— Никто не говорил мне выходить замуж за Диего. — Слова звучат сдавленно, когда они произносятся. — Он попросил меня, и папа сказал нет. Так что же мне прикажешь делать? Пойти туда самой и предложить ему себя?

— Тебе следовало сказать своему отцу, что ты хочешь выполнять свой долг. — Она смотрит на меня свысока. — Но сейчас это не имеет значения. Лучшее, что мы можем сделать, это надеяться, что об этом ничего не будет сказано, независимо от того, что произошло, и что твой отец передумает до того, как этот человек приедет и заберет тебя в Бостон. — Она фыркает, скрещивая руки на груди. — Я бы сама договорилась с Диего, если бы не думала, что твой отец убьет меня за это.

— Ты бы не стала, — шепчу я, потрясенно глядя на нее. — Ты бы не стала этого делать…

— О, перестань вести себя так, словно тебя отправляют на расстрел. Работа женщины в этом мире, в таких семьях, как наша, выходить замуж и рожать детей. Вот и все, что от нее требуется.

Кто-то выкрикивает имя моей матери снизу, и я вижу, как ее рот снова сжимается в тонкую линию.

— Иди обратно спать, Елена. Считай, тебе повезло, что кто-то поднялся сюда, пока не стало слишком поздно.

Конечно, нет никаких шансов, что я снова смогу заснуть. Я сижу, съежившись, посреди своей кровати, пытаясь остановить слезы и дрожь, когда слышу, как ее шаги удаляются по коридору. Я знаю, что должна оставаться в своей комнате. Но когда в доме снова воцаряется тишина, я не могу остановиться. Я выскальзываю из постели, набрасываю халат и поплотнее закутываюсь в него, тихо выхожу из своей спальни и крадусь по коридору к лестнице.

Я не уверена, почему мне кажется, что мне нужно это знать. Я не виновата, что Хосе напал на меня, я прекрасно это знаю, независимо от того, хотела бы моя мать представить мой отказ согласиться выйти замуж за Диего причиной моего пребывания здесь из-за этого. Но я чувствую непреодолимое, нездоровое любопытство. Я крадусь вниз по лестнице и выхожу во двор, держась в тени, пока не слышу голоса.

У меня кровь стынет в жилах, когда я слышу голос моего отца, строгий и повелительный. Я присаживаюсь на корточки за одним из больших внедорожников, припаркованных во дворе, выглядываю из-за него и вижу, как несколько охранников моего отца вытаскивают Хосе на середину двора, прежде чем заставить его опуститься на колени в пыль.

Я вообще не должна испытывать к нему никакой симпатии. Он напал на меня, и я знаю, какие ужасные вещи он бы со мной сделал, даже если бы не отвез меня к Диего. И кто знает, что случилось бы, если бы он попытался сохранить меня для себя? Возможно, он продал бы меня другому картелю, когда я ему наскучила, или что похуже. Никто не знает, но ничего хорошего из этого не вышло бы. Он хотел причинить мне боль. Этому нет прощения, на самом деле нет. Но я знаю Хосе много лет, смеялась вместе с ним, он дразнил меня, и я дразнила в ответ, подшучивала над ним с Изабеллой и неуклюже флиртовала с ним. Я думала, что могу доверять ему. Наш отец всегда доверял ему охрану Изабеллы и меня, наших жизней, и мысль о том, что это доверие было неуместным, заставляет меня чувствовать себя больной и преданной.

Я вижу, как мой отец протягивает руку, и я прикрываю рот ладонью, когда вижу, как один из охранников протягивает ему пистолет. Он приставляет дуло к виску Хосе, и я с трудом сглатываю, видя, как Хосе вызывающе смотрит на него. Я ожидаю, что он попросит пощады, будет умолять моего отца не убивать его, но он не произносит ни слова.

— Что, — говорит мой отец убийственно тихим голосом, — заставило тебя подумать, что ты можешь поднять руки на мою дочь и это сойдет тебе с рук?

— Мой брат мертв из-за нее и ее сестры, — шипит Хосе. — Он умер, защищая твою прогнившую семью. Так что отвали, Сантьяго.

— Если ты так считаешь, тогда, я уверен, ты не будешь возражать против того, чтобы присоединиться к нему.

Когда раздается выстрел, я чуть не кричу. Широко раскрытыми от ужаса глазами я смотрю, как тело Хосе заваливается набок, падая в пыль, а мой отец возвращает пистолет, глядя вниз на безжизненное тело. Часть меня жалеет, что я это видела, а другая рада. Теперь я понимаю, насколько опасной стала ситуация. Я точно понимаю, насколько это ужасно, что сейчас я никому по-настоящему не могу доверять, кроме своей собственной семьи, и после того, что сказала моя мать, возможно, даже им.

У меня нет выбора, кроме как делать то, что сказал мне мой отец, а может быть, его никогда и не было.

Мне нужно уехать в Бостон.

4

ЛЕВИН

Путешествие в Мексику становится немного приятнее из-за того, что мы летим на частном самолете Королей который все мужчины, отправляющиеся со мной на подмогу Сантьяго, считают отличным способом подсластить сделку, частью которой они стали. Большую часть полета я уединяюсь с книгой в кресле у окна, пытаясь успокоиться до того, как мы прилетим.

Я не знаю, насколько сложно будет вытащить Елену. Это может быть так же просто, как уехать с ней после того, как я встречусь с ее отцом, или это может быть драка, в зависимости от того, какие шаги предпримет картель Гонсалес.

Сегодня я старался не думать о Лидии. Я не хочу вспоминать ночь на пляже в Мексике, волны, разбивающиеся позади нас, когда она целовала меня, стоя на песке, ощущение ее рук на мне, то, как мы оказались вместе на песке, прежде чем поняли, что делаем, и вернулись в мой отель. Это был наш первый раз, что-то, что росло и продолжало расти, искра, которая превратилась в пожар опасного желания. Я знал, чего это могло стоить нам обоим, и все равно сделал это. И если бы я знал, чем это закончится…