Кроме того, время, когда происходили эти приступы тоже участилось. Это было еще одной причиной, почему Аррон покинул армию и пожелал отправиться на остров Космин как можно скорее.

Хотя Мэй и понимала, что Арр поступил так чтобы не тревожить ее, но теперь, когда правда стала ей известна, она не могла контролировать свои эмоции.

– Мэй, что за глупости! Я так не считаю. Ты моя жена, как мы можем быть посторонними?

– Раз я твоя жена, то почему ты мне не рассказал? Даналь знал, но я нет. Занимаю ли я в твоем сердце первое место? Важна ли я для тебя вообще?

Слезы брызнули из глаз Мэйрилин и покатились по щекам, заставляя Аррона почувствовать себя еще более виноватым.

– Мэй, это не так…Я во всем виноват, не плачь, пожалуйста, - генерал хотел вытереть слезы с лица супруги, но его рука была яростно отвержена.

– Не трогая меня! Не смей! Видеть тебя не желаю!

Сказав это, Мэйрилин резко развернулась на каблуках и покинула палубу.

Развернувшаяся сцена заставила наблюдающую издалека Эйвис растеряться. Сначала она не знала, что сказать или сделать, но, взглянув на хмурое лицо генерала, быстро отправилась следом за исчезнувшей в каюте Мэйрилин.

Аррон продолжал стоять на палубе в одиночестве. Его рука до сих пор была поднята в том жесте, когда он хотел смахнуть слезы с лица супруги. Пальцы мужчины задрожали. Эта судорога набирала обороты и распространялась по всей длине руки до самых плеч.

Но он не обращал на эту боль никакого внимания. Мэйрилин была на него зла. Кажется, впервые за все время с тех пор, как они встретились, она так на него разозлилась.

В каюте слезы Мэйрилин продолжали идти без остановки. Эйвис неловко вошла в комнату и присела на кровать рядом с нею.

– Мэй, он ведь не специально. Генерал не хотел, чтобы ты переживала.

– Я знаю, что он не специально! Что это для моего же блага! Но мне так грустно!

Девушка бросилась в объятья Эйвис.

– Я ведь разбираюсь в ядах. Я могу изготовить столько противоядий. Но здесь я совершенно бесполезна! Не могу спасти собственного мужа. Я знаю, что он не хотел, чтобы я волновалась. Знаю, что мне не следует на него злиться. На кого я зла – так это на саму себя. Я бесполезна!

– Я виновата перед ним. Если бы я была умнее…мне следовало больше учиться…от меня никакой пользы…всхлип-всхлип…

Как оказалось, причиной слез Мэйрилин был не секрет генерала, а это.

Эйвис попыталась успокоить свою названную сестру:

– Мэй, здесь нет твоей вины. Виноват тот, кто отравил генерала. Вы оба такие хорошие люди, почему вам приходится испытывать такое…

Глаза девушки покраснели.

– Мэй, поплачь. Нужно выплакать всю боль и обиду. Тогда ты почувствуешь, что стало легче.

Мэй продолжала рыдать еще какое-то время.

– Эйвис, почему ты плачешь?

По ее щекам тихо текли слезы.

– Я…- всхлипнула Эйвис, вытирая лицо руками. – Мэй, посмотри, что случилось! Я хотела утешить тебя, но в итоге разревелась сама.

Эйвис встала и налила воды себе и Мэйрилин. Казалось, что она уже в полном порядке. Ее глаза сверкали уверенностью.

– Мэй, нет смысла сейчас плакать. Что случилось, то уже случилось. Скоро мы прибудем на остров. Тогда Аррон исцелиться и все будет хорошо. Не нужно переживать.

Она протянула Мэйрилин влажное полотенце, чтобы та вытерла лицо.

– Наверняка генерал себе места не находит, ты так долго плакала. Он уже давно раскаялся, поры бы его простить. Иначе он прыгнет за борт, - усмехнулась Эйвис.

– Спасибо! – Мэй крепко сжала подругу в объятьях.

В этот раз она улыбалась.

Вместе с плачем жена генерала отпустила и всю горечь в сердце. Сейчас она чувствовала себя несомненно лучше. До тех пор, пока есть надежда, не стоит опускать руки. Мэй решила быть оптимисткой и верить в лучшее.

Эйвис испытала облегчение, заметив, что Мэйрилин отбросила грусть и ее настроение переменилось в позитивную сторону. Она вышла из каюты и жестом показала ожидающему Аррону, чтобы он вошел.

Прежде, из комнаты слышались только звуки плача. Это ранило сердце мужчины. Но он не мог ничего поделать, она сказала, что не желает его видеть. Он очень сожалел о том, что сохранял свое состояние в тайне от супруги.

Нужно было последовать совету Дана! Если бы он сказал Мэй обо всем раньше, она бы не плакала так печально.

Как только он вошел внутрь, первым, что он заметил, были опухшие от слез глаза Мэй.

Генерал немедленно оказался рядом.

– Мэй-Мэй, любимая, ты в порядке?