Стона, который наполняет воздух между нами, когда я проталкиваю свой первый пульсирующий дюйм внутрь нее, достаточно, чтобы я почти полностью потерял контроль, ее киска сжимается вокруг меня так сильно, что у меня перед глазами все плывет. Секс с Габриэлой не похож ни на что, что у меня когда-либо было, смесь сладкой невинности и греховного удовольствия, которое могло бы свести мужчину с ума. Ничто в звуках, которые она издает, или в том, как она двигается, не является искусственным, ничто из этого не спланировано. Она не пытается соблазнить меня, но, клянусь богом, ей это удается, и мои бедра дергаются, когда я погружаю еще несколько дюймов своего члена в ее сжимающуюся сердцевину.

— Найл, пожалуйста. — Габриэла стонет мое имя, ее пальцы впиваются в мои плечи сквозь ткань рубашки. Мы оба почти все еще полностью одеты, моя потребность в ней берет верх прежде, чем я успеваю раздеть ее или себя, и теперь я не уверен, что смогу остановиться ради чего-либо. Она чувствуется чертовски невероятно. — Пожалуйста, еще… мне это нужно. Все это… весь ты.

На этот раз я не упрекаю ее за то, что она сказала “нужно”. Я тоже чувствую это, непреодолимую потребность, боль, которая распространяется по моим костям, когда я поддаюсь ее мольбам, инстинкт берет верх, когда я вгоняю в нее свой член, последние дюймы погружаются в ее мягкую влажную плоть, когда я вхожу в нее так глубоко, как только могу, удерживая себя там и прижимаюсь своими бедрами к ее.

— Вот так, — бормочу я, удовольствие пробегает рябью по моему позвоночнику, и я выгибаю спину, прижимаясь к ней. — Возьми мой член, Габриэла…

— Да… — хнычет она, извиваясь подо мной, ее глаза распахиваются всего на секунду, прежде чем снова закрыться, когда я начинаю двигаться, и ее голова откидывается назад, губы приоткрываются. — Еще. Найл, еще…

У мужчины не так уж много гребаной сдержанности. Ее мольбы наполняют мои уши, наэлектризовывая мои нервы, мой член пульсирует от желания, когда я ускоряю темп. Я зарываюсь рукой в ее волосы, притягивая ее рот к своему, а другой рукой опираюсь на одеяло, входя в нее резкими, жесткими толчками, прижимаясь к ней бедрами, потираясь головкой члена о то место глубоко внутри нее, которое, я знаю, заставит ее кончить снова.

Я хочу этого, чтобы ее оргазм прокатился по всей моей длине, выдавливая сперму из меня, когда я врываюсь в нее. Я не могу припомнить, чтобы когда-нибудь чего-то так сильно хотел в такой момент. Я пожираю ее рот, втягивая ее нижнюю губу между своими и проводя по ней языком, покусывая мягкую плоть, пока она не вскрикивает, а затем смываю боль новыми поцелуями, в то время как мой член твердеет внутри нее до точки невозврата.

— Кончи для меня, — шепчу я ей в губы. — Кончи на мой член…

— Да! О боже, да, я так близко… — Она выдыхает эти слова, выгибаясь, когда кулон скользит по ее разгоряченной коже, резко вжимаясь между нами, когда я снова вжимаю ее в одеяло. — О боже, Найл…

Ее задыхающийся стон поглощается моим ртом, я яростно целую ее, чувствуя, как ее бедра поднимаются вверх, когда она начинает кончать, ее спина выгибается, спазмы удовольствия охватывают ее, и она сжимается вокруг меня. Удовольствие слишком сильное, чтобы его можно было больше сдерживать. Все, что я чувствую, это ослепляющий экстаз, непреодолимая потребность кончить, наполнить ее собой, и я вонзаюсь в нее жестко и глубоко, каждым дюймом своего пульсирующего члена.

Мой стон удовольствия смешивается с ее криками, когда я прерываю поцелуй, выгибаюсь назад и снова толкаюсь, чувствуя первый горячий прилив спермы внутри нее, когда мой член набухает и извергается. Габриэла стонет, звук заканчивается чем-то похожим на крик, и я толкаюсь еще раз, желая еще раз почувствовать, как ее разгоряченная, влажная плоть скользит по моему чувствительному члену, прежде чем я глубоко войду в нее, удерживая себя там для последних приятных толчков, которые сотрясают меня.

— О боже, — выдыхает Габриэла, когда я прижимаюсь к ней, приподнимаясь на локте, и снова целую ее, на этот раз легче. — С каждым разом все лучше.

— И дальше будет только лучше. — Я провожу пальцем по ее скуле, требуя еще одного поцелуя от ее нежных губ. — Ты скоро узнаешь, что тебе нравится и чего ты хочешь от любовника.

При этих словах по ее лицу пробегает необъяснимая тень, в глазах снова появляется что-то похожее на слезы. Но потом она моргает, и все исчезает. Только ее легкая удовлетворенная улыбка, лениво-довольный взгляд на ее лице, когда она выгибается подо мной с последними толчками своего оргазма, ее киска слегка трепещет вокруг моего размягчающегося члена.

Неохотно я выскальзываю из нее, поправляя свою одежду, пока она опускает юбку на бедра.

— Тебе нужно идти домой? — Спрашиваю я, протягивая руку за своим бокалом вина. — Или нам следует…

— Вернуться в твою комнату? — Габриэла улыбается, садясь и допивая свой бокал. — Это, я думаю.

Она помогает мне собраться, и я наслаждаюсь ощущением ее на обратном пути в отель, ее рук, обнимающих меня. Я рад, что ночь еще не закончилась, но я чувствую, что приближается конец… конец всего этого с Габриэлой, и я боюсь этого больше, чем следовало бы.