Кентавр кинул взгляд в сторону сражения:

— Некогда! Люди уже подошли к трактиру. Садись на меня, Комета, я тебя довезу.

Не без некоторого сомнения девушка уселась на спину Хрумпина. Но она решила, что кентавр реально оценивает свои силы. И правда, едва Комета обняла Хрумпина за торс, как тот резво помчался по склону горы вдоль кромки леса.

Всадники на дороге заметили скакавшего кентавра и его наездницу и открыли огонь. Но из фитильных пистолетов было не так-то просто попасть в быстро двигавшуюся мишень. Пули щелкали по камням и вонзались в стволы деревьев позади Хрумпина и Кометы.

Тем временем наступавшая пехота медленно оттесняла кентавров от ближайших домов вглубь деревни. Люди уже оказались достаточно близко к трактиру матушки Гордолы, так что Комета решила перейти ко второй части своего плана. Она подняла руку со шпагой вверх и подала сигнал Гардалату.

Спустя мгновение послышался грозный рык горных копателей. Их массивные фигуры вломились в ряды пехотинцев, перемешали их и разметали в разные стороны.

— Ну, теперь вся надежда на силу горных копателей! — крикнула Комета прямо в ухо Хрумпину.

— Нам повезло, — на скаку ответил тот, — что это не королевские солдаты и не профессиональные наемники. Должно быть, граф рассчитывал на легкую победу, раз привел с собой всякий сброд.

Действительно, солдаты оказались не готовы к рукопашной схватке. Часть из них бросила оружие и помчалась по дороге назад.

— Стойте, негодяи! — отчаянно заорал граф Гамилианский. — Стойте, я вам приказываю!

Но желавших подчиниться неудачливому военачальнику не нашлось.

Тогда из паланкина выскочил отец Балимолт. Выпучив свои прозрачные глаза и потрясая в воздухе треугольником — символом своей веры, он закричал:

— Именем господа бога нашего, великого и триединого, остановитесь! Стойте, дети мои! Во имя доброго и милостивого Шира-Вада-Дагна сожгите эту деревню дотла, истребите всех ее жителей. За каждого убитого нелюдя простится вам один смертный грех! Во благо нашей святой благочестивой церкви не щадите ни мужчин, ни женщин, ни стариков, ни детей! Вперед, дети мои!

Эти призывы оказались сильнее приказов графа. Некоторые люди развернулись, подобрали брошенное оружие и опять вступили в бой. Но в это время к горным копателям присоединились кентавры, отложившие свои луки и взявшиеся за ножи и дубины. Вслед за этим распахнулись двери домов, и на врагов ринулись женщины с тяжелыми сковородами и ухватами. Особенно страшна была матушка Гордола. Как и прочие горные копатели, она не нуждалась в оружии. Ее огромные тяжелые кулаки косили людей, как два боевых молота.

Сражение переросло в беспорядочную резню. Стрелки больше не могли использовать свои ружья и выхватили из ножен шпаги и тесаки. Но еще издали Комете стало ясно, что нелюди одержат верх.

Изменить исход боя могла атака кавалерии, но граф Гамилианский так и не решился послать ее в деревню и остаться без охраны. Дворянин поступил так, как всегда в подобных случаях поступали люди благородного сословия. Он бросил свою пехоту на произвол судьбы и обратился в бегство. Вместе с кавалерией поле боя покинул и отец Балимолт.

Выглядывая из окна паланкина, священник кричал своим носильщикам-кентаврам:

— Быстрее, дети мои! Именем Триединой церкви, скачите скорее, бездельники и дармоеды!

Телеги из обоза не могли развернуться на узкой дороге. Поэтому возницы бросили их и побежали следом за конницей.

Вслед бегущим из-за ветвей упавших сквател прозвучало несколько выстрелов. Древоточцы не только раздобыли огнестрельное оружие, но и разобрались, как им пользоваться. Впрочем, ни в кого они так и не попали, так что эффект от выстрелов оказался лишь психологический, придавший беглецам прыти и проворства.

Но даже брошенная своим командованием пехота не собиралась сдаваться без боя. Когда Хрумпин с Кометой на спине наконец добрались до деревни, сражение еще было в самом разгаре.

Комета спрыгнула со спины кентавра и выстрелила из пистолета прямо в грудь ближайшего солдата. Тот упал навзничь. Следующим на пути девушки оказался стрелок. Он сжимал разряженное ружье в левой руке подобно щиту, а в правой держал длинный обоюдоострый кинжал — весьма удобное оружие для тесной рукопашной схватки.

Комета швырнула свой разряженный пистолет в лицо стрелка. Тот инстинктивно отклонился, и девушка, прыгнув вперед, воткнула шпагу ему в живот. Солдат выронил оружие и обеими руками зажал смертельную рану. Комета подхватила с земли кинжал и с двумя клинками в руках ринулась в самую гущу сражения. Шпага и кинжал в ее руках сверкали, как серебряные молнии, сея среди людей смерть и ужас.

Хрумпин прикрывал спину девушки. Копыта кентавра умело поражали людей, ломая им руки, ноги и ребра, разбивая головы и превращая лица в кровавое месиво.