– Ты меня за дуру держишь? Ты только что выкинул сигарету на территорию академии! Даже если бы тебе было восемнадцать тебе полагается штраф!

– Сколько?

Теперь ведёт себя так, будто, между нами, конфузов не было. Неужели настолько разозлила сигарета в моих руках?

– Двадцать тысяч рублей.

Разочарование в её глазах продолжало расширяться, когда она видела моё безразличное лицо.

– Тебе ни капельки не стыдно?

– И почему я должен испытывать стыд? За сигарету? Большинство парней моего возраста этим балуются, мне просто хватило наглости делать это на крыше.

Мне вообще двадцать пять, так что фактически я не нарушаю никаких правил.

– Это меньшее из твоих грехов! – возмутилась Мария. – Ты развратил Апрель! Воспользовался наивностью юной девушки.

– Ты про тот случай, когда пришла ко мне домой? Апрель просто переодевалась, и вы зашли в неудачный момент!

– Правда?

В её глазах появилось облегчение. С чего это её так волнует моя половая жизнь?

– Конечно, - вздохнул я. – Мне дорога Апрель, но не как объект для вожделения. Скорее, как сестра.

– А Настя? С ней же ты тоже ничего не сделал? Как ты вообще оказался в женском туалете? Зачем заставил его сторожить Апрель? Откуда кровь?

– Она упала и разбила нос в туалете, я услышал её крики и тут же побежал на помощь, чтобы излечить. Я попросил Апрель сторожить туалет, чтобы никто не мешал помогать мне исцелять её. Я вытер кровь с её лица, но не смог её убрать с юбки.

– Ты имеешь способности целителя?

Способность исцелять других довольна редка в моём мире и если такую обнаруживают, то её владельца тут же под свою «опеку» забирает государство, чтобы исцелять только угодных ему людей.

– Только исцеление маленьких ран, - улыбнулся я. – Не настолько сильные, чтобы мной могли заинтересоваться.

Благо исцеление маленьких ранений не заинтересует государство. Их интересуют люди, способные замедлить старение и исцелить онкологические заболевания. У России, кстати, есть одна целительница маленькая девочка, которую с детства заставляют исцелять высший эшелон власти.

– Твоё оправдание не убедительно, - нахмурилась Мария.

Она хотела мне доверится, но в мгновенно придуманную ложь не так легко поверить.

– Говорит извращенка, которая чуть не изнасиловала студента.

Пусть не думает, что я один извращенец, насилующий студенток. Лучшая защита — это атака.

Белое лицо преподавательницы артефакторики тут же стало пунцовым от смущения.

– Я была под заклятием Люксурии… - отвела взгляд она.

– Она лишь раскрывает истинные желания владельца. Люксурия не может вселяться в мужчин, но если бы вселилась в меня, то я бы смог себя сдержать.

Стоит пристыдить её, чтобы иметь более выгодную позицию в нашем лёгком споре.

– Не ври!

Мария вернула самообладание и сделала решительный шаг в мою сторону. Наши лица почти столкнулись от её действий. Мне в нос ударил сладкий аромат её духов, смешанный с запахом её тела.

Что-то щёлкнуло во мне, и я стал испытывать неловкость.

– Тогда кто ответил мне взаимностью? Ты не был под её заклятием, но всё равно ответил мне! Кто сказал, что готов умереть со мной в страсти?

Теперь настала моя очередь краснеть и отводить взгляд.

– Это были просто инстинкты…

Какой нормальный парень останется равнодушным, когда столь красивая девушка сама бросается на тебя?

Я уже считаюсь ненормальным, если смог тогда сдерживаться.

– Просто инстинкты? – разочарованно промолвила Мария. – Неужели, мы просто животные неспособные на высокие чувства?

– Это не так.

Мне не хочется видеть её расстроенный. Одно дело, когда Мария игнорирует меня и делает вид, что всё нормально, другое дело, если вопросы того дня терзают её до сих пор.

– Что не так, Аластор? Мы оба тогда всего лишь поддались мимолётной страсти. Я всегда считала себя другой по отношению к другим. Думала мне не нужна простая страсть, грешная похоть, а лишь искренняя любовь. Думала, что в отличии от других я буду следовать своим добродетелям не ради других, но ради себя…

Она отвернулась и обняла себя за плечи.

– Откуда в вас это?

– Что это? – вздохнула она. – Стремление к свету? К чистоте? Потому что мне хочется быть такой, какой мне нравится. Помогать своим студентам, испытывать чистую любовь, быть доброй, хотя этого никто не ценит. Сопереживать другим, хотя это и тяготит душу. И мне нет дела, что моя природа темна.

Насколько темно текущее общество, если даже вампир в нём нашёл свой путь к свету? Что за мир я создал, где вампир вынужден оправдываться за свою тягу к светлому?