— Ты готова очиститься, Флорина? Думаю, что время пришло, вода остывает, — произносит Томaс и тянется за губкой, лежащей на краю ванной.

— Да… да, — мой голос садится, и я прочищаю горло.

— Тогда я начну с рук, — Томaс дарит мне мягкую улыбку и берёт мою руку в свою. Он смачивает губку и проводит ей по моей ладони, а затем, наклоняясь, целует её.

Хмурюсь, не понимая смысла его поступка, но ничего не произношу.

Томaс проводит губкой по каждому из моих пальцев и каждый целует. Я дёргаю рукой и убираю её быстро под воду.

— Что-то не так? — хмурится он.

— Хм, ты целуешь мою руку, — отвечая, во все глаза смотрю на него.

— Тебе не нравится?

— Это входит в ритуал? — прищуриваюсь я.

— Нет. Это моё желание поцеловать тебя, Флорина. Поцеловать и очистить каждую часть твоего тела.

Я приоткрываю рот, а Томaс касается губкой моей шеи и придвигается ближе.

— Зачем? — шепчу я.

— Флорина, это очень глупый вопрос. Я хочу это сделать и делаю. Неужели, никто из мужчин, с которыми ты была, не ухаживал за тобой, не целовал твои руки, шею, ноги, бёдра? — Он продолжает водить губкой по моей коже, и мои бёдра непроизвольно сжимаются. Я чувствую прилив возбуждения внизу живота. Что?

— Твою грудь? Твой живот? Каждый пальчик на ногах? Волосы? — продолжает он, наклоняясь ниже ко мне. Его губы касаются мочки моего уха, и он прикусывает её, отчего я вздрагиваю.

— Какие грубые и невоспитанные ублюдки тебя касались, раз ты с такой опаской принимаешь ласку, Флорина. Или же ты просто не позволяла им любить тебя, потому что боялась, что любовь, нежность, ласка и забота тебя разрушат? Они уничтожат твои стены, которые помогают тебе имитировать жизнь? Или ты просто ждала меня, чтобы со мной познать удовольствие? — Лицо Томaса оказывается напротив моего. И клянусь, что у меня сбивается дыхание. Я слышу свой повышающийся пульс, а он так не стучал в ушах и висках довольно давно. Моё тело моментально реагирует жаром и сладким требованием на его зазывной шёпот.

Не могу позволить себе снова всё разрушить. Если я создам союз с Томaсом, то его обнаружат, а я поклялась этого не делать. Я должна защитить его, он и так пережил слишком много боли, а мой клан не даст ему нормально жить. Он уничтожит всё красивое, что сейчас есть в нём.

Мою голову разрывают мысли, а тело требует, как и кровь. Эта война внутри меня продолжается не так долго, как хотелось бы. И я знаю своё решение. Я знаю.

Прости.

— Ты мог бы больше так не делать? — Я отодвигаю своё лицо чуть дальше от лица Томaса, и в его тёмных глазах мелькает боль.

— Если тебе неприятно, то…

— Мне неприятно, — сухо перебиваю его. — Мне это не нравится.

— Конечно, Ваше Высочество, — ехидно отвечает он.

Я обидела его. Томaс старался и выбрал для себя путь, и ему, правда, нужно было время для того, чтобы принять факты обо мне, выбрать нужную сторону и смириться с происходящим. Мне же не нужно время. Мне нужно что-то предпринять, пока я не умерла, и как-то решить вопросы с будущим Томaса подальше от клана. Жаль, что пока мы не можем жить на другой планете. Мы, как и люди, к этому не приспособлены.

Томaс начинает действовать быстрее и даже грубее. Он уже не уделяет так деликатно внимание моим пальцам. Его движения рваные и дёрганные.

— Почему? — злобно выпаливает он, резко поднимая меня за плечи.

Я охаю, когда оказываюсь стоящей на ногах.

— Почему ты так холодна со мной, ведь я знаю, что это лишь защитная маска? Почему ты отталкиваешь меня, когда я здесь, рядом с тобой? Ты думаешь, что справишься одна? Нет, и ты это знаешь. Я тебе нужен, Флорина, а ты нужна мне. Ты убиваешь нас обоих. Почему? — с огромной болью и горечью в голосе добавляет он.

— Ты знаешь почему, Томaс. Это всё пустое. Это больше ничего не значит. Нам нельзя…

— Мне можно всё, как и тебе. Пустое твоё отрицание влечения, которое ты ко мне испытываешь. Пустые твои суждения о том, что ты ни черта не чувствуешь. Знаешь, когда ты ничего не чувствовала? Там, в моём доме, когда предложила себя, словно куклу, которую я должен был трахнуть. А сейчас ты чувствуешь и не отрицай этого. Я могу легко уловить твой запах возбуждения, Флорина. Я вампир, и мои силы при мне. Тебе не скрыть от меня своих фантазий, я их вижу, как свои. Поэтому я хочу знать — почему ты так поступаешь с собой? Почему ты не можешь притронуться ко мне, как к мужчине? Почему ты не разрешаешь себе прислушаться к своей крови и сердцу?

— Томaс, дело не в том, что я отрицаю свои желания. Я хочу тебя. Ты не знаешь, насколько я увлечена тобой. Мне хорошо с тобой.

— Тогда почему? — повышает он голос и моментально обращается. Его глаза полностью чёрные, а ногти впиваются в мои обнажённые плечи.

— Если мы создадим союз, который, по идее, логичен, то ты не сможешь жить дальше так, как жил. Ты просто физически не сможешь находиться далеко от меня, а я от тебя. Твоей тихой жизни придёт конец, Томaс. Тебе придётся предстать перед Советом и обнаружить себя. Я могу соврать, что обратила тебя и сделала вампиром, потому что ты мой возлюбленный. Для таких пар иные законы, но что будет с тобой, Томaс? Ты не хочешь быть рабом правил, а мой возлюбленный станет им, у него не будет выбора. Ты не хочешь править рядом со мной, а тебе придётся стать королём вампиров. Поэтому я тоже сделала свой выбор. Я выбрала тебя и ту жизнь, которую ты хочешь, а не ту, что тебя обязуют принять насильно из-за меня. Я не могу так с тобой поступить. Пусть лучше всё останется вот так. Лучше пусть мы не доведём дело до конца, потому что потом не будет пути назад для тебя. Для тебя, Томaс, — отвечаю и провожу ладонью по его лицу, всматриваясь в его глаза.