— Меня так погладь, — хрипло сказал мне в ухо ласковый голос, слегка растягивающий гласные.

Я подпрыгнула от удивления, и замечательная деталь повторила судьбу груди. Длинноволосый мужик сейчас выглядел настоящим маньяком, желающим задушить несчастную жертву только за то, что не мог ею воспользоваться.

— ИИИрга, — слегка заикая, спросила я, заливаясь краской стыда.

На черных волосах некроманта искрили снежинки. Как давно он тут стоит? Мое моральное падение усугубил Варсоня, стоявший неподалеку и с одобрением разглядывающей снежные груди жертвы сексуального творчества.

— Ребята! — проблеяла я, погасив огоньки, чтобы прикрыть милосердной темнотой плоды своей фантазии.

Однако Ирга, бессовестно хохоча, хлопком ладоней создал огромный светящийся шар, взмывший над двором.

— Мы давно тут стоим. — Сказал некромант. — Уже и вещи в дом занесли. Я тебе подарков привёз, а ты всё творишь. Мы не решились тебя отвлекать. Но когда ты начала лепить это с мечтательным выражением лица, я уже не выдержал. Ещё бы пару минут и…

Я пробурчала что-то маловразумительное, смущенно снимая варежки. Ирга поднял валяющийся на земле инструмент и несколькими быстрыми движениями облачил снежного мужчину в набедренную повязку.

— Идем домой, — предложил жених, увлекая меня за руку.

— Только не в спальню, — ожил Варсоня, оторвавшись от созерцания снежной кучи.

— Я столько всего приготовил, а вы сейчас запретесь там на всю ночь, только после еды.

— Нет, — запротестовал некромант.

Но я поддержала целителя. Проведя несколько часов на морозе, навозившись со снегом, я почувствовала зверский аппетит, алчно бросившись к столу. Сосредоточенное поглощение пищи под грустное вздыхание Ирги, который в перерывах между красноречивыми вздохами умудрялся есть быстрее Варсони, перебил вопль ужаса, раздавшийся со двора.

Побросав ложки, мы кинулись наружу. Под светящимся шаром, который позабыл Ирга, стоял Отто и возмущенно размахивал руками.

— Я приберу инструменты, — заискивающий пролепетала я.

— Какие инструменты? В смысле, конечно, приберешь! — рявкнул полугном. — Меня интересует другое. Кто сделал этот ужас? Это надругательство над великим скульпторским искусством!

— Я, пришлось признаться. И Ирга тоже.

— Что? — Возмутился некромант. — Я только чуть-чуть подправил.

— Эх, вы! — Отто посмотрел на нас почти со страданием. — Идите, ешьте дальше.

— А ты? — заикнулась я.

— Буду занят. — Сурово ответил полугном и даже Варсоня не рискнул возразить.

Мы с Иргой выползли из комнаты поздним утром, разбуженные непривычным шумом во дворе. Накинув одежду, мы высунулись наружу. Там проходил шумный аукцион.

— Один золотой и две серебрушки — раз, один золотой и две серебрушки — два, один золотой и три серебрушки! — кричал Отто, стоявший на табуретке.

Ирга отыскал взглядом тучную фигуру Варсони, философски поедающего куриную ногу, и потащил меня к нему.

— Что происходит? — спросил некромант. — Что продают?

— Снежную скульптуру? Что же еще? — ответил Варсонья. Отто обещал тебе, Ола, отжалеть процент за идею. —

Я протолкалась к Отто.

Рядом с ним, ярко блестя на солнце ледяными боками, стояло воплощение разврата. Со свойственной гномом-скрупулезностью была проработана каждая деталь. Целомудренная набедренная повязка исчезла, а все достоинства, вызывающие искрились подсолнечными лучами. Грудь у обретшей симпатичной личика женщины была такая, что я на миг почувствовала укол зависти.

— Простоит до весны, вдохновляя вас на активную супружескую жизнь! — разорялся полугном. — Один золотой, пять серебрушек. Кто больше? А тебе, чего Ола, иди спать. Вон твой носитель достоинства стоит.

— Пятьдесят процентов, — проигнорировала я намек.

— Десять.

— Шестьдесят.

— Тридцать, и не медичком больше, — отрезал Отто. — Я ее до ума довел и торги организовал.

— Хорошо, — согласилась я, не рассчитывавшая получить больше двадцати процентов.

Ирга помахал мне рукой, нежно улыбаясь. Отто возобновил торги. — Еды нам должно было хватить еще на несколько дней. Кажется, я начинала любить праздники.

— Ола! — Голос у мужа был настолько преисполнен торжественной трагичности, что я подскочила на кровати и, бросив справочник по эльфийской магии, испуганно уставилась на мужа. — Мне нужно лишить тебя девственности.

— Ирга, — осторожно сказала я, — на всякий случай прикасались к его лбу, проверяя температуру.

— Так поздно уже? Это событие когда было-то? Несколько лет назад. Чего ты меня сейчас лишать собрался после полугода супружеской жизни, а?