Штурмовая авиация противника постоянно наносила мощные удары по позициям арьергардов 17-й армии, оставлявшей Кубанский плацдарм, однако при этом она все время наталкивалась на массированный зенитный огонь мобильных тяжелых и легких зенитных батарей, прикрывавших позиции арьергардов. За время боев на Кубанском плацдарме туда были стянуты 16 тяжелых и 21 легкая зенитная батарея. Тем самым по сравнению с началом боев на плацдарме огневая мощь зенитной артиллерии почти удвоилась. Из них только 4 тяжелых и 13 легких зенитных батарей имели собственный автотранспорт, остальным приходилось при передислокации обращаться к соответствующим транспортным батареям зенитных войск. Поэтому во время эвакуации немецких войск с Кубанского плацдарма такие зенитные батареи, не имевшие собственного автотранспорта, приходилось отводить заблаговременно. Необходимость в этом возникла также и по той простой причине, что требовалось существенно укрепить противовоздушную оборону Керченского пролива. Приходилось учитывать и тот факт, что авиация противника наверняка будет совершать еще чаще, чем до сих пор, налеты на Керченскую паромную переправу, активность которой в последнее время значительно возросла, что наверняка не могло остаться незамеченным разведкой противника

Для дальнейшего усиления противовоздушной обороны Керченского пролива в последние четыре дня эвакуации немецких войск с Кубанского плацдарма на быстроходные десантные баржи типа «Зибель» были установлены еще две легкие зенитные батареи. Эти баржи с установленными на них зенитками постоянно курсировали в Керченском проливе, обеспечивая зенитное прикрытие паромной переправы. Благодаря своим сравнительно небольшим размерам эти быстроходные баржи оказались очень сложными целями для авиации противника.

Кроме того в последние дни эвакуации был отдан приказ на раннее открытие заградительного огня и для легких зенитных батарей, которые теперь начинали стрелять с максимальной дальности. Согласно инструкции, легкие зенитные батареи должны были дожидаться, пока самолеты противника войдут в так называемую «благоприятную зону поражения». Но теперь предпочтение отдавалось преждевременному открытию заградительного огня, чтобы отогнать вражеские самолеты от переправы. В данном случае рекомендовалось не жалеть снарядов. Так удалось значительно снизить эффективность действия вражеской авиации при налетах на Керченскую переправу и на скопления автотранспорта и военной техники, неизбежные при эвакуации войск и военной техники с плацдарма. Тем самым в основном была устранена главная опасность с воздуха.

Эвакуацию наших войск с Кубанского плацдарма осложняло также то обстоятельство, что на восточном берегу Керченского пролива почти не было ни деревьев, ни кустов, которые можно было бы использовать для маскировки. Чтобы снизить потери от воздушных налетов бомбардировщиков и штурмовиков противника, немецким войскам оставалось только зарываться в землю и рассредоточиваться. Стоит отметить, что и возросшая активность немецкой истребительной авиации в период эвакуации 17-й армии с Кубанского плацдарма в значительной мере способствовала уменьшению угрозы воздушного нападения.

А вот поведение противника на море вызывало удивление. Во время продолжавшейся несколько недель эвакуации немецких войск с Кубанского плацдарма советский Черноморский флот, несмотря на свое превосходство, ни разу не атаковал Керченский пролив и не попытался высадить десант, чтобы помешать эвакуации со стороны моря. Можно предположить, что советское командование хотело сохранить свой Черноморский флот в целости и сохранности как фактор силы, чтобы использовать его в политических целях при дальнейшем развитии войны.

В противном случае тесное взаимодействие Черноморского флота с советскими сухопутными частями во время сражений на Кубанском плацдарме было бы совершенно естественным и доставило бы немецкой стороне довольно крупные неприятности. При более тесном взаимодействии своих военно-воздушных и военно-морских сил противник был бы в состоянии значительно осложнить паромное сообщение в Керченском проливе или даже полностью парализовать его. А так немецкой авиации береговой обороны и соединениям сторожевиков военно-морских сил удалось полностью прикрыть Керченский пролив.

Особой заслугой немецких военно-морских сил явилось обеспечение бесперебойного снабжения Кубанского плацдарма в течение нескольких месяцев 1943 года. Для транспортировки войск и грузов использовались разнообразные самоходные десантные баржи. Несмотря на атаки штурмовой авиации противника, они неустанно сновали по Керченскому проливу, обеспечивая подвоз боеприпасов, горючего, военной техники и пополнения на плацдарм и вывозя с плацдарма раненых и больных.

Во время эвакуации немецких войск с Кубанского плацдарма эти быстроходные десантные баржи типа «Зибель» отлично справились с поставленной перед ними задачей. После окончания эвакуации большой караван таких барж под прикрытием истребителей люфтваффе и в сопровождении двух легких зенитных батарей, установленных на десантные баржи, в состав которых входили несколько зенитных взводов, вооруженных 37-мм зенитными орудиями, проследовал вдоль южного берега Крыма в Севастополь. Во время одного из воздушных налетов на этот караван огнем 37-мм зениток были сбиты две вражеские машины. Следует отметить, что и этот медленный караван, к нашему удивлению, ни разу не подвергся нападению со стороны моря и благополучно прибыл в порт назначения.

Восточная часть Крыма, Керченский полуостров, омывается на востоке Керченским проливом. В южной части ширина этого морского пролива, на западном берегу которого 17-я армия заняла оборону после эвакуации с Кубанского плацдарма, составляет от 14 до 15 километров. В середине Керченского пролива лежит протянувшийся с северо-запада на юго-восток невысокий и довольно узкий остров, коса Тузла, длиной около 7 километров. Вплоть до эвакуации немецких войск с Таманского полуострова здесь находились в боевой готовности две батареи (тяжелая 88-мм зенитная батарея и зенитная прожекторная батарея), предназначенные для поражения воздушных и морских целей.