Такова зима и её жестокие законы, что жизнь в тепле кажется не нормой, а неким твоим маленьким счастьем, которым ты каждый раз себя вознаграждаешь, попадая обратно домой.

А ведь я был счастлив жить средь снегов, холода и серости своего родного города. Там я всегда мог согреться, пока моё солнце не ушло из этого края.

Свет в комнате включился и в окне я видел не снег, тьму и бурю, а лишь своё детское лицо.

– Ты уже встал, Владик? – нежный голос коснулся моих ушей.

Я невольно закрыл глаза и сильно зажмурился, подавляя в сердце ненужный трепет.

Неужто это один из тех самых снов, вселяющих в меня одну тоску?

– Ты чего-то боишься? Кошмар приснился?

Чья-та обеспокоенная рука коснулась моих плеч.

Её голос…

Прошло столько времени, что я даже не могу быть уверен тот же ли он или это всего лишь подделка?

Я открыл глаза и посмотрел в отражение окна, где за моей спиной стояла женщина средних лет в чьём лице уже было не мало морщин и потому его обеспокоенность лишь больше боли приносило моему очерствевшему со временем сердцу.

Интересно тоже ли оно, что было раньше? Помню ли я его также хорошо?

Спустя столько лет я даже все наши фотографии специально «потерял» от того гадкого чувства одиночества, которое меня снедало, когда я их всё же находил. Все наши фотографии спрятаны от меня подальше мною же.

– Сыночек, что с тобой? Мама беспокоится…

– Мне приснился кошмар, - мой детский голосок совсем не был похож на тот грубый голос, что я давно прокурил. – В нём ты с папой умерла…

– Бедная деточка…

Женщина прижала меня к себе тепло обнимая. Меня окутал её запах.

Я помню его ещё с детства и даже спустя годы не смог забыть. Запахи других людей ничего для меня значат, но когда я ощущал её запах, то чувствовал тепло и доброту в душе. Он был уникален, хотя в чем его уникальность я не мог сказать.

– Мама рядом, - её грубые руки нежно погладили меня по моим чёрным волосам с оттенком алого. – И будет рядом, пока ты не вырастишь.

Это ложь, которую невольно говорит каждый ушедший родитель.

Наверное, каждому хочется увидеть, как его дитя взрослеет и крепнет, но увы не каждому дано этого познать.

Я давно перестал винить её в том, что она невольно ушла от меня. Таким я был эгоистом, что винил своего родителя в её собственной смерти.

Сейчас во мне лишь жалость к ней, что она не увидела, как её дитя растёт.

– Мама, а почему с людьми происходят плохие вещи? – я часто задавал этот вопрос ей, потому что был любопытен, как каждый ребёнок чьи родители его чему-то учили.

– Потому что они делают сами плохие вещи, - сказала типичное и неправильное родительское наставление она. – Не делай плохих вещей и всё будет хорошо, Владик.

Это ложь, очередная ложь, которая дала мне неверный урок в жизни.

Неважно хороший ты или плохой судьба всегда даст тебе пинок под зад.

Она может как воздать по заслугам, так и наказывать за твою доброту и благородство.

Мир не справедлив, а концепция справедливого мира неоправданно жестока.

– Но если это не так, мама… - сказал то, что, когда я был ребенком не мог ей сказать. – Что если, когда я вырасту, то все будут говорить, что добродетель глупа и плоха, а грех умён и хорош? Что жестокий эгоизм идёт в приоритете над благородным альтруизмом? Что если меня буду называть глупым, если я буду слушаться ваших наставлений…

– Это…

Женщина была ошеломлена моим вопросом и неловко взирала на моё детское тело.

– Вы научили меня морали и сотрудничеству с другими, а также вере в человечество… - улыбнулся ей я. – Но жизнь меня приучила к недоверию, эгоизму и обману. По-другому без вас мне было не выжить.

– Даже так, - она погладила меня по щекам. – Ты всё ещё слушаешься наших наставлений?

– Конечно… - невольно слукавил я. – Вы были самым счастливым, что я получил в жизни. Я просто не мог отвернуться от вас даже под напором внешних обстоятельств.

Мои руки уже в крови, язык давно привык к обману, а голова приспособилась доверять собственной лжи. Даже так моя душа всё ещё помнит, как не стать монстром и сохранить капельку человечности.

– Ладно, мама… - я вырвался из её объятий. – Мне пора. Я давно отвык от сна о вас и мне каждый раз тяжело прощаться, но это необходимо, ведь в отличии от вас я всё ещё жив.

Мёртвых нужно отпускать, они сами бы не хотели, чтобы вы грезили о них, уничтожая собственную жизнь.

– Моё последнее наставление сынок… - легонько шепнула она мне. – Позволяй себе любить…