Я пристально взглянул на Дэннила, с трудом подавив желание применить парочку формул, чтобы донести до него свою мысль.

Трактирщик шумно выдохнул и покачал головой:

– Тень нас всех возьми… Не кричи на меня – разбудишь людей, заплативших хорошие деньги за ночлег. – Он отвернулся, почти беззвучно пробормотав длинную фразу – видимо, непристойно выругался. Фыркнув, крепко потер лицо. – Айе Солюс! Ты заставляешь меня солгать Правосудию…

– Именно так. – Наклонив голову, положил руку ему на плечо. – Я сделаю так, что ты о своем поступке не пожалеешь.

Дэннил напрягся.

На самом деле подкупить человека не столь просто. Если не знать его потаенных желаний и надежд – успеха не добьешься. Одного соблазнят деньги. Второго – вовремя предложенная услуга. Остальными движут совершенно иные стремления. Взять хоть Дэннила, не видевшего в молодости ничего, кроме нищеты, и внезапно обретшего любовь…

– Я дам в «Трех сказаниях» такие представления, которых здесь в жизни не видывали. Даже той легенды, что я уже рассказал, более чем достаточно, и все же готов устроить здесь настоящий театр. Сам убедишься – королевский в подметки не годится. О твоем заведении заговорят по всей стране.

В последние слова я вложил всю страсть и уверенность, зная, чего на самом деле хочет мой трактирщик. А хотел он процветания своей таверны. Мечтал, что его построенное с любовью скромное маленькое заведение прогремит на всю Этайнию, чего доселе и представить было нельзя.

Сделав шаг назад, Дэннил кивнул. Я благодарно улыбнулся, и вдруг он поймал меня за руку.

– Что?..

– Она далеко не обычная женщина, понимаешь?

Похоже, хозяин таверны считал, что я пойму его с полуслова, однако лишь оставил меня в недоумении. Махнув рукой, он вздохнул:

– Она сама все расскажет, если тебе удастся ее разговорить, однако Правосудие заинтересовалось ею неспроста.

Дэннил замолчал, отпустив мой локоть.

Я двинулся наверх, но на втором этаже, где находилась моя комната, не задержался. Поднявшись выше, встал перед единственной дверью, наверняка ведущей на крышу. Легкий толчок – и дверные петли заскрипели.

Ливень кончился, и вместо дождевых струй в воздухе повисли тонкие нити тумана.

Я ступил в сырую муть и, прикрыв глаза, втянул в себя ощущение спокойствия. Некоторые считают, что дождь – субстанция, не обладающая запахом, и жестоко ошибаются. Только небеса могут создать аромат чистоты. Да, иные запахи смываются, и в воздухе остается лишь мягкая свежесть – легкая, вносящая в душу успокоение.

Я глубоко вдохнул и задержал дыхание, дожидаясь, пока уличный воздух охватит все тело. Грани невольно свернувшегося разума отразили девственную белизну, словно умоляя меня заполнить их новым плетением. Чем угодно – лишь бы возродить чуточку магии. Медленно выдохнув, я отбросил ненужные сейчас желания и прислонился спиной к двери.

– Настоящий джентльмен составил бы компанию бедной женщине, – раздался голос из-за пелены тумана, – и не дал бы ей замерзнуть в одиночестве.

Я подавил улыбку и повернулся на звук.

Элойн сидела всего в нескольких шагах от меня, подтянув колени к груди. В ее пристальном взгляде читалось сразу несколько вопросов:

Как ты меня нашел?

Что случилось после моего побега?

Что скажешь по поводу моего пребывания на крыше в такую погоду?

Словом, я почувствовал сильнейший призыв и окинул ее внимательным взглядом. Прическа певицы намокла, но прелестные завитки никуда не делись. По элегантно изогнутому носу скатилась капелька дождя и повисла на самом кончике, веки потемнели от потекшей краски. И кое-что еще: в глазах Элойн появился блеск, и дождь тут был точно ни при чем.

Слезы? Я сделал вид, что ничего не заметил – молодая женщина явно этого не желала. Возможно, потому и сидела под проливным дождем.

Подобравшись к Элойн, я опустился на колени, и она улыбнулась:

– А говорил, что не джентльмен…

Я уселся, прислонился к кирпичной стенке и, приподняв полу плаща, предложил ей укрыться. Она не возражала, даже позволила обнять ее за плечи. Я рывком притянул женщину к себе.

– Думаю, сегодня все же исполню эту роль.

– Хм… – Задумчиво поджав губы, Элойн коснулась пальчиком верхней губы. – Джентльмены, между прочим, обычно выполняют просьбы дам.

Она прижалась плотнее, упершись плечиком мне в грудь.

– Обычно выполняют, – неуверенно ответил я.

– А если попрошу тебя сдержать обещание?

Элойн взглянула на меня в упор, и глаза ее показались такими огромными… Я едва не утонул в их бездонной зелени, пусть и слегка поблекшей в непогоду. Теперь они скорее напоминали цветом мягкие и хрупкие сосновые иголки. В ее тоне звучали умоляющие нотки, которые я не раз слышал от тех, кто нуждался в моих сказаниях отнюдь не для развлечения. От тех, кто желал сбежать от тяжелой реальности, готов был на многое, чтобы хоть на время сбросить с плеч груз, норовивший затянуть в трясину.