Для того чтобы добыть этот геном, выбрали Равхано, так звали это существо. Он должен был проникнуть в качестве служащего на территорию особняка, несколько месяцев проработать там, а потом украсть геном. И на последнем этапе «что-то» пошло не так. Скорее всего, — мы с ним пытались обсудить этот момент, — Филипп планировал так «возродить» свою жену. По крайней мере у нас сложилось такое впечатление во время беседы.

Когда Равхано открыл кулон, чтобы проверить наличие генетического материала, высушенные кровяные тельца, волосы и ещё что-то, он тогда не особо понял, сработала какая-то система. В его «тело» автоматически «проник» этот материал, и оно стало меняться. Он не мог контролировать этот процесс. В итоге Равхано покинул планету, не могу даже думать о нём, как про Оно. И тогда его поймали. Спустя дня три или четыре.

Тогда Филипп предупредил, что теперь это существо должно думать о себе как о женщине, быть женщиной, стать женщиной… ну и так далее. Ибо он теперь на всю жизнь стал заключён в теле его умершей жены. Не было только памяти, но и она со временем отрывками возвращалась к нему. И то, что видело это существо… было ужасным. Можно сказать, старый отставной генерал сам довёл до смерти свою супругу. И искал ей замену.

В конечном итоге жизнь криарганца превратилась в ад. Генерал хотел наследников, а изменчивое бесполое существо, в силу своих видовых особенностей, до последнего отторгало эту возможность. И не получилось. И тогда созрел план, чтобы сбежать в свой родной мир, но по пути вернуть себе облик, чтобы была вероятность рождения наследника их расы, а не человеческой. Понять можно…

В любом случае после удара токами обнулилась вся генетическая память. Остались только базовые функции их организмов. Он мог делиться, отдельные части превращать в предметы и так далее. И я тут же понял, как Мира его смогла пронести на корабль. По крайней мере, догадка была весьма в данном случае… правдоподобная.

— Поэтому прошу… не передавать меня в руки этого безумца, — встревоженно заканчивал свой достаточно долгий рассказ Равхано. — Я не знаю, что он со мной может сделать. Я не знаю, на что он ещё способен. Но мне страшно. Он может изменить меня так, как ему угодно. Откуда у него такие способности, какие у него тайны… он опасен.

— Ну, по сути, закрепить какой-то геном не так сложно, — нахмурился я, смотря себе под ноги. — У нас есть Бродяги. Это очень сильно модифицированные люди в плане генома, ну и не только. Они приобрели из-за этого огромные силы. Очень большие. Видимо, какие-то секреты после уничтожения Академии достались другим организациям. И они эти секреты применяют на практике.

— Опасные секреты, — с налётом ужаса в словах проговорил он. — Такое не должно происходить. Это противоестественно.

— Сказал тот, кто изменяет свой облик по щелчку пальцев, — усмехнулся я. — Хотя для вашего вида это естественно, можешь не говорить. Просто нам это трудно понять.

— Нашему виду уже привычно такое отношение к себе, — медленно кивнул он, после чего продолжил говорить. — На этот счёт можешь не переживать. Но в любом случае… прошу передать меня руки закона. Пускай меня лучше сожгут, ибо я бесполезен для своего вида… но я не хочу попасть в руки этого монстра. Я не хочу быть жертвой безумца. Он не даст мне умереть, я буду жить в агонии. Думаю, никто не хочет жить в агонии, вечной боли.

— Никто, — согласился я с ним. — Ладно, что-нибудь придумаю. Еда нужна какая?

— Я питаюсь полезными веществами из воздуха и воды, — спокойно пояснил он. — Нужно лишь небольшое количество лиственной пищи, в десятки раз меньше, чем нужно вашему виду, но нужна вода. Иначе я могу засохнуть в прямом смысле слова. За сутки.

— Будет доступ к воде и принесут овощей, — задумался я. — Думаю, обычные овощи тебе можно, по типу помидоров, огурцов… вроде у нас их воспроизвели в достаточно естественном формате.

— Да, это приемлемо, — снова кивнул он. — Буду благодарен. И прошу сдержать данное вами слово. Хотя вашему виду это не присуще. Судя по тому, что ваше руководство позволяет себе нарушать созданные договорённости и законы, обрекать на гибель миллиарды своих соплеменников… скажу честно. Некоторые космические виды вообще поражаются, как вы достигли таких высот в технологическом плане и не уничтожили друг друга на этапе первостепенной космической эволюции.

— Знаешь, — хмыкнул я с лёгкой улыбкой на лице, но она излучала лишь капельки грусти и ни частички радости, — мы уже чуть дважды не уничтожили сами себя. Если в первый раз просто получилось так, что мы были заложниками ситуации… но могли спастись, если бы все знали о надвигающейся катастрофе… то вот второй раз, после этой катастрофы почти шесть тысяч лет прошло, мы только-только смогли восстановить технологии… мы себя действительно чуть не уничтожили. Из-за этого нам на нашу колыбель запрещено. Родина для землян потеряна из-за своей же глупости. Даже в Солнечную систему нам путь заказан. Хотя после Земли мы жили на следующей планете, на Марсе. Если верить истории.

— Но даже в таких парадоксах ваш вид выжил, — спокойно продолжил криарганец. — Парадоксальное явление. Ваш вид — переплетение всех этих противоречий. И вы в них жили. Живёте. И будете жить. Для нас это… странно. Но мы привыкли.

— У нашего вида есть интересная древняя поговорка, родом ещё из тех веков, когда мы жили на Земле, а не выживали, — вот теперь моя улыбка была тёплой и искренней. — Всё, что нас не убивает, делает сильнее.

— По логике, любая травма делает человека калекой, ибо у вас нет запасных частей, кроме как механических, — видимо, пытался как-то осознать нашу поговорку этот инопланетянин. — Так что логичнее было бы сказать: все, что вас не убивает… делает калеками.