— Сейчас хозяин, — Василий задирает форменную блузку пуская мою руку к животу.

Есть контакт. Печень — второе сердце, в обморочном состоянии, сил на кроветворство у неё не осталось совсем. А мы тебе энергию моего солнышка. Давай родная — твори и наполняй. Аура в районе печени начинает сиять золотым с зелёными всполохами светом. Давление повышается медленно, но верно. Теперь снова к голове. Клетки мозга в месте удара лишены жизни и больше не реагируют на, несущую жизнь, кровь. И то делать? А если овощем останется, моих знаний недостаточно. Не выходя из состояния рабочего транса обращаюсь к учёному коту:

— Василий помощь нужна, у неё клетки головного мозга отмирать начали, они ещё есть, а вот жизни в них нет? Знаешь, что делать?

— Искра жизни. Попробуй запустить свою Искру, — голос кота глухой и напряжённый раздаётся из-за спины.

— Знать бы ещё как, — ворчу себе под нос направляя энергию в отмершие клетки пытаясь ввести их в резонанс с живыми своей энергией. Не получается! Зараза! Искра что такое эта Искра.

— Вася не получается, объясни, что есть твоя Искра. Энергия проходит свободно, всё без толку`.

— Не знаю, У меня её нет.

Вот же, гадство, мысли всполошено бегают по кругу. Искра, искру, искрой, из искры. Что у нас бывает из искры. Из искры разгорится пламя — прямо девиз, хоть сейчас на герб. Но мысль уже зацепилась. Из искры пламя, моё пламя — это моё солнышко. Энергия греет, но не жжёт, а нужно зажечь. Отщипываю от своего света небольшой огонёк, оставшийся алой искоркой на моей бестелесной руке. Подношу к омертвевшему участку, пятнышко света соскальзывает вниз. Омертвевшие клетки полыхнули красным, дрогнули и завибрировали в ритме жизни со своими здоровыми товарками. Есть получилось. Пот большой каплей повис на кончике моего носа вызывая тем самым не шуточное раздражение. Так теперь печень. Хватит тебе работать на износ.

Всё закончил, открытые глаза видят порозовевшую кожу на щеках женщины, и мои руки, покрытые кровью. К испорченному пиджаку добавились брюки пропитанные чужой кровью. Надо переодеться. За руль кроме меня садиться всё равно не кому. Водительница наша без сознания и, наверное, очнётся не скоро.

От размышлений меня отвлекла Лана. Сестра судя по всему дозвонилась до отцовской службы безопасности, начав деловито рассказывать какому-то Сергею Петровичу о случившейся неприятности.

— Да мы ещё в аэропорту… да на подземной парковке, водитель получила серьёзное ранение… да без сознания… медицинская помощь нам не нужна, водителю? Юра спрашивают нужна медицинская помощь водителю, — на что я устало, отрицательно качаю головой, — нет помощь не нужна, уже оказали на месте, понятно ждём.

Лана покосилась на бледную Лину, оценивая нужна ли сестре помощь обратилась ко мне.

— Юра, машина с охраной уже въезжает на территорию, минуты через три будут у нас, Тебе умыться не помешает, ты на вампира похож, жуть какой бледный и весь в крови.

— Да конечно, — я поднялся, поставив на пол парящее тёплой водой ведро, добавил брусок детского мыла с улыбающейся детской мордашкой на обёртке. — поможешь ополоснуться?

— Конечно, — Лана улыбнулась — с тебя тазик, табуретка и ковшик, что бы поливать.

Вот женщины! Быстро к хорошему привыкают, мгновенно пристраивая мужские способности к делу. И щербатый эмалированный тазик с табуреткой и старый ковшик, всё вытащил из своей детской памяти.

О, а вот и кавалерия подоспела. Я даже штаны не успел снять, действительно за три минуты управились.

— Лина, Солнышко слей мне, пока Лана будет с бодигардами разбираться, Василий, а ты присмотри на всякий случай, случаи они всякие бывают. — Кот только кивнул, отлипнув от машины, пошёл вслед за недовольной Ланой.

Тёплая вода побежала по спине в тазик оставляя в нём розовые разводы. Я мылся тщательно, смывая с себя кровь. Мокрая ладошка сестры мылила мои плечи и шею, царапая ноготками кожу

— Лина, меня местные гоблины когтями не достали, так родная сестра сейчас расцарапает, спину, что я своей невесте скажу?

— Я тебе не родная, мы сводные, хочу и царапаю.

— Лин, действительно, больно же, заканчивай свои садистские штучки.

— Ой да ладно, поцарапали его бедненького. Штаны снимай и в тазик становись, будем ножки твои мыть.

— Сам справлюсь.

— Я твоя старшая сестра, ты меня слушаться должен. — Лина с воинственным видом уцепилась за пряжку ремня.

— Да ладно старшая. У тебя день рождение пятого апреля, а у меня третьего марта, значит я старше у меня дата рождения по российским правилам записана.

— Братец тебя всё-таки достали дубинкой по голове, — сестра, сощурившись, демонстративно осмотрела мою голову, — вроде целая. Мы с Ланой тоже родились в России, забыл?

— Отвали, сказал сам помоюсь, — я оттолкнул шаловливые ручки от моего ремня, наблюдая за суетой охранниц, которые перетащили нашего водителя к себе в машину. Всей этой суетой командовал мужчина в деловом костюме чёрного цвета в тонкую зелёную полоску. Увидев моё внимание, поклонился и коротко представился: