В моём билете вопросы были легкими, почти все. Трудность я испытал на последнем, в котором спрашивали про поэму Некрасова "Кому на Руси жить хорошо" и про тяжелый быт крепостных крестьян.

Как-то так получилось, что с этой поэмой у меня знакомство не задалось. Попробовав начало, я чуть ли не уснул под распевное звучание стиха. Решив, что авось пронесет, я отложил это произведение в сторону. Прочитал только по-быстренькому краткое содержание да и всё… Саму поэму читать не стал.

Авось пронесет… Не пронесло…

После всех сказанных вопросов я застопорился. В этот момент принимающий у меня экзамен аспирант поднял глаза и уставился сквозь тонкие стекла очков. До этого мы с ним неплохо беседовали, я отвечал на вопросы бойко, а вот на Некрасове…

– Ну что же, о чем поэма Некрасова? – спросил аспирант, глядя на меня чуть с прищуром.

А я и помнил только то, что в ней семь мужиков из разных сел собрались, да начали спорить по поводу того, кому "живется весело".

– О споре семерых мужчин, из которых каждый представлял себе хорошо живущего барина, либо чиновника, либо вообще царя, – ответил я.

– И что хотел Некрасов показать в своей поэме? – задал аспирант ещё один наводящий вопрос.

– Отношение сильных того мира к крепостным крестьянам. Как они ущемляли и не считали крепостных за людей. А сами катались как сыр в масле и плевать хотели на низшее сословие.

– А раскрыть эту тему можете?

Ну да, надо было что-то говорить, вот я и начал болтать про то, как крестьян стегали кнутами, обливали кипятком, бросали в ледяную воду, никуда не отпускали из деревень и вообще могли по всякому издеваться, а за это владельцу крепостных ничего не было. Даже никто не судил за подобное…

– А ещё Радищев писал про крепостных, – сказал я, в попытках перевести стрелки на другое произведение.

Аспирант посмотрел на меня и усмехнулся. Он чуть потер виски, а потом спросил:

– Вы вообще читали эту поэму?

Я вздохнул, а потом решил сказать правду:

– Начал читать, но до конца прочитать не успел – готовился к другим экзаменам. Обещаю сделать это в самое ближайшее время…

Неожиданно поймал себя на том, что между лопатками проползла капелька холодного пота. Чего же аспирант так внимательно смотрит? Завалит или…

– Эх, если бы не Зинчуков, то мог бы и ещё поспрашивать, – покачал головой аспирант. – Как же не знать такие вещи? Крепостное право калечит людей, заставляя совершать безнравственные поступки. Допустим раб князя Переметьева счастлив, поедая объедки с барского стола. А вот слуга князя Утятина гордо рассказывает, как господин,купая его в ледяной проруби, потом подносил рюмку водки. Или примерный холоп Яков, не выдержав обиды, повесился на глазах хозяина. А ещё подкупленный староста Глеб уничтожил вольную грамоту, лишив свободной жизни восемь тысяч крестьян. Эх, обязательно почитайте, абитуриент. Это произведение показывает настоящее лицо классового врага социализма – капитала. И к этому сейчас стремится прийти загнивающий запад, строя козни светлому будущему коммунизма.

– Обязательно прочту, – клятвенно заверил я, облегченно выдохнув.

Аспирант назвал волшебную фамилию человека, который обещал помочь. Зинчукова, а вовсе не князей.

– Поверю на слово, – кивнул принимающий экзамен, и потом… поставил в экзаменационный лист пятерку!

– Огромное спасибо, – вырвалось у меня. – Хорошего дня.

Аспирант кивнул мне и повернулся к сидящему неподалеку мужчине средних лет:

– Анатолий Александрович, я закончил с очередным абитуриентом. Позволите отлучиться на десять минут?

– Григорий Степанович, бросали бы вы эту вредную привычку, – с укоризной в голосе проговорил названный Анатолием Александровичем.

– Брошу, – с твердостью в голосе произнес аспирант, а потом посмотрел на меня и повторил с моей недавней интонацией. – Обязательно брошу!

Я улыбнулся в ответ. После этого нашел взглядом всё ещё пишущую Тамару и подмигнул ей. Она подняла большой палец. Дамиров хмуро зыркнул, когда двинулся следом за аспирантом.

Выходили из аудитории мы вместе, уже за дверью я спросил:

– Так вы от Зинчукова?

Аспирант холодно посмотрел на меня и ответил:

– Не понимаю о чем вы, молодой человек. Хорошей вам сдачи экзаменов…

– Прошу прощения, – поправился я. – После билета ещё не отошел. Извините, а можно ещё один вопрос? Последний?

– Ну, если только последний, – сказал аспирант, демонстративно вытаскивая из кармана сигаретную пачку.

– А вот Анатолий Александрович… он кто? Где-то я его видел, а вот вспомнить не могу.

– Возможно в другом университете. Анатолий Александрович Собчак только в этом году к нам перешел. Он учился тут раньше, вот и вернулся в родную альма матер, – сообщил Григорий Степанович. – На этом всё? Всего доброго.