— Я… я ничего не знаю о той ночи, — отвечает она, но либо Зейд заставляет её нервничать, либо у неё на уме что-то ещё, что выводит её из себя. Кэндис собирает тома манги, но Зак кладёт большую руку ей на плечо, усаживая обратно на стул. — Ты не можешь заставить меня сидеть здесь, — её голос превращается в грубый шёпот, а взгляд она снова переводит на Зейда.

Тут я замечаю, что у неё на сумке есть значок «Afterglow».

Нет, три значка «Afterglow» и нашивка.

Итак… она фанатка, и всё же, она отказывается от шанса, чтобы солист оставил ей автограф на… чём бы то ни было?

Мне это не нравится.

— Мы не можем тебя здесь держать, — признаю я, бросая взгляд на Зака. Он опускает руку на колени и откидывается назад, разглядывая Кэндис с глубоким подозрением. На самом деле я не думаю, что она виновна. Насколько я могу судить, у неё раньше не было никаких отношений с Тори Страг. Я просто хочу знать, видела ли она что-нибудь или слышала. В конце концов, она была первой, кто проснулся, даже раньше меня, а я не пила. — Но нам бы действительно хотелось знать, что ты видела в ту ночь. Или, скорее, в то утро.

Кэндис вскакивает на ноги и смотрит на меня сверху вниз с властным выражением, которое не совсем хорошо смотрится на её лице. Она выглядит слишком юной, слишком милой, слишком наивной. Это прикрытие. Она чего-то боится, но не хочет говорить нам, чего именно.

— Если ты скажешь нам, мы дадим тебе пять тысяч долларов, — апатично говорит Тристан, и мне интересно, думает ли он о том, чтобы потратить свои относительно небольшие деньги от финансовой помощи, или просто заставит кого-нибудь из других парней заплатить за это.

— Я ничего не знаю, ясно? Вы, ребята, сумасшедшие. Полиция провела расследование и заявила, что это был несчастный случай. Что с вами не так? Тори была членом твоего дурацкого гарема или что? — Кэндис поворачивается и уходит через библиотеку, но я с ней ещё не закончила, пока нет.

Я встаю и иду следом, парни плетутся за мной.

— Она что-то знает, — говорит Тристан, но я и так это поняла.

Она выдала это своим поведением.

— Она определённо что-то знает, — соглашаюсь я, следуя за Кэндис из библиотеки на площадь. Она заказывает себе чай со льдом, пока мы ждём возле кустов. Когда девушка подходит к столику и садится, я готовлюсь снова напасть на неё из засады.

Однако Нора Манро опередила меня в этом.

Я не слышу, о чём они говорят, но, похоже, у них там за столом очень жаркая дискуссия. Итак… мы устроили засаду на Кэндис, а потом она побежала к Норе? Вау. Я чувствую, что, возможно, действительно на что-то наткнулась.

— Как могли копы пропустить что-то столь очевидное, как? — Тристан задаётся вопросом вслух, но, может быть, они этого ничего не упустили? Может быть, они ждут доказательств или чего-то в этом роде? Я понятия не имею. Всё, что я знаю, — это то, что как только Нора встаёт, чтобы уйти, я снова преследую Кэндис.

Почему-то мне кажется, что если я раскрою это убийство, то решу свои собственные проблемы с местными студентами, как будто я избавлюсь от всей этой херни с дедовщиной. Я знаю, что это не обязательно так, но, кажется, что не могу избавиться от этого чувства.

В конце концов, Кэндис и Нора уходят вместе, направляясь в сторону общежитий. Мы следуем за ними на безопасном расстоянии, внутрь, вверх по лестнице. Они исчезают в одной из комнат на моём этаже, закрывая за собой дверь.

Чёрт возьми.

Чёрт, чёрт, чёрт.

У нас осталось совсем немного времени до репетиционного ужина, и я хочу, по крайней мере, ещё раз поговорить с Кэндис и Норой. Мы с ребятами устраиваемся в моей комнате, но оставляем дверь в коридор открытой, чтобы можно было наблюдать, как люди приходят и уходят.

Если Нора или Кэндис уйдут, им придётся пройти мимо.

— Я не с нетерпением жду этой свадьбы, — говорит Зейд, лёжа на спине и играя со стресс-шаром в форме сперматозоида. Я даже не уверена, откуда он взялся. На самом деле, я не думаю, что это моё. Почти уверена, что Шарлотта возилась с ним, когда была здесь на днях; должно быть, она его и оставила. — Свадьбы вообще наводят на меня смертельную тоску.

— Свадьба — это одно, — говорит Зак, усаживаясь в кресло за столом Миранды. Он продолжает делать всё возможное, чтобы одаривать меня понимающими взглядами, которые я игнорирую. Признаюсь, я озабочена, почти одержима этой тайной. Я ничего так не хочу, как разгадать её, как будто восстановление справедливости для Тори каким-то образом восстановит справедливость для меня за все годы, которые я страдала в Подготовительной Академии Бёрберри. — Всё, что нам нужно делать, это сидеть там. Я боюсь этого сегодняшнего репетиционного ужина.