Сделав порядочный крюк, группа снова приблизилась к большаку и остановилась. На этот раз в разведку отправился проводник.

– По всему большаку посты, - докладывал он.
– Мне удалось проследить за значительным участком дороги, и повсюду немцы и полицаи. Они засели небольшими группами, по пять-шесть человек, расстояние между группами метров сто пятьдесят - двести. Есть ручные пулеметы.

– Значит, большак блокирован?
– спросил старший.

– Да, блокирован, - подтвердил старик.

Старший подал знак, группа поднялась и в том же порядке начала бесшумно продвигаться от большака в сторону деревни.

Проводник вел группу назад, прямо в деревню.

У старшего группы был свой план: послать разведчика в деревню, а потом уже действовать по обстановке.

Деревня была рядом, называлась она Михалевичи. Там по-прежнему мелькало несколько одиноких огней.

Группа остановилась.

Парень, шедший впереди пленного, был Василий Кот, лихой партизанский разведчик. Ему командир группы Бокарев приказал пробраться в деревню Михалевичи и взять сведения у связной комсомолки Веры Голубковой.

Разведчик сразу же ушел. Деревня стояла недалеко от леса, и немцы наведывались туда редко, еще реже останавливались на ночь. Раньше там был небольшой гарнизон, но партизаны давно покончили с ним.

На связь к Вере Василий пошел не впервые, он встречался с ней уже несколько раз. Эта девушка с веселыми большими серыми глазами давно уже покорила сердце партизанского разведчика. Еще когда Вера жила не в Михалевичах, а в поселке Ясное, у своей тетки. Там, за этим поселком, был небольшой немецкий аэродром. Позже аэродром перебазировался в другое место, и связную партизаны перевели в родную деревню.

Пробравшись незаметно в деревню, Василий бесшумно подполз к дому, где теперь жила Вера. Еще издали он заметил, что в деревне - немцы: по улице медленно прохаживались патрули. Их силуэты тихо качались в темноте.

Василий подполз ближе к избе, увидел проем открытой двери. Изба была пустой.

Вернувшись к группе, разведчик коротко доложил о том, что в Михалевичах немцы, что Веру, видимо, схватили.

Василий стоял мрачный, подавленный.

– Успокойся, - сказал Бокарев.
– Ведь мы еще ничего не знаем о Вере, а что касается засады... Засады нам бояться нечего. Пусть немцы боятся, а мы на своей земле.

Они тихо разговаривали, отойдя в сторону, чтобы их не могли слышать остальные. Вернувшись к группе, Бокарев сказал:

– В деревне то же, что и на большаке: немчура. Следов наделали мы много. Теперь слово за нашим батей, - и он кивнул в сторону проводника.

– Да ничего страшного, - глухо заговорил старик.
– Тут рядом я обнаружил канаву. Потопаем по водичке, а потом выберемся на горку к кладбищу. Думаю, что немцы ночью только прошли возле кладбища, вот и напугали ворон. А сидеть они там не будут - больно место для засады заметное. Они, поди, устроились где-нибудь за большаком, в кустиках.

Группа подошла к кладбищу. Вековые сосны и кряжистые березы с белесыми стволами глухо шумели. Было сыро. Проводник зашел с южной стороны кладбища, с которой хорошо просматривался большак, и дал знак остановиться.

К утру тучи рассеялись, но рассвет наступал медленно. Светлая полоса на востоке раздвигалась, ширилась, росла и наконец охватила почти полнеба. Вот освещены вершины деревьев, еще мгновение, и на кресты, изгородь, желтый песок, увядшую траву упал холодный свет.

Темнеющий впереди лес тянул к себе, как родной дом.

Проводник бодро шагал впереди. Вдруг он дал знак остановиться. Увидел ли что-нибудь, или сердцем почуял недоброе...

– Мне кажется, хлопцы, - проговорил старик, - следует разведать опушку леса прежде, чем идти туда. У меня такое предчувствие, что и там засада.

– А твое чутье, батя, не обманывает?

– Тут не только чутье, а и благоразумие. Василий со связной не встречался - раз...

В это время с опушки ударили немецкие автоматы. Партизаны залегли, начали отстреливаться.

Стреляя на ходу, немцы быстро продвигались вперед, окружая группу разведчиков. Стрельба нарастала. У партизан кончались патроны.

Немцы сжимали кольцо.

– Подготовиться к прорыву на правом фланге! Гранаты к бою!
– приказал Бокарев.

Партизаны отстегнули гранаты.

– Слушай мою команду! За мной, ребята!

Бокарев бежал впереди. Кругом все гремело от разрывов гранат и частой стрельбы. Ранило проводника, он споткнулся и упал. К нему подбежал пленный, взвалил на плечи отяжелевшее тело и подхватил автомат.