Шрифт:
– И вещи все переложены, – брюзгливо пожаловался дядя Коля. – Такое ощущение, что кто-то основательно покопался у меня в рюкзаке.
Тогда подруги не обратили внимания на брюзжание старика, но теперь задумались. Все вместе: не выполняющий свою функцию репеллент, потерянный баллон с газом, отсутствующие спальники, негодные фляги для питьевой воды и многое другое складывалось в весьма настораживающую картину.
– Кто-то явно пытается саботировать наше путешествие.
– И кто? Андрей?
– Я бы подумала именно на него, но ведь именно ему и приходится возиться с нами.
– Не очень-то он возится, – пробубнила Леся себе под нос. – Завалился и дрыхнет.
– Т-с-с! Тихо!
– Что такое?
– Тихо, я тебе говорю!
Леся послушно замолчала, глядя на Киру расширившимися от страха глазами.
– Что? Звери? Медведь?
– Нет. Какие-то голоса.
– Голоса? Звериные?
– Нет, человеческие.
Лесины глаза расширились еще больше, и она прилежно навострила уши. Но чем старательней вслушивались подруги в звуки ночного леса, тем меньше было у них шансов что-то услышать. Ухали совы, пищали какие-то другие ночные обитатели. Раздавались шорохи и звуки маленьких лапок. Но вот человеческих голосов было не слышно.
– Показалось, – с облегчением произнесла Леся.
Но Кира с ней не согласилась.
– Не уверена, – сказала она. – Мне кажется, я слышала, как женский голос произнес одну фразу: «Пора с ними всеми кончать!»
– Ой! – содрогнулась Леся. – Надеюсь, тебе это действительно показалось.
– Но это было еще не все. Какой-то мужской голос вроде бы ответил: «Рано!»
– И кто это был? Андрей?
Кира покачала головой. Нет, голос был другим. Хотя она и не была уверена. На всякий случай, вернувшись на стоянку, подруги первым делом кинулись проверять, на месте ли их проводник. Оказалось, что Андрей на месте и крепко спит.
– Он никуда не отлучался? – спросила Кира у Лисицы, который не спал и сидел возле костра, вороша угасающие угли.
– Нет. А что?
– Не знаю, – произнесла Кира. – Может быть, и ничего. А может, очень даже чего.
Больше она ничего не стала прибавлять, а снова отправилась в лес. Но на этот раз ей не удалось добыть там ничего, кроме охапки хвороста, с помощью которого они и поддерживали слабенький огонек костра до самого рассвета.
Глава 8
На рассвете все проснулись удивительно дружно. Из палатки выбрались замерзшие Соня с теткой Настасьей, которые принялись возмущаться, почему не горит костер и до сих пор нету горячего завтрака.
– Не понимаю, чем вы тут занимались?! – капризничала Соня. – Ведь все равно же не спали, так могли бы и пошевелиться!
Кире очень хотелось швырнуть в эту заразу каким-нибудь предметом, желательно поувесистей, но она напомнила самой себе, что все они в одной лодке и ссориться сейчас не самое подходящее время.
– Костер не горит, потому что воды все равно нету, – вместо ответа произнесла она. – Все остатки ушли на приготовление ужина.
– Но я хочу пить! Хочу чаю! Сладкого! С булочкой!
– Андрей сказал, что в часе ходьбы есть родник. Там и напьемся.
– Но я хочу пить сейчас!
– Собери ягод и пожуй, – посоветовала ей Леся. – Лично я так и сделала. Брусничка еще зеленая, но можно найти чернику и голубику. Она отлично утоляет жажду.
– Не хочу ягод! – надулась Соня. – Хочу чаю!
Собрались очень быстро. Всем хотелось пить, поэтому шли быстро. Родник нашелся именно на том месте, которое указал Андрей. Все напились свежей воды, наполнили фляги и другие емкости и, несмотря на потяжелевший груз, почувствовали себя много лучше. К тому же лес стал гораздо реже, и все понимали, что скоро он совсем закончится и почти весь день они будут идти по открытой местности, где нет комаров и всяких опасностей. И единственное, о чем им стоит позаботиться, это о том, чтобы не получить солнечный удар.
– В лесу комары, на открытом месте солнце, – ныла Соня. – Ужасная дорога! Если бы я только знала, что так влипну, ни за что бы не пошла!
– Можешь вернуться назад! – подколола ее Кира.
Но Соня в ответ надулась еще больше и немедленно пожаловалась матери:
– Мама, Кирка снова меня обижает! Скажи ей!
– Кира, не приставай к Сонечке, – машинально произнесла тетка Настасья, как всегда поступала в таких случаях.
Разбираться, права ее Соня или нет, тетка Настасья даже не собиралась. Ее ребенок прав всегда и во всем! Таков был непоколебимый жизненный принцип тетки Настасьи. И Кира по собственному опыту хорошо знала: бороться с этим принципом бесполезно, а зачастую и небезопасно. В пылу своей материнской заботы тетка Настасья была слепа и глуха. А как же иначе? Ведь она до сих пор не заметила, что ее маленькая девочка давно выросла и теперь сама способна обидеть кого угодно.