— Жить охота, — ответил я, вздохнув, — вот и такими судьбами. Хочу до моря доехать, на восток.

— А дальше? — заинтересовался очкастый, который, видимо, и был тем директором, о котором упоминал Саныч.

— А дальше как пойдёт, — я пожал плечами. — Если совсем уж повезёт — удастся морем до мест, которые не пострадали.

— Ясно, ясно… — кивнул предполагаемый директор. — Что ж. Цель ничем не хуже любой другой. Меня Пётр Владимирович зовут. — Он протянул руку. — Я генеральный директор агропредприятия «Зареченское».

— Приятно, — кивнул я, пожимая руку. — Я Дмитрий Григорьевич.

— Взаимно, взаимно… ребят, достаньте карту, а? — попросил он, обращаясь к суровым мужикам в свитерах.

Один из них пошарил на старом деревянном стеллаже, установленном у одной из стен будки, за печкой, и достал свёрнутую вчетверо бумажную карту.

К моему удивлению, карта оказалась новой, видимо, недавно распечатанной на плоттере.

— Ориентируетесь, где мы? — спросил директор, указывая на карту, которую его подручные расстелили на столе возле окна.

Я пригляделся. Вот трасса, на которой мы упёрлись в зону заражения. Вот железная дорога… довольно быстро я уверенно указал на съезд, где была установлена будка.

— Отлично! — одобрительно кивнул Пётр Владимирович. — Покажете, где пятно заражения?

Я показал зону, стараясь по памяти как можно точнее воспроизвести её границы.

Директор и Саныч переглянулись.

— Ясно… — Пётр побарабанил пальцами по столу и поправил очки. — Что ж, спасибо, это ценно.

— Пожалуйста, — ответил я. — Рад бы помочь.

— Так, вам, значит, надо на дорогу до Уфы, верно? — будто спохватившись спросил директор.

Я кивнул в знак согласия.

— Хорошо. Тогда смотрите: дальше наша дорога идёт вдоль экспериментального поля. Потом, вот тут, у холмов, есть перекрёсток. Направо вам не надо — если зону заражения вы указали верно, тот проезд как раз в неё упирается. Вам нужно налево. Вот сюда, вдоль речки, видите? Дорога новая, и там есть участок двадцать километров грунта. Но пару дней назад там грейдер работал, а снегопадов больших не было. Так что, думаю, пройдёте. Потом окажетесь вот здесь, — он указал точку на карте, которая соединялась со второстепенной трассой, ведущей на Уфу.

— Ясно, — кивнул я. — Спасибо!

Я кивнул присутствующим и собрался было выходить, но тут вмешался Саныч.

— Шеф, — сказал он. — Нам тоже надо бы на Уфу…

Директор не ответил, задумчиво потирая свой большой нос.

— На Каменногорск мы не попадаем… — продолжал Саныч, — а ближайшая нормальная больница только там есть…

— Да знаю я… проблемка в том, что по городу информации нет, — ответил Пётр.

— Шеф, ну хоть какой-то шанс… чем больше толпа — тем безопаснее. А он смотри вон какой мужик, — Саныч кивнул в мою сторону. — Явно не из простых. Прикроет если что…

Директор испытующе посмотрел на меня.

— Семейный? Блин, Саныч, ну о чём ты думаешь? У него дети в салоне, я видел в окно.

— Дык для детей-то тоже безопаснее! — не сдавался Саныч.

— Ребят, — решил вмешаться я. — О чём речь-то? Может поясните?

Саныч и директор снова переглянулись. Последний снова почесал нос, но промолчал.

— В больничку нам надо бы, — ответил Саныч. — Наш молоковоз вчера возвращался с рейса. Надой утренний отвозил в Каменногорск. Заглох на трассе возле того места, где вы проезжали. Попал под эту гадость… благо хоть рация в кабине была — спасибо Шефу, настоял. Забрать-то мы его забрали. Но сегодня худо совсем ему стало… а у нас штатного врача нет, два года уже по вакансии ищем, и деньги-то хорошие предлагаем — но не едет народ. В общем, только фельдшер у нас да медпункт на две койки. А дело там серьёзное.

Я задумался. Представил себе, что может происходить в этот момент в больницах в областном центре, который вдруг остался целым… да туда со всех окрестностей пострадавших тащат, все, кто может… приоритет детям и женщинам. Останутся ли ресурсы на простого водилу молоковоза из глубинки? И надо бы хотя бы степень лучевой болезни понимать — имеет ли вообще смысл везти. А это только врач определить может. И ближайший врач как раз сидит у меня на пассажирском сиденье.

Правда, аграрии этого пока что не знают. И для выживания лучше бы им не знать этого вовсе… но вот могу ли я принять такое решение? Однозначно нет…

— Надо посмотреть, какое у него состояние сейчас… дорога-то не близкая! — заметил директор.

— Ребят, вы пока решайте, я у своих подожду, лады? — сказал я, после чего, не дожидаясь ответа, открыл дверь и вышел из будки.

Остановить меня никто не попытался.

Забравшись в салон «Прадика» и закрыв за собой дверь, я внимательно поглядел на Олю.

— Что? — с тревогой спросила она.

— У них есть пострадавший, — начал я. — Попал под осадки. Его сюда притащили.

— Плохо…