Появившаяся в воображении картина вызвала ощущение тоски. Я скучала по тому непродолжительному периоду, когда могла заниматься музыкой открыто, без осуждения своей семьи. Если бы папа понял меня, я могла бы выступать на концертах или, возможно, писать треки для школьного радио. Может…

Но это всё не имело смысла. Зачем мечтать о невозможном? Это глупо.

Я отвела взор от разрастающейся горстки людей, и тут в поле зрения попала маленькая фигурка, активно размахивающая руками, в ней я узнала подругу. Подойдя ближе, я обняла Лину покрепче и сказала:

— Так значит, тренировка отменилась?

— Да, у Натальи Александровны появились неотложные дела, и она уехала, — девушка печально вздохнула.

— Это очень странно. Я не помню, чтобы она когда-нибудь отменяла занятия.

— В том то и дело, что никогда. Ох, я надеюсь, что не случилось ничего ужасного.

— Я тоже, — моя рука легла Лине на плечо в знак поддержки.

— Эй, а что это за толпа там? — заинтересованно спросила подруга, тыча пальцем в сторону парадного крыльца. Её грусть стремительно сменилась любопытством.

— Понятия не имею, — пожала плечами я. — Но первым, что пришло мне в голову, был тот милашка из нашей рок-группы, никак не могу запомнить его имя.

— Вилен?

— Именно! — закивала я — И как ты запомнила его имя?

— Думала это очевидно, — усмехнулась собеседница. — Мы постоянно пересекаемся на репетициях школьных концертов

— О, об этом я не подумала.

— Ладно, пойдём быстрее, а то мне еще нужно заскочить в папин ресторан, помочь с инвентаризацией.

— Как скажешь.

В этот момент мимо нас пробежали две девятиклассницы, одна из которых громко воскликнула: «Какой красавчик!», а затем прижала ладонь к сердцу. Я перевела взгляд на подругу, мол, я же говорила. Та ничего не сказала, лишь улыбнулась в ответ.

Когда мы приблизились вплотную к входной двери, то поняли, что толпа была больше, чем казалось издалека. Со всех сторон доносились охи и ахи, кто-то шепотом переговаривался, девчонки хихикали, парни возмущались. Но самое удивительное — нигде не было слышно музыки.

— Какие у него роскошные черные волосы, — подала голос очередная девица.

Мы с Линой резко переглянулись, я уверена, что она подумала о том же, о чём и я. Вилен был блондином. Словно по команде, мы начали распихивать задние ряды, в надежде пробраться вперёд и узреть всё своими глазами. Спустя минуту нам это удалось, мы заняли пространство на ступеньке, прямо в сердце столпотворения. Убедившись, что место вполне надёжное и безопасное, я обвела взглядом двор. Но ничего не увидела! Никаких вам рок-звёзд, супермоделей или знаменитых писателей, а жаль.

— Я ничего не понимаю, — отчаявшись, выдала я.

— Вон там, — затаив дыхание, произнесла подруга и указала в сторону парковки.

Я проследила за направлением её руки и обомлела. Ноги затряслись, как от десяти банок энергетика, сердце пустилось в пляс, а по всему телу пробежала армия мурашек. Кажется, даже моё дыхание на какое-то время остановилось.

— Это, это… — начала заикаться я.

— Он и вправду красавчик, — захлопала ресницами Лина.

— Да нет же… — снова попыталась выговориться я.

— Как нет? Ты только взгляни!

— Наверное, он новенький, — выдал кто-то из толпы.

— А что, было бы неплохо, — раздалось в ответ.

Толпа одобрительно захихикала.

— Точно, — засмеялась Лина.

— Ох, я бы с ним прокатилась, — прощебетала откуда-то появившаяся Кристина.

В этот раз реакция толпы была не такой радостной.

— Он не новенький, — взяв себя в руки, прошептала я, чтобы слышала только подруга.

— Что? Почему? — удивилась она, наконец, оторвав взгляд от незнакомца на большом черном мотоцикле.

Я еще раз взглянула на небрежную позу, сияющие волосы цвета самой тёмной ночи и губы, расплывшиеся в естественной полуулыбке. Мне не было видно глаз, но я всё равно его узнала, а затем наконец ответила:

— Потому что это Алек.

***

Подруга широко распахнула глаза.

— Не может быть, — только и прошептала она в ответ.

— Сама с трудом верю.

— Ты уверена? — осторожно спросила она так, чтобы больше никто нас не слышал.

— На сто процентов, — подтвердила я — узнаю эту ухмылку.