А по возвращению в лагерь меня затянула суета и стало не до этого. Девчонки убежали к себе, одногруппницы заняли им места и даже выбили матрацы от пыли. Старшие девчонки активно готовили ужин, на который подвезли продукты из села. Пацаны кто слушал музыку, кто играл в карты, а в кустах явно наливали, слишком весёлые выходили оттуда парни, но это были не мои проблемы. А я, наверно, впервые за всё время начиная с моего попадания в этот мир сел и расслабился.

Здесь от меня ничего не зависело, и можно было с полной ответственностью пинать балду. И даже работа на поле меня не пугала. Что там делов то, копай да копай. Всё просто и понятно. Мне вдруг малодушно захотелось, чтобы такая жизнь длилась как можно дольше, а то дома ждали новые проблемы, которые срочно надо было решить, разборки между девчонками, которых нужно было не допустить и прочая муть. Вот оно мне надо? Я тяжело вздохнул и уткнулся головой в стол.

Глава 16

— И мы должны ударным трудом показать, что такое комсомольцы и будущие самолётостроители! — разорялся комиссар. — Пусть все видят, что мы не гнилая интеллигенция, только и могущая что бумажки перебирать, а самый настоящий пролетариат! Ударим ударным трудом по разгильдяйству, поддержим борьбу за урожай!

— Ура… — уныло поддержали его студенты, глядя на необъятное поле картофеля, которое им предстояло выкопать. — Давайте…

— Я, конечно, не хочу показаться гнилой интеллигенцией, — а вот у меня внутри буквально говно кипело и крышечку, таки сорвало, — Хотя чего греха таить, нажимать кнопки на клавиатуре — это ж не работа. Другое дело у мартеновской печи или в шахте. И в идеале чтобы с киркой, как предки, или с каменным топором. Вот тогда будет истинный пролетариат.

— Ты к чему это, Чеботарёв? — напрягся в ожидании неприятностей Коновалов и не зря. От меня ничего хорошего он уже не ждал по определению. — Ты против помощи колхозникам?

— Если я бы был против — сюда бы вообще не приехал, — я ласково улыбнулся и не моя вина, что это выглядело скорее, как оскал, — Меня другое интересует, каким, собственно, хе… кхе, кхе, простите. Чем мы будем копать? Я уже не говорю о тракторе, хотя посадка явно сделана под агротехнику, где хотя бы элементарные лопаты? Чем прикажете подкапывать?

— Вы же комсомольцы, что не можете решить такую мелкую проблему? — завёл уже знакомую пластинку Артём свет Константинович, но видя, как мой оскал, то бишь улыбка, становится шире, сбился. — Ну нет пока лопат! И трактора нету! Это не значит, что мы должны сидеть и ничего не делать!

— Петька, почему не стреляешь? — процитировал я старый анекдот. — Так патронов нет. Но ты же комсомолец! И вновь застрочил пулемёт. Артём Константинович, я понимаю, что комсомолец — это существо метафизическое, способное силой мысли останавливать реки, переворачивать горы, а полным собранием сочинения Ленина и вовсе изменять пространственно-временной континуум, но клянусь Капиталом Маркса, без лопат мы ничего не нароем.

— Тогда что ты предлагаешь? — тяжело вздохнул Коновалов. — Трактор обещали только послезавтра или к концу недели, как с ремонтом получится. Будем сидеть и ждать?

— Зачем? — я пожал плечами. — Пойдём в деревню, попросим шанцевый инструмент у селян. Правда его, скорее всего, придётся отработать, но даже так наша производительность станет выше, чем если мы будем руками ковыряться в земле. Она вон как камень! — я для убедительности пару раз топнул. — У нас не чернозёмная зона, чтобы без подручных средств обходиться.

— Согласен с Семёном, — подал голос Егор. — Помните, прошлом году несколько человек в больнице оказались, когда без перчаток работали. Так это мы за трактором собирали. А сейчас половина руки обдерёт сразу. Нужны лопаты. Или вилы на худой момент. Но всем идти в село не вариант. Нужно отправить небольшую группу. Например я, Семён, и ещё пара ребят. Мы пробежимся по дворам, соберём инструмент и договоримся об отработке. А остальные пока обозначат фронт работа, а потом выдвинутся к нам уже на конкретные задачи. Как вам идея, Артём Константинович. Так мы и селянам поможем, и инструмент добудем.

— Годится, — кивнул комиссар, у которого и выбора то особого не было, руками мы действительно много бы не накопали. — тогда девушки, вы и вы, сейчас идёте со мной, будете отмывать баню, чтобы к вечеру она заработала. Раз время есть надо это сделать. Остальные начинайте готовить поле. Я скоро вернусь!

Чего там готовить никто не знал, но все срочно начали изображать бурную деятельность. Ну кто мог, а могли не только лишь все. Вчерашний вечер закончился бурно, незапланированной дискотекой, с танцами под гитару и магнитофоны, попойкой в кустах и даже парой драк. К счастью, перваки в них не участвовали, но пригубить зелёного змия умудрились. Даже Эдик остограмился портвейном, и одного стакана ему хватило, чтобы улететь на синем коне в страну тюленью, проблеваться под кустом и вырубиться. Хорошо я приглядывал за новоявленным алкоголиком, и макнув для порядка в бочку с водой уволок его спать. Но таких героев оказалось не один и не два.

На удивление загул не имел последствий. Да, многие маялись головой, кому не пошла в прок готовка студенток, ранее не имеющих отношения к кухне, кто-то стыдливо прятал синяк под глазом и рассказывал неубедительные истории как совершенно случайно столкнулся с дверью, а что у соседа по комнате кулаки сбиты, так это он спешил товарищу на помощь и вступил в борьбу с коварным предметом. Но со стороны администрации, то бишь товарищей комиссаров, в лице аж трёх штук, приехавших с нами, никаких карательных мер не предпринималось. Может быть, потому что их в тот момент на территории базы не было, поскольку они присутствовали на приёме в их честь у председателя колхоза. И судя по внешнему виду алкоголь, а точнее ядрёный деревенский самогон там присутствовал в товарных количествах. У меня было подозрение, что этим же объясняется отсутствие механизации на нашем поле, но высказывать я его не спешил.