— Да, — я обнаружила, что кричу.

Он схватил меня за талию, впился пальцами в мою плоть так сильно, что стало больно, и трахал меня так, словно умирал от желания.

— Черт. Да. Лекси.

Снова и снова он врывался в меня и отступал. И когда я больше не могла этого выносить, когда почувствовала, что мир рушится, он снова погрузился в меня и замер.

— Так чертовски хорошо, — процедил он сквозь зубы. — Я кончаю.

Я кончила вместе с ним.

Он наполнил меня таким количеством своей спермы, что я знала, что почувствую, как она вытекает из меня, когда встану. Он навсегда оставит на мне отметину.

Он дернулся надо мной, все еще кончая, все еще стоная.

— Черт, детка. — Слова звучали искаженно, с придыханием.

Казалось, наше совместное наслаждение длилось целую вечность, но как только я перевела дыхание, он обмяк, его член все еще был твердым во мне, его плоть влажной на моей. Он вышел, и мы оба издали этот недовольный звук. Я не смогла удержаться и рухнула на матрас, простыни пахли им, и я почувствовала себя пьяной. Кровать сдвинулась, когда он лег рядом со мной. Ощущение его руки на моей спине, его больших сильных пальцев, ласкающих меня, вселило в меня спокойствие.

Я почувствовала, что начинаю сходить с ума, но как только Диллан просунул руку мне между ног и положил ее прямо на мою киску, мое тело снова разгорелось.

— Моя, Лекси.

Да, это так.

— Боже, детка.

Диллан дышал так же тяжело, как и я. Он притянул меня ближе к теплу своего тела и схватил одеяло, чтобы укрыть нас. Это не было похоже на какую-то неловкость после секса. Это было правильно, комфортно, как будто я была именно там, где должна быть.

— Я не отпущу тебя.

Жар наполнил меня, и это не имело ничего общего с тем, что я все еще была возбуждена. Я подвинулась, чтобы посмотреть ему в лицо и увидеть, насколько он серьезен. Его темные глаза были такими выразительными в этот момент.

— Ты, наверное, думаешь, что это чертовски быстро и безумно.

Да, думала, но я хотела, чтобы все было именно так.

— Но когда я говорю, что не отпущу тебя, я имею в виду именно это. Ты понимаешь, что это значит?

— Надеюсь, я знаю, что это значит, — сказала я искренне.

— Это значит, что ты моя. Это значит, что я хочу, чтобы ты была здесь, рядом со мной. — Он погладил меня по щеке и заглянул в глаза. — Это значит, что, несмотря ни на что, ты для меня все. Я устал быть один, и ты та, кого я хочу.

Возможно, я не знаю, что ждет меня в будущем, но что я точно знала, так это то, что этот мужчина был тем, с кем я хотела быть. Мы дополняли друг друга так, как никто другой не мог сравниться. Он заполнил ту пустоту одиночества, которая так долго была во мне, и я чувствовала, что делаю то же самое для него.

Нам не обязательно было быть незнакомцами, идущими по жизни только ради того, чтобы быть живыми.

Мы действительно могли жить.

Я не хотела этого упускать.

Я бы не позволила ему уйти.

Лекси

На следующий день

— Я хочу остаться таким, Лекси, с тобой в моей постели, под моей крышей, — сказал Диллан глубоким сонным голосом. — Я хочу, чтобы ты была моей всеми мыслимыми способами, не потому, что я бы удержал тебя здесь — что приходило мне в голову, — а потому, что ты знаешь, что это то место, где ты должна быть.

Его слова были искренними, серьезными. Его рука была прямо у меня между ног, его ладонь накрывала мою киску. Это был акт собственности, и от этого я чувствовала себя хорошо.

Я не чувствовала себя частью собственности Диллана, ни из-за того, как он держал меня, ни из-за слов, которые он произносил. Это было быстро, может быть, даже безумно, но это казалось правильным.

Я пришла сюда в поисках ответов, в поисках чего-то, что привнесло бы осознание и реальность в мою жизнь. Я надеялась, что найду это с Дилланом, и что мои инстинкты не обманули меня, когда я подумала, что мы с ним похожи.

Я подвинулась на кровати, чтобы посмотреть ему в лицо. У него было такое напряженное выражение лица, но я поняла, что это был всего лишь Диллан. Он был жестким во всех отношениях, закрытым от своих эмоций после всего, через что ему пришлось пройти. Я чувствовала результат его желания ко мне, его член все еще был таким твердым, таким большим. Возможно, мы только что занимались сексом, но казалось, что он все еще был готов ко мне, все еще нуждался во мне.

Но когда я придвинулась ближе, он положил руку мне на шею, не усиливая давления, но останавливая меня, проявляя собственничество.