Спустя несколько минут парень за стойкой постучал костяшками пальцев по зеркалу столешницы, привлекая моё внимание, и указав кивком на тот самый столик, сказал:

— Подойди.

Татуированный мужик в джинсах уже сидел один.

— А Маша где? — спросил он вместо приветствия.

— Дома, под стимами.

— Вот те раз. А чего так? Она ж вроде бы не сторонница, в вирт всегда чистой ходила.

— Выгорание синапсов. Не знаю что, но что-то пошло не так.

Бакс замолчал, размышляя о чём-то. А я не стал ждать, пока он продолжит задавать вопросы. Выложил на стол узел и сказал:

— Просила передать это.

— Ага.

— И забрать то, что её причитается.

— Ага.

Бакс около минуты смотрел куда-то сквозь меня. И, в конце концов, я решил его подтолкнуть.

— Так чего?

— Да погоди ты, — отмахнулся он. — Я думаю.

— В любом случае, это её последний заказ. Она на нем и сгорела. Поэтому меня и отправила сюда.

— Ответственная и безбашенная, — в голосе Бакса прозвучали нотки восхищения. — Сгорела, но файлы вытащила?

— Ну, почти, — сказал я и продолжил, видя вопросительный взгляд Бакса. — Она диктовала — я делал.

— Ты тоже чойсер?

— Нет. Геймер. Эта вылазка у меня единственная.

Бакс посмотрел на меня оценивающе.

— Так что, теперь ты за неё?

— Ржавая сказала отдать узел, забрать то, что ты передашь. И всё.

Бакс достал сигарету из лежащей на столе пачки — китайские водоросли с повышенным содержанием никотина, не химоза, как мои, — подкурил и разразился монологом, тыкая пальцем то в меня, то в лежащую на столе доску:

— Нейровыгорание — это хуёво. Какая-то часть твоих синапсов видоизменяется и мозг перестаёт воспринимать сигналы как раньше. А это закрывает вход в виртуалье. И реальность слегка корёжит Мне очень жаль, что Маша выгорела, но то, что я запланировал хотелось бы довести до конца. Я никогда не рассказываю причин, по которым выдаю ей заказы. Только говорю, что нужно сделать, и она выполняет… Выполняла. Но сейчас сделаю исключение. Единственный раз. Для тебя. Чтобы ты понял, насколько это важно. Чтобы забыл то, о чём я расскажу, но осознание важности осталось, — он сделал паузу, во время которой пристально посмотрел на меня. — Ты принес узел с нужными мне файлами. Ты же знаешь, откуда их извлекал?

— «Кристалис».

— Ага, — кивнул Бакс. — Один из филиалов. А чем занимается «Кристалис», знаешь?

— Водой.

— Чистой водой, мужик. Очищенной от всего того говна, что до сих пор витает в воздухе, сидит в земле и плавает в этой самой воде после долбанного дня Икс. Понимаешь?

— Ну да. Полезное дело делают.

— Ха! Ты думаешь, раздача воды в минимальных объемах — это полезное дело, мужик?

— Ну конечно. Не всякая скважина… — начал было я.

Но Бакс меня перебил:

— Включи мозг. Что ты делаешь с чистой водой?

— Пью.

— Не фризь, — вновь перебил меня Бакс. — Ты её экономишь. А почему ты её экономишь?

— Потому что очистка — это дорогостоящий и трудоёмкий процесс и поэтому мы должны бережно относиться…

— Прекрати говорить шаблонами, вбитыми в тебя в середухе. Ты серьёзно веришь в то, что огромная корпорация будет работать себе в убыток?

Удивительно, но будучи лежащей на поверхности, эта мысль никогда не приходила мне в голову.

— То есть… ты хочешь сказать… что…

— Ну давай, не фризь, геймер. Собери мысли в кучу и выдай одним осмысленным предложением.

— Технология по очистке воды дешевле, чем нам говорят?

— Бинго, мужик! — похвалил он меня. — Но технология — это половина вопроса.

Бакс затушил сигарету в пепельнице и продолжил:

— Когда-то, давным-давно, вода была пригодной для питья в каждом ручье, в каждой реке. Поверь мне, сменится еще несколько поколений и люди будут уверены, что это всего лишь красивая легенда и так, как сейчас, было всегда. Но общество развивалось хрен-пойми-в-какую-сторону и засирало вокруг себя всё, до чего только дотягивались его шаловливые ручонки. А после стало собираться группами, которые могли засрать больше, чем поодиночке. В конце концов, планета из голубого шарика, пригодного для жизни, превратилась в серый шар, пригодный лишь для выживания. И кто-то, у кого есть возможность начать исправлять всё это, пользуясь случаем, поднимает только свой уровень жизни, продолжая срать на других. Как ты думаешь, это нормально?

— Нет, наверное, — предположил я.

— И я думаю, что нет. Но я хочу всё это исправить. Ржавая — хороший чойсер. Была, — поправился он. — Я ей доверял как себе. И если она выбрала тебя, значит, знала, что делает. А если ты сделал под диктовку всё, что сделал, значит способный.

— Это предложение работы?

— Это предложение сотрудничества.

— Звучит заманчиво. Только все эти революции и движения протеста — не моё. Меня устраивает моё место в этом мире и единственное, чего я хотел бы, сделать его чуть комфортнее. Поэтому, если ты считаешь, что я подхожу, то я готов. Но давай, как и с Ржавой, без подробностей. Только дело.

— Мужик, а ты мне начинаешь нравишься, хоть и фризишь местами.

Так я познакомился с Баксом и получил свое прозвище — Фриз.

А о том, что дефы на сервере «Кристалис» были эксклюзивными и имели несколько нерегламентированных функций, позволявших вышвыривать незваных гостей из виртуалья, с помощью последовательности сигналов, незначительно видоизменяющих нервные окончания, я узнал намного позже.

Машка свешивается с верхнего яруса кровати, вытянув шею и подставляя мне щёку. Я касаюсь её щеки губами.