Заметив мой бегающий взгляд и волнение, подруга, остановив машину у подъезда, повернулась ко мне:

— Хочешь, я заберу твои вещи, а ты посидишь здесь? — предложила она.

Я мотнула головой.

— Нет, всё хорошо, — успокоила я её и натянула улыбку. — Просто снова вспомнила вчерашний день.

— Забей уже, — махнула она рукой. — Скоро тебя ждёт новая жизнь.

Новая жизнь? Да уж. Внутри всё так сжималось, что в какой-то момент стало тошно. Причём в прямом смысле. Ощущение, будто меня сейчас вывернет наизнанку.

Однако после того, как мы с Леной вышли на свежий воздух, мне слегка полегчало. Согласна, что ощущение лёгкости было недолгим, но этого хватило, чтобы собраться с силами и всё же дойти до подъезда и переступить порог.

Я была готова ко всему. К тому, что сейчас будет скандал. К тому, что меня в чём-то начнут обвинять. Да даже самым неожиданным событиям, будь то зомби-апокалипсис или падение метеорита.

Казалось, что жизнь меня уже настолько проучила, что мне ничего не страшно.

За что? Я и сама не знала. Было обидно, больно. Чёрная полоса, иначе это назвать никак было нельзя. Но урок я запомнила надолго.

Так, я думала, когда ехала в лифте со своей подругой, которая никак не отрывала от меня взгляда. Я не обращала внимания, но чувствовала, с какой тревогой и жалостью Лена смотрит на меня.

— Всё хорошо, — хрипло сорвалось с уст. — Не переживай.

Правда, подругу это не успокоило.

— Вот уедем обратно, отдохнёшь, забудешь своего козла и не буду переживать.

Да, только вот: как его забыть? Он ведь, действительно, был всем для меня. Может, простить? Может, он сейчас всё сможет объяснить, и мы снова будем вместе? Счастливы?

Так, я думала, пока двери лифта не открылись, мы не подошли к двери квартиры и не позвонили.

Как только дверь приоткрылась, мы с Леной просто обалдели. Ни у меня, ни у подруги не было слов. Казалось, что весь мир, который вроде только начал строиться заново в иллюзиях, вновь обрушился и грохнулся мне голову тяжёлой гранитной плитой.

— А ты что тут делаешь?! — рыкнула со злости Лена.

Да. Это был весьма уместный вопрос. Наверное. Ведь дальше перед моими глазами, будто снова образовалась пелена тумана.

— Вам кого?

От этого наглого и надменного женского голоса внутри всё кипело. Хотелось схватить мерзавку за волосы и оттащить в сторону лестничной клетки, а после спустить вниз.

На самом деле, я боялась, что Лена именно так и поступит. Судя по её лицу, которое уже становилось багровым от ярости и сжимающимся в кулаки ладоням, я думала, что драки не избежать.

— Я спросила, — держала себя подруга из последних сил. — Ты кто и что тут делаешь?

— А ты не охренела, милочка? — искренне удивилась та самая брюнетка, что недавно скакала на моём Никите. — Наверное, это я должна задавать вопросы, раз уж дверь вам открыла.

Ещё немного и терпение Лены, кажется, вот-вот лопнуло бы. Единственная правда: эта девка, действительно, могла спокойно закрыть дверь. Ведь, по сути, сюда пришли мы, а не она.

Но… какого чёрта она снова в этой квартире?!

— Коти-и-ик! — внезапно её голос стал громче, отчего ещё противнее. — Тут какие-то две… — она скривила губы и осмотрела нас. — Шаболды к тебе пришли.

Кто? Шаболды? Она из леса только вышла, что ли? Что за слова такие? И вообще… котик?! Это она так моего Никиту зовёт? Вот же, мразь.

Если честно, я молилась, что мы просто ошиблись квартирой. До конца не верила, что передо мной стоит та стерва, которая разрушила мою жизнь. Впрочем, она и не особо виновата. Ведь в измене всегда участвуют двое.

Однако сейчас следовало беспокоиться не только из-за этого. Лену, кажется, больше пробило неконкретно само слово, которое выкинула брюнетка, а то, кому и как оно было адресовано. И тут я поняла: мирной беседы у нас не сложится.

— Ты кого шаболдами назвала? — выпрямившись, спросила Лена. — Совсем страх потеряла?

И тут мою подругу понесло.

Лена вцепилась в волосы брюнетки, та начала визжать на весь подъезд. Я же отошла и пыталась что-то сказать, как-то образумить подругу. Но… кому я вру? Мне и самой хотелось так сделать, да ещё и присоединиться. Однако здравый смысл и выбежавший на крики Никита тут же меня осадили.