— Делия меня узнала?

— Не сразу. Тогда в баре, после того как случайно услышала ваш разговор.

— Так вы знакомы? — Встревает недоуменный Мирослав.

— Да, мы были с ней и с Делией в одной компании, — улыбнулся Паша.

Виталине хочется провалиться сквозь землю. Ей стыдно.

— Я, правда, совсем вас не узнала. — Бормочет рыжеволосая.

— Это не удивительно, мы практически не общались. Ты всегда была в первых рядах вместе с, — он замялся, — ну ты поняла, а мы обычно были замыкающими.

— Почему вы решили мне помочь?

Голос дрогнул. Они не были близки, но все равно не отворачиваются от нее. Ви наклоняется ближе к писателю, почти соприкасается плечами. Она неосознанно крепче сжимает ладонь, получая взамен то же самое.

— Слушай. Я помню, какими говнюками мы все были и творили всякую муть. Кто-то скатился, кто-то обдолбался и умер, кто-то чалиться в колонии. Мы с Элей, ушли не самые первые с компании. Нам пришлось взглянуть, как быстро скатываются люди под действием наркоты и алкоголя. Мы помним, как ты исчезла, раз и тебя нет. Мы знали, что ты забеременела, он нам рассказал. Тогда мы особо не поняли, что произошло. Исчезла и ладно, не наше дело. Но потом и Мутный испарился.

Виталина вздрогнула от услышанного прозвища. И тут же резко придвинулась к шатену, с ним не страшно. Он защитит.

— Без контроля наша компания совсем озверела и превратилась в уголовников. Мало кто успел со всего этого соскочить. И вот мы с Элей на пути праведном. Просто по-человечески хотим помочь. Ну что-то типа побывали в дерме, а теперь топим за справедливость.

— И все же…

— И все же, прекращая думать Ви. Мы не хорошие, но мы и не плохие. Тем более Эля фанатеет от таких историй. Человек, конечно, может измениться, но не на столько. Шило в заднице у нее никто не вынимал, поэтому она стала журналисткой. Как по мне подстать ей профессия. Тем более она давно капает под твоего отца.

— Почему?

— Не мне это тебе рассказывать. Слушай, она сейчас вращается в таких кругах, что нам простым смертным и не снилось. Возможно, у нее заказ на твоего отца от конкурентов. Я солгу, если скажу, что она преследует бескорыстные мотивы. Но она действительно та, кто сможет тебе помочь.

На кухни воцарила тягучая тишина. Внутри у рыжеволосой шла настоящая бойня на выживание. Остатки здравого смысла и эмоции, первые, к слову говоря, проигрывали.

— Я не знаю.

Тяжело вздохнула Виталина и так привычно уперлась лбом в плечо шатена.

— Все что мог я тебе, сказал, дальше решение за тобой. А я спать, у меня ночь на ногах впереди.

Парень допил кофе, которое ни капли его не взбодрил и пошел на выход.

— Паш, — его остановил неуверенный женский голос, тот обернулся, — спасибо.

Бармен только кивнул, улыбнулся и вышел.

— Слушай, а какое прозвище было у Паши, — разрежает затянувшееся молчание Мирослав.

— Леголас.

— Серьезно?

Дикий хохот звучит на всю квартиру. Плечи парня подпрыгиваю и тело девушки вместе с ним. Ее лоб до сих пор покоится на его плече. Она улыбнулась этому заразительному смеху, и тысячный раз благодарит невидимые силы, которые прислали ей этого мужчину.

— Какое твое решение? — Спрашивает в динамики голос с хрипотцой.

— Почему ты мне сразу не сказала, Эля, что мы знакомы? — Ви специально выделила голосом женское имя.

— Оу, принцесса сама догадалась или один барменишко помог? — Насмешливо спрашивает голос.

— Помог.

— М да, с дедукцией у тебя все совсем плохо.

— Эй!

— Не злись, дорогуша, и давай на чистоту, раньше ты редко когда думала, мусоря папочкиными деньгами. А он тебя не хило так нагнул, а. Какого это из элиты в средний класс свалиться?

— А какого это ходить в дорогих дизайнерских шмотках пацанке из хрущевке? Тебе работать нравится больше, ртом или задницей? — отсалютовала любезность Ви.

Из динамика послышался задорный смех.

— А это Ви мне нравится больше. Что малышка жизнь потрепала? Давай тащи свой зад ко мне, вспомним старые добрые и обсудим козлов. Я живу на этаж выше.

— Вы с Пашей соседи? — Удивилась рыжеволосая.

— Сто баллов за сообразительность. Жду. Дверь открыта.

И звонок завершился.

— М да, подруги из вас так себе. — Проговорил Мирослав, оценив перепалку девушек.

— Это нормально, что я ее боюсь?

— Да, я походу ее тоже.

Они улыбнулись друг друга. Виталина направилась к двери.

— Если что, стучи по батареям, и я примчусь.

Парень стоял в дверном проеме со скрещенными руками на груди.

— Буду иметь в виду.

Улыбнулась и вышла.

Это было, как минимум, не привычно идти по ступенькам когда-то родного дома. Хотя она впервые побывала на лестничной площадке, несмотря на то, что прожила здесь больше десяти лет. Ви поднималась по ступенькам, а внутри, что-то зарождалось. Что-то тягучее, теплое и трепетное. До боли напоминающую надежду.