– Майор Голышев, стрельбу окончил. – сказал Нырок.

– Полковник Максаков стрельбу окончил. – сказал Владимир.

– Круто постреляли. – сказал я, глядя на развороченные мишени.

– Присоединишься? – спросил Владимир.

– За этим и пришёл. – улыбнувшись сказал я и показал ему хромированный ствол.

– Может на время, товарищ генерал? Вы и я. – спросил Нырок.

– Продолжаешь пытаться победить? – спросил я.

– Ну а почему бы и нет. – сказал Нырок.

– Ну давай. Володя, смени мишени. Мы пока зарядим. По три, или по четыре обоймы? – спросил я.

– Ну давайте по четыре. – сказал Нырок.

– Хорошо. Заряжай. – сказал я.

Мы начали снаряжать обоймы патронами. Снарядив обойму, я постучал ей по стойке, положил и продолжил снаряжать следующую. Ту же самую манипуляцию проделывает и Василий. Я вынул обойму из пистолета и положил на стойку, дёрнув назад затвор, опустошив патронник и положил пистолет рядом с обоймами. Василий сделал так же.

– Мишени готовы. А вы готовы? – спросил Владимир.

– Генерал Симонов к стрельбе готов. – сказал я.

– Майор Голышев к стрельбе готов. – сказал Нырок.

– Раз, два, …поехали! – скомандовал Владимир.

Мы сразу же схватили пистолеты и по обойме со стойки. Резко воткнув обойму, я сразу щёлкнул затвор и раздался первый выстрел, а за ним и остальные. В это время я уже держу в руке следующую обойму и как только раздался последний выстрел, пустая обойма вылетела на пол, назад влетела полная и сразу раздался следующий выстрел. Отстреляв таким образом обоймы одну за одной, я скинул пустую обойму и положил разряженный пистолет на стойку перед собой.

– Генерал Симонов стрельбу окончил. – крикнул я.

– Отставить стрельбу. – приказал Владимир, а Василий разрядил пистолет и положил его на стойку.

– Я успел только полторы обоймы отстрелять. И судя по кучности стрельбы, я знаю только одного человека, который способен стрелять точно так же. – восхищённо сказал Нырок.

– Мы все его знаем. Отличная подготовительная работа, товарищ полковник. – сказал Семёныч.

– Спасибо, товарищ полковник. Хороший ученик попался. Малышка та до сих пор пистолетами бросает вдогонку пулям, когда патроны кончаются. – засмеялся Владимир.

– Ну и нафига он мне без патронов? А так может и зашибу кого. – засмеялась Татьяна.

– И такое бывало. – сказал Макс.

– Василий, тебе уже пора понять, что в Архангеле навыки четырёх Ангелов и дьявол, который сидит у него внутри и периодически вырывается наружу. – сказал Семёныч.

– Я это увидел. – сказал Нырок.

– Вот и хорошо. – сказал Семёныч.

– Блин, при такой скорости, центр в клочья. Обалденно. – сказал Нырок.

– Он и в боевой ситуации быстро дырки лепит в нужных местах. – сказал Владимир.

– Жаль, что меня с вами не было тогда, когда раненый Архангел толпу положил. Я бы хотел на это посмотреть. – сказал Нырок.

– А ты у Оксаны Георгиевны спроси. Может те фотографии у неё ещё сохранились. Наберёшься впечатлений. – сказал Макс.

– Что за фотографии? – спросил Нырок.

– С места происшествия. Криминалисты делали. – сказал Семёныч.

– У неё они. Она их в тумбочке у кровати хранит. Они ей как сказка на ночь. Там ещё какие-то были. – сказал я.

– Круто. Надо будет спросить. – сказал Нырок.

– Володя, президент недавно звонил. – сказал я.

– Подписал, или нужно чего? – спросил Владимир.

– Подписал с завтрашнего дня. – сказал я.

– Ну тогда я тебя поздравляю, товарищ генерал-майор. – сказал Владимир, протянув ладонь Семёнычу.

– Спасибо, Володя. А ты был в курсе? – спросил Семёныч.

– Конечно. При мне же он рапорт писал и отдавал директору. – сказал Владимир.

– Поздравляю, Семёныч. – сказал Андрей.

– Спасибо, Андрей. – сказал Семёныч.

– И я тебя поздравляю. Последний раз тебя майором видел. – сказал Нырок.

– Спасибо. Так и с нашей теперешней службой, ситуация и звания меняются со скоростью света. – сказал Семёныч.

– Ага. Вляпались в очередное дерьмо, а нам за это звания. – засмеялся Андрей.

– Точно. Так же и было. Каждый раз мы разгребаем чьё-то дерьмо, а нам звание дают. – сказал Макс.

– Ничего. Скоро у них список званий закончится, угомонятся. Нечего будет больше дать. – сказал я.

– Наградами осыпать начнут. Помнишь в девяносто первом тебя непонятно с чего разными наградами увешивать стали? Я думал, что они тебя вместо ёлки на новый год поставить хотят. – улыбаясь спросил Владимир.