Домой их с Сашей подвез оператор Андрей, им было по пути.

В тот же вечер, точнее, уже ночью, в кабинете начальника полиции собралось несколько человек.

– Итак, что мы имеем? – Начальник окинул своих подчиненных усталым от хронического недосыпания взглядом. – Мамлеев, что у нас с машиной?

– Пробили по номеру, машина принадлежит Борецкому.

– Тому самому Борецкому? – в голосе начальника прозвучало крайнее неудовольствие.

– Тому самому, – подтвердил Мамлеев, – Виктору Борецкому, владельцу компании «Анкор», председателю чего-то там, генеральному директору и еще черт знает кому.

– В общем, извиняюсь, очень большой шишке! – тоскливо проговорил начальник. – Как сейчас выражаются – випу… И что – он сам находился в этой машине?

– Экспертиза еще не завершена, но пока все однозначно говорит за то, что это он. Конечно, труп очень обгорел, и нельзя быть до конца уверенным, пока не получим его зубную карту и не произведем сравнение…

– Значит, он… – начальник снова тяжело вздохнул. – Значит, мы с вами имеем резонансное дело со всеми вытекающими, извиняюсь, последствиями…

– У меня один вопрос, – подал голос капитан Севрюгин.

– Только один? – переспросил начальник. – Надо же! У меня гораздо больше!

– Почему он сам находился за рулем машины? – проговорил Севрюгин, делая вид, что не заметил сарказма. – Обычно такие шишки ездят с личным шофером…

– Обычно! – передразнил его начальник, скривившись. – В нашей работе, Севрюгин, вообще очень много, извиняюсь, необычного. А насчет твоего вопроса – я думаю, Севрюгин, тут имеет место романтический, извиняюсь, аспект.

– Какой? – удивленно переспросил Севрюгин.

– Ты эту Нежданову видел?

– Там особенно не на что смотреть. Натуральное барбекю… одни уголья!

– Я имею в виду прижизненные фотографии.

– А, да… интересная была женщина.

– Вот именно. Так что, скорее всего, у них с Борецким был, извиняюсь, роман, а проще говоря – связь. Так что вполне понятно, почему он сам был за рулем – не хотел посвящать шофера в свою, извиняюсь, интимную жизнь. Так что, Севрюгин, не задавай глупых вопросов, а лучше ищи ответ на самый главный вопрос: кто этого Борецкого порешил. А для этого ты должен ответить на другой вопрос… знаешь на какой, или тебе, извиняюсь, подсказать?

– Кому выгодно… – неохотно проговорил Севрюгин.

– Вот именно! Кому выгодна смерть Борецкого! А для этого тебе, Севрюгин, придется перешерстить его бизнес-интересы, выяснить, какие у него были конкуренты, извиняюсь, и соперники, кому была выгодна его смерть…

– Вы же знаете, я в таких делах не очень разбираюсь… – тоскливо проговорил Севрюгин.

– А придется! – Начальник обвел подчиненных взглядом и проговорил, с трудом скрывая зевоту: – Все, по домам! И чтобы завтра у меня уже были подозреваемые!

Домой Марина вернулась после полуночи и прямо в прихожей столкнулась с мужем. Антон с серым, перекошенным лицом надевал ботинки. При виде Марины его еще больше перекосило, как будто он ожидал увидеть кого-то другого.

– Куда это ты собрался посреди ночи?

Антон отшатнулся, посмотрел на жену как на привидение и проговорил чужим срывающимся голосом:

– Ты… ты… ты еще спрашиваешь? Да ты хоть знаешь, что сегодня случилось?

– Еще бы мне не знать! Ты не забыл, что я работаю на студии? А вот ты откуда узнал?

– Из новостей…

– Ах, ну да… – Марина поняла, что телевизионщики никак не могли пропустить такую сенсацию. Слетелись на запах крови и смерти, как мясные мухи… – И все-таки куда это ты собрался посреди ночи?

– Не твое дело… – Антон покачнулся, с трудом удержав равновесие.

Марина принюхалась и почувствовала, что от него сильно пахнет спиртным.

– Как это – не мое? Ты не забыл, что мы с тобой все еще женаты?

– Да уж, забудешь об этом!

– Так куда ты собрался, да еще в пьяном виде?

– Я не пьян… – Антон отодвинул ее с пути, протиснулся к двери. – Ты что, не понимаешь? Я должен был снять стресс… я потерял подругу… друга… близкого друга…

Марина хотела сказать ему, кого он на самом деле потерял, но с большим трудом удержалась.

Антон вышел из квартиры, хлопнув дверью, вскоре раздался звук подъехавшего лифта.

Марина посмотрела ему вслед и поняла, что ей на самом деле наплевать, куда он отправился и что с ним будет. Хотя и так все ясно – небось к Женьке Плавунцу намылился, будут пить до утра и завивать свое горе веревочкой. Остались одни, сиротинушки горькие, погорельцы несчастные!