выгодные. Недалеко от порта. Еще от Ораниенбаумского шоссе. И еще на краю города.

Зачем рассказывать про то, что я присмотрел? И отдавать результаты работы другому человеку.

— Ну, рассказывайте, молодой человек, — Ивушкин сел напротив меня. Перед столом министра. Внимательно посмотрел. — Хотя, повторяю, я уже все знаю. Честно говоря, Клевцов не впечатлен. Наш юный вундеркинд его не удивил. Наоборот, разочаровал. Он даже считает, что…

Ну, разогнался.

— Товарищ Клевцов совершенно неправильно понял меня, — я перебил Ивушкина. А то слишком уже начал гнобить. — Те здания, о которых он говорит, не подходят. Есть другие, более подходящие варианты. Вот, смотрите.

И выложил карту Ленинграда. Взял со стола карандаш. Остро наточенный.

Пометил места. Где нашел магазины. Дерябинский рынок и на площади Мира. Нарисовал жирные точки.

— Здесь. Есть два хороших места. Почти готовые. На Дерябинском я уже договорился с базаркомом. А вот на Мира надо просить минторг.

Ивушкин недоверчиво поднял брови.

— А что это за новые точки? О чем вообще? Такие же непригодные, как и те, которые ты до этого предложил?

Так, это начинает мне надоедать. Иногда тупые и упрямые критики переходят границу. В своих обвинениях.

— Аркадий Михайлович, у вас есть, что предложить самому? — невинно поинтересовался я. — Если так, то я с радостью выслушаю вас.

Только теперь Ивушкин почесал подбородок. В затруднении.

— Ну, давайте посмотрим. Что там у вас?