— Ты вообще ещё головастик, — буркнул Сикорский, но опять же без злобы. — Видишь, дочь, я тебе тоже самое говорил! Он и не отрицает, что будет по бабам ходить!

— Это было бы глупо, особенно учитывая, что Стравинский прислал свою ученицу, жаждущую начать… эксперименты. — я даже вздрогнул, вспоминая знакомство с Лидией. — Отказаться у меня возможности нет, вы и сами это прекрасно понимаете. Максимум что я смог — это вывести Соню за скобки, чтобы она в этом не участвовала. Но сам встрял по полной.

— За это тебе большое спасибо, от всей нашей семьи, — кивнула Аглая Валерьевна, а Соня, сверкнув глазищами, под столом цапнула меня за ногу, мол благодарность от неё лично будет позже. — Несмотря на результат нам не хотелось бы, чтобы София в этом участвовала.

— Мне тоже, — согласился я. — Я бы и сам с удовольствием отмазался, потому что какой бы я кобель ни был, эксбиционизмом и прочими извращениями не страдаю, и уж тем более не наслаждаюсь. Предпочитаю более интимную обстановку, так сказать.

— Кх-хк-м! — прочистил горло полковник. — Может мы сменим тему?!

— Дорогой, но мы собрались сегодня именно для того, чтобы всё обсудить. — покачала головой женщина. — Да, тема довольно щекотливая, но раз уж молодые люди начали половую жизнь, пусть даже не совсем по своей воле, стоит сразу обозначить рамки.

— Я бы вообще выкинул этого проходимца из дому и запретил к Соне приближаться! — рявкнул Сикорский. — Тоже мне…

— Папа! — подскочила София, но я поймал её за руку.

— Подожди. Сядь. — я потянул девчонку вниз, и она послушно села, правда демонстративно взяла меня за руку. — Твой папа имеет право злиться. И я это признаю. Да, я виноват. Перед каждым из вас, но перед тобой, Сонь, больше всех. Как это исправить я не знаю. Уйти — на мой взгляд это не выход. Кому от этого лучше станет? Вам, Игорь Игоревич? А вы уверены? Да, я готов оставить Соню и больше никогда не беспокоить, если нет другого выхода, но до этого момента, я буду бороться. За её счастье, за наше счастье. Пусть оно будет недолгим, я уже говорил, что мы слишком молоды для глобальных решений, но оно будет. А вот чего хотите вы?

— Я предлагаю для начала всем успокоиться. — снова взяла всё в свои руки Аглая Валерьевна, — и для начала поесть. Мы с Софией столько старались не для того, чтобы всё выкинуть. А потом поговорим без эмоций и истерик, как взрослые люди. Что делать, как и зачем. Есть возражения?

— Никак нет, товарищ майор! — я шутливо отдал воинское приветствие, накрыв голову левой рукой. — Разрешите приступить к приёму пищи?

— Разрешаю, — милостиво кивнула хозяйка дома. — Семён, бери вот этот салат. Очень вкусный, Соня сама делала.

— Тогда мне побольше, — я протянул тарелку. — Если дочь ещё и ваши таланты к кулинарии переняла, точно женюсь!

Следующий час мы ели, разговаривали обо всём, но старались не касаться щекотливых тем. Чета Сикорских расспрашивала меня об Артеке, понравилось ли, как вообще в голову пришло снимать фильм, и главное, организовать это пусть даже на максимально любительском уровне. Короткометражку они уже видели, оценили Соню в главной роли и в целом им кино понравилось. Поздравили что помирился с дедом, но, к счастью, намекать на преференции от династии Калининых не стали. Лишь отметили, что семья — это важно и плохо, когда семейные связи рвутся. Я с этим согласился, про себя отметив, как Аглая Валерьевна держит в руках нить беседы. Вроде и слушает внимательно, и не перебивает, но если разговор заходит не туда, то чётко и элегантно возвращает его к первоначальной теме. Что сказать, психолог КГБ — это страшно. А уж если она будет моей тёщей… я почувствовал, как по спине пробежали ледяные мурашки. Опять…

— Пойдём ка, покурим, — поднялся из-за стола Сикорский, когда торт был подан и наполовину съеден. — Освежимся.

— С большим удовольствием разомнусь. — я тоже встал. — Дамы, это было великолепно. Аглая Валерьевна, с этой секунды я ваш преданный фанат. Игорю Игоревичу невероятно повезло найти такую супругу. И красивую, и умную, и великолепную хозяйку. Если Соня унаследует хотя бы половину ваших кулинарных талантов к ней очередь их женихов выстроиться аж до Китая. Про красоту молчу, это ей передалось в полной мере.

— Конкуренции не боишься? — улыбнулась женщина. — Много женихов — больше выбор. Найдётся кто-то достойней тебя.

— Значит я стану ещё лучше, — я подмигнул Софье, — тут же всё просто. Надо просто постоянно повышать планку.

— Пошли уже, повышатель, — хлопнул меня по плечу полковник, от чего я слегка ослаб в коленях, а когда за нами закрылась дверь балкона, придавил меня суровым взглядом. — Пообщаемся без свидетелей. А то, смотрю, ты перья распустил.

— Про перья было обидно, я не павлин, веер в заднице таскать. — я опёрся об перила и, почему-то вдруг расслабился. — Я вам настолько не нравлюсь Игорь Игоревич?