Я реально прогрессирую, главное не надрываться, много хорошо тоже плохо.

Упс. А это я не понял, откуда такой эффект. Чувства Со Хён прорвались во внутренний мир, полыхнув ярко-розовым.

Оргазм?! Это реально оргазм? Да что б меня таксист снова переехал.

Так главное не сорвать концентрацию, я спокоен, я дед, я вообще не отсюда, шёл мимо, дай думаю зайду. Да когда-ж ты успокоишься, зачем же так орать. Хана мне, мама меня порвет, заштопает, и скажет так и было…

Шрам остался, сейчас я этот шрам… Отек и гематома ушла, осталось не много.

Да что б тебя, дорогая! Не нужно мне волосы драть и спину царапать.

Закончив лечение в полной прострации отвалился от кровати усевшись на задницу на пол, с трудом открваю залитые потом глаза.

Мамочка роди меня обратно, мне точно хана.

Порванная материя халата открыла поцарапанную грудь, слипшиеся от пота волосы, свисающий матрац, одеяло на полу, закрытые глаза, зажатый в кулачках подол, старательно прикрывающий срам.

Опустившаяся на мое плечо рука заставила меня подпрыгнуть оттолкнувшись от пола ягодицами, и не спрашивайте меня как.

– Оппа, теперь старшая сестра беременная? – Юн Ми подкралась незаметно.

В открытые двери палаты заглядывали родители, сестры и ещё половина персонала больницы.

— Так все по местам, расходимся, — Сергей Сергеевич, родненький я твой должник. — ну что стоим, быстро, быстро разбежались. Посетителей попрошу подождать в коридоре мне нужно осмотреть больную.

Вот что значит профессионал, раз и мы одни, даже малая беспрекословно подчинилась.

— Такс пройдемся по эпикризу, ну-с больная? Как себя чувствуем, где болит? – Он открыл глаза Со Хён, — так-с подвигай зрачками, следим за моим пальцем, так-с хорошо-с. А лобик то у нас чистый, ни шрамика ни костной мозоли, лепота.

Врач аккуратно повернул голову сначала вправо, потом влево прислушиваясь, к своим ощущениям и пальпируя кожу головы пальцами.

— Так-с тут тоже порядок. Ай-яй-яй. А что у нас с грудью. Юра-кун, аккуратнее нужно с невестой быть, вот щас как отправлю вас к маммологу, она тётка серьёзная мигом тебе ноги повыдергает. Кто ж такую красоту царапает. Ну-ка давай исправляй, а я посмотрю.

Молча подчинившись, встал, кряхтя как старый дед, только на этот раз взял руку, груди касаться побоялся, мало ли.

– Ай молодца, ни селёдочка. Так-с а где наши ножки с их синяками? Вот они наши ножки, — Сергеич задрал подол халата стараясь не открыть промежность, оголяя девичье бедро.

Юра, с ногами всё в порядке, а вот ставить свою печать, — Сергей Сергеевич оголил вторую ногу сокрушённо покачав головой, уточнил: — печати, совсем не обязательно. Или это, издержки так сказать?

Я молча покачал головой разглядывая отпечатки своих ладоней. Это не было покраснением кожи, как если бы я сильно шлёпнул, нет это были… Я вспомнил свои детские шалости, когда в кабинете отца впервые дорвался до ксерокса и копировал всё подряд, включая свои ладони. Отпечатки били именно копиями проявленными прямо на коже бледно-розовым цветом.

— Не вздумайте удалять, - голос врача построжел, - это энергетические отпечатки, вам теперь с этим жить. И…

Сергей Сергеевич наклонился к моему уху и громко зашептал. — зато ты теперь знаешь где у твоей жены самая что ни на есть настоящая точка джи.

— Ага спасибо, - только и смог сказать.

— Ладно голубки, воркуйте, у вас пять минут, дольше я ваших родственников удержать не смогу. — Врач направился на выход и уже у самой двери добавил. — Юра. Больничная пижама лежит в нижнем ящике тумбочки, помоги девочке переодеться.

Метнувшись к указанному предмету больничной обстановки, судорожно стал рыться в сложенной стопке, наверное, простыней, не сразу сообразив, что нужная мне вещь лежит сверху запаянная в пластик.

— Хёна! Вот, давай переоденешься — я ни как не мог заставить посмотреть в глаза своей невесты, — ты это… Я не специально… Оно само как-то…

— Дурачок – руки девушки обняли меня за плечи, она без стеснения встала с кровати перешагнув через остатки пострадавшей пижамы, обняла меня, — помоги мне одеться, и зови родителей, они там наверное уже с ума сходят.

— Угу – горячие губы обожгли, поцелуй, страстный и нежный, горячая спина под моими руками, сладкие холмы попки, руки опустились на бедра коснувшись печатей вызвав тягучий, грудной стон наслаждения девушки.

— Любимый давай не сейчас, мне и так стыдно.

— Ой прости, я не специально — бормоча извинения, разорвал упаковку и развернув пижаму помог своей невесте одеться.

* * *

В доме чеболя Ли, царила напряжённая тишина, слуги и члены клана ходили на цыпочках, стараясь лишний раз не попасться на глаза Главе.