– Подождите… уже забрала документы? Что она вам сказала?! – Дмитрий повысил голос, ему показалось, что желание запугать отца зашло слишком далеко. Не забирать же документы в конце концов! О чем она только думала?

Василий Сергеевич рассказал Кулагину о том, как Анна лично забрала свои документы из университета с твёрдым желанием перевестись в Новосибирск. От всех разговоров и, тем более попыток уговорить её остаться, девушка решительно отмахивалась. Именно поэтому декан и решил связаться напрямую с отцом.

От услышанного Кулагин почувствовал острую боль в груди.

– Я поговорю с ней! – быстро выпалил отец, – поговорю! Она вернётся!

– Очень на это надеемся. Любовь любовью, но не стоит из-за другого человека идти на столь серьёзные меры, это может сильно отразиться на её будущем, – декан аккуратно коснулся довольно личной темы.

Когда их разговор закончился, Кулагин вскочил с кресла и принялся нервно ходить из угла в угол. Его мысли хаотично смешались в голове, а тело охватил сильный страх потерять контроль над дочерью, который тут же сменялся на гнев.

– Я всё делал для неё… – простонал Дмитрий, жадно хватая воздух широко открытым ртом, – где я не прав? За что она со мной так? Я дал ей полную свободу и всё о чём просил – это лишь брак с достойным человеком, чтобы укрепить положение семьи в обществе и помочь моей карьере. Разве я многого просил?

Боль в груди становилась сильнее, а воздух в комнате казался душным как никогда. Кулагин вцепился рукой в грудь и закашлял. Буквально за секунду его лицо покрылось холодным потом.

Дорога от стола до двери показалась Кулагину невероятно длинной. Каждый шаг давался ему с трудом. Из последних сил он открыл дверь и позвал на помощь.

– Ань, это тебя, – девушка поднесла телефон к Кулагиной.

Перед отъездом Анна оставила номер телефона только одному человеку – Ларисе Николаевне, кухарке. Мать вряд ли заметила бы отсутствие дочери даже через неделю, а отец… тут и без этого всё казалось очевидным. В один вечер девушка забрала документы из университета и улетела в Новосибирск.

– Лариса Николаевна?

– Анюточка, миленькая! Как полёт прошёл? У тебя всё хорошо? – взволнованно спросила женщина.

– Не переживайте вы так, – Кулагина улыбнулась. – Я в самолёте быстро заснула, а как открыла глаза, так мы уже и прилетели. Сейчас остановилась у подруги, я вам про неё рассказывала. Мы уже несколько часов без умолку болтаем, она ведь после выпускного сразу же переехала. Столько лет не виделись… время у нас уже позднее, скоро спать собираемся.

– Точно-точно, у нас же разница во времени. Сколько ты там говорила? Четыре часа?

– Да, смело прибавляйте четыре часа к московскому времени. А у вас как дела? Отец уже узнал?

– Знаешь… – протянула женщина, – да, он уже узнал.

– Разозлился, наверное. Вы главное делайте вид, что ничего не знали и старайтесь не попасться под горячую руку, – заботливо предупредила Анна, – вы не заслужили плохого к себе обращения.

– Анюточка, тут такое дело… – неуверенно начала кухарка, – твоему отцу внезапно стало плохо. Видимо переволновался.

– Мне тоже плохо было после его недавних слов, но это не особо его волновало. Ничего, переживёт. Мне давно следовало так поступить.

– Нет, Анечка, ты не понимаешь. У твоего отца прямо на работе инфаркт случился, он сейчас в больнице.

От услышанного девушка застыла.

– Ты чего? Всё нормально? – вмешалась подруга, но Кулагина даже не посмотрела на неё.

– Лариса Николаевна, как он? – едва двигая губами спросила Анна, боясь услышать ответ.

– Жив, главное всё обошлось. Ему пока ходить запрещено, лежит неподвижно, бедняжка. Совсем скверно выглядит…

– Это всё из-за меня… – прошептала Кулагина, – мне стоило хотя бы попрощаться с ним, не рубить с плеча, – её глаза заслезились.

Лариса Николаевна попыталась было возразить, ссылаясь на тяжёлую работу отца, но все понимали, что именно отъезд дочери окончательно добил Дмитрия. Когда их разговор закончился, Анна вскочила с места и направилась к двери.

– Подожди! Ты куда? Что-то с отцом? – бросилась за ней вслед подруга.

– Из-за меня отец в больнице, я должна вернуться в Москву, – она быстро надела на себя шарф и схватила пальто с вешалки.

– Куда ты собралась? Ночь же на дворе, давай дождёмся утра.