Но моя жизнь не была легкой, и я не был стабильным даже в лучшие дни. У меня было много демонов, с которыми я боролся, и поэтому переезд в чертову глушь был моим лучшим вариантом прожить какую-либо продуктивную жизнь.

Но ничто из этого, даже мысли о желании защитить ее — от самого себя — не могли остановить меня от вожделения к Лекси.

Несмотря на все мои здравые суждения и на то, что я говорил себе, что мне нужно оставить ее в покое и не зацикливаться, я знал, что я должен был сделать.

Я знал, что я хотел сделать. Хотя я мог бы просто высказать свою точку зрения сейчас, сделать ее своей сейчас, я не хотел пугать ее до чертиков.

Я не был законченным эгоистом. Ну, я не хотел быть с ней единым целым.

Я хотел, чтобы она желала меня так же сильно, как я ее. Несмотря на то, что я хотел просто перекинуть ее через плечо и отнести обратно в свою хижину, как какой-нибудь пещерный человек, несущий свою добычу, у меня также было много терпения.

Она будет моей, так или иначе.

Лекси

Неделю спустя

Я не была ребенком, который не знал, чего хочет от жизни. Но я ничего не знала о том, что я могла бы иметь. Потому что чего я отчаянно хотела, так это узнать, какой настоящий Диллан Спарроу.

И это именно то, что я планировала сделать.

Я схватила свой походный рюкзак с пола у двери, повернулась и посмотрела на тихий, одинокий дом, в котором я выросла. Я выдохнула. Я так сильно изолировала себя после смерти матери. Те немногие друзья, которые у меня были, теперь отстранились, продолжая жить своей жизнью. У меня не было никого, кто сказал бы мне, что это плохая идея.

И, вероятно, это была очень плохая идея, но мне надоело сидеть здесь и жалеть себя.

Я даже не знала Диллана, если не считать того, что слышала о нем через мельницу слухов.

Я не собиралась ждать еще месяц, пока он приедет в город, чтобы начать действовать. Мое увлечение им могло заставить меня совершать глупые поступки, но я была готова найти свои собственные ответы.

Я закрыла входную дверь, направилась к своей машине и забралась внутрь. Мое сердце бешено колотилось, и я, честно говоря, понятия не имела, что буду делать, когда доберусь до гор.

Я знала, что он жил недалеко от Кристал-Лейн, небольшой грунтовой дороги, которая поднималась в гору и терялась в кустах переходя в тропинку. А дальше мне пришлось бы идти пешком. Я молилась, чтобы выехать достаточно рано и успеть туда до наступления темноты.

Что потом? Просто заявиться к нему в дверь и сказать, что я достаточно сумасшедшая, чтобы нарушить его личное пространство, которого он явно хочет?

Я покачала головой и села, положив руки на руль, переосмысливая это.

Это плохая идея.

Я бы либо нашла то, что искала, и укротила это любопытство, которое испытывала к нему, либо…

Это было бы худшей ошибкой, которую я когда-либо совершала.

* * *

Диллан

Лекси была моей с того самого момента, как я впервые увидел ее.

Она постоянно была в моих мыслях, я не мог избавиться от этой потребности.

Хотя я не хотел пытаться заставить себя перестать думать о ней.

Я хотел, чтобы это поглотило меня, пока ничего не останется, пока я не стану просто оболочкой человека, цепляющегося за реальность своей жизни.

Она и есть эта реальность.

Видеть ее каждый месяц было светом в моей тьме, всплеском удовольствия в моем охладевшем сердце.

Я был одержим ею, хотел обладать каждым ее дюймом. Я хотел, чтобы Лекси посмотрела мне в лицо и поняла, что она принадлежит мне бесповоротно. Только самообладание и необходимость защитить ее — даже от самого себя — заставляли меня держаться подальше.

Я никогда не утверждал, что я хороший человек.

Я не хотел быть хорошим человеком.

Даже если бы я захотел, я не смог бы подарить ей это «долго и счастливо».

Другая часть меня была просто территориальным ублюдком, когда дело касалось ее.

Все, что я мог предложить, — это запутанную сказку, которая заставила бы ее понять, что она… что она единственная, кто когда-либо будет иметь для меня значение.

Ты, блядь, сумасшедший, если думаешь, что она захочет тебя, что она захочет иметь с тобой что-либо общее.

В городе ходили слухи обо мне, некоторые были сфабрикованы из страха, но в основном все были правдой.

Что она об этом думала? Она тоже боялась меня? Задавалась ли она вопросом, как далеко я мог зайти, насколько я был сломлен на самом деле?