– А разве что-то есть?

Кира заглянула в холодильник и удрученно заявила, что ничего подходящего она там не видит. Во всяком случае, ничего, что бы подошло в это время девушкам, заботящимся о своей внешности.

– Те котлеты, которые мы скормили Пантелеймонову, лежали у меня почти год, – призналась она. – Есть еще антрекоты того же срока давности. Но ты же не всеядный мужик, ты – моя подруга, тебе я не могу предложить такое на ужин.

Леся растрогалась.

– Ты так меня любишь? – спросила она.

– Да уж побольше Пантелеймонова, – отозвалась Кира, деловито ковыряясь в холодильнике и пытаясь выяснить, не примерзло ли чего вкусненького к стенкам. – Его-то я знаю без году один день, а с тобой мы на один горшок ходили. И в любом случае ты – моя подруга. А мужчины, они сегодня есть, а завтра их уже нет. Между прочим, вместе с той жратвой, которую они успели слопать.

– Кушать хочется, – заметила Леся.

– Угу, – все так же деловито ковыряясь в холодильнике, отозвалась Кира. – Кажется, я что-то нашла.

Леся встала рядом с ней и скептически воззрилась на то, что же откопала Кира в глубинах своего морозильника. Это выглядело как ледяной ком, твердый, жесткий и бесцветный.

– А это что? – с опаской осведомилась Леся.

– Не знаю.

И Кира отнесла это ископаемое к мусорному ведру и с отвращением вышвырнула его туда.

– Делать нечего, пошли в магазин, – со вздохом произнесла она. – Похоже, у меня есть нечего. Или у тебя есть?

– У меня тоже нет! Я же на диете!

Кира только рукой махнула. Леся страдала хроническим пристрастием к диетическому питанию. И в данный момент, благо на дворе стояло жаркое лето, питалась одними абрикосами. Кира, которая вообще предпочитала питаться не у себя дома, а у подруги, их уже видеть не могла. Абрикосы в виде пюре, пирожков и жаркого достали ее настолько, что, когда один, местами даже симпатичный парень у ларька с фруктами заговорил о том, что, дескать, на его родине абрикосы урождаются размером с лимон, Кира чуть не вцепилась тому в глотку. Так ее достала тема абрикосов.

В магазин подруги взяли с собой Фантика. Кире показалось, что она преступно мало держит своего питомца на свежем воздухе.

– Он и так у тебя шляется по всем окрестным кошкам, – пыталась вразумить ее Леся. – Скоро все котята в округе будут наполовину бирманцами или сиамцами. Кто он у тебя там?

Но Кира, хотя и не была до конца уверена в происхождении Фантика с вьющейся на ушках и груди шерсткой, на этот раз оказалась неприступна.

– Сейчас на улице днем жуткая жара. Бедный Фантик совсем не гуляет. Пусть хоть до магазина прошвырнется. Ночью не так жарко. Ему не повредит.

Леся только с сомнением покачала головой.

– Ты становишься похожей на старую деву, – сказала она подруге. – Тебе самой так не кажется? Отсутствие постоянного мужчины дурно на тебе сказывается.

В ответ Кира разразилась саркастическим смехом.

– Все мужчины – козлы! – заявила она, не желая признаваться, что у нее уже давным-давно вообще не было никакого мужчины, ни постоянного, ни приходящего, ни вообще какого-нибудь.

До магазина подруги добрались без проблем. Но затем, то ли возбужденный видом ветчинных деликатесов, то ли соблазненный сладким видением пятнистой кошечки, сидящей на прилавке гастронома, Фантик выкинул удивительную штуку. Едва только Кира оказалась за порогом магазина, Фантик дико взвыл и, оцарапав Киру, метнулся за чудным видением белоснежного хвостика.

– Милый! – кинулась за ним Кира. – А как же твое мяско? Специально для тебя купили! Ты что, не хочешь кушать?

– Оставь ты его! – посоветовала ей Леся. – Не порть парню личную жизнь.

– Ну как же? – убивалась Кира. – Он же хочет кушать!

– Сейчас он хочет совсем другого! – заявила ей Леся.

И Кира, понурившись, отправилась следом за подругой.

– Вот так и бывает в жизни, – глотая слюнки, заметила она, когда они снова оказались на ее кухне и Леся уже кинула на сковородку пару чудесных отбивных, не забыв обильно посыпать их пряностями, так что по кухне распространился дивный аромат. – Сначала кот из дома сбежит, потом любимый муж, а потом и старость подкрадется на мягких лапах. Что делать-то будем?

В полной уверенности, что вопрос ее подруги имеет общефилософский смысл, Леся не торопилась отвечать. Да и что тут ответишь?

Но, оказывается, Кира имела в виду совсем другое.

– Что молчишь? – спросила она у подруги. – Наше расследование зашло в тупик!

– Вовсе нет! – оживленно ответила Леся.

Обрадовалась она тому, что Кира заговорила на конкретную тему. В философии Леся была не сильна, не то что в конкретике.

– Мы теперь знаем, что последним человеком, не считая тебя и меня, с кем беседовал Петеросян, была его сестра. Скорей всего, родная.

– М-м-м, – протянула Кира. – И что с того?

– Надо ее найти!

– Как?

Леся подумала и заявила, что для этого у них есть Пантелеймонов. Пусть узнает, что там за проблемы были у Петеросяна с его родней.

– Или спросить у Ульяны? – задумчиво пробормотала Кира.

– Нет, не стоит. Девушка была явно не очень хорошо осведомлена о личной жизни босса в прошлом.

– Кто еще?

– Людмила?

Подруги переглянулись и вздохнули. Нет, о том, чтобы обратиться за помощью к Людмиле, речи вообще не шло. Вряд ли она простила им так быстро выходку со спущенным в канализацию кокаином. Но и звонить Пантелеймонову Кире не очень хотелось. Он так невыдержанно вопил, что они вмешались, пытаясь задержать Магомета Али. Второй раз ей этого не выдержать.