— Эм… ну, наверное, нет… — неуверенно, произнёс Савада, больше не предпринимая попыток встать.

— Именно. Нет. Это невозможно. Люди не кувшины с водой, которые можно опустошить и заменить содержимое чем-то новым. — задумчиво продолжал малыш. — Но чувства способны видоизменяться.

— Видоизменяться? То есть их ненависть видоизменилась? — начал задавать вопросы Тсуна, ощущая, как его уставшая голова вот-вот задымится. — Но… видоизменилась во что?

— Хм… — Аркобалено усмехнулся. — А вот это уже верный вопрос. Ложись спать, — произнёс он, спрыгивая на пол и направляясь в сторону выхода.

— А? Ты куда на ночь глядя?

— В школу Намимори, — кратко ответил он, оглянувшись в сторону Савады. Парень нервно сглотнул. Было что-то во взгляде Аркобалено такое… после чего обычно начинаешь искать пятый угол и интенсивно рыть себе могилу. Если ему надо в Намимори на ночь глядя, то пусть идёт, но…

— Зачем?..

— Слышал, что на следующей неделе у вас парные спортивные соревнования… Надеюсь, ты успел подать заявление на участие. Хотелось бы проверить.

— Хи-и-и! — протянул Тсуна, понимая, что теперь он точно не уснёт. Реборн опять что-то задумал. Что-то очень плохое. — Нет, меня это не касается. Не касается!

Однако Савада понимал, что если сейчас это его не касается, то скоро коснётся… Ой, как коснётся.

Средняя школа Намимори.

После занятий.

Обычно после уроков я брала список дел, что передал мне Хибари Кёя, и выполняла что-нибудь одно, по мере своих сил и возможностей. Это были разные подсобные обязанности. Начиная от мытья полов в неиспользованных аудиториях, заканчивая покраской батарей, организовав небольшой ремонт. Но также у меня учитывались перерывы на отдых и перекус. Иными словами, я работала, вот только денег за это не получала. Иногда в то помещение, где я была, мог заглянуть Хибари, но лишь для того, чтобы проверить, как продвигаются дела. Убедившись, что работа не стоит на месте, он обычно тут же молча удалялся, ничего мне не сказав.

И вот сегодня я направлялась в бывший музыкальный класс, который закрыли около года назад. Причины неизвестны. Вроде как окна хотели менять в этой части здания, но то денег недостаточно, то работа над сменой окон будет мешать ученикам и так далее. Каждый раз что-то мешает. А мусор ведь там скапливается.

Ладно… И теперь туда иду я, чтобы прибраться. Надеюсь, крыс на своём пути не встречу.

Открыв ключом запертую дверь, я оказалась в большом просторном зале, в котором на удивление было сухо, светло, хотя и воздух немного спёртый. Деревянный пол полностью покрыт толстым слоем серой пыли. Хоть расписывайся. Около стеночки аккуратно стояли сложенные друг на друга школьные стулья, словно их вот-вот расставят по всему залу и урок возобновится. Но удивило меня то, что в самом начале помещения находилось большое фортепиано чёрного цвета.

— Ого… — присвистнула я, решив осмотреть музыкальный инструмент со всех сторон.

Он был также покрыт пылью. Причём сильно. Раз аудиторию закрыли, то и играть на фортепиано мало кто будет. А перетаскивать инструмент с места на место — рискованно и неудобно. Кому это надо?

На всякий случай я выглянула в коридор, чтобы убедиться, что никого поблизости нет. Да, так и есть. Все ученики уже разбежались по домам, да и в этой части корпуса мало кому взбредёт в голову тут гулять. Воспользовавшись этим моментом, я прикрыла за собой дверь, взяла тряпку с ведром воды, что прихватила с собой и подбежала к фортепиано. Хоть им давно не пользовались, инструмент был в полной готовности. Клавиши словно молили пройтись по ним хотя бы раз.

Я знаю, моя игра… непрофессиональная. Но так хотелось… Так хотелось…

И раз в этом маленьком мире я одна, то переживать, что тебя осудят или на тебя накричат, не стоит. Что бы сыграть? У меня скопилось много композиций, которые я бы хотела попробовать. Пока они только в тетрадке, а в живую не исполнялись ни разу. Но сейчас…

Хм… Неожиданно стало грустно. И сидя перед чёрно-белыми клавишами, я задалась вопросом, а кому я вообще готова играть свою музыку? Отчасти это что-то личное. Сокровенное… Страшно не то, что об этом кто-то узнает. Страшно то, что, узнав об этом, люди тебя осудят. Плюнут в душу и растопчут, а я из тех, кто не справится с подобным… Музыка для меня — то, что нельзя выразить словами. То, что я не показываю лицом, но очень хочу выразить. Мой голос… Голос моей души…

Думая об этом, руки сами легли на клавиши, и зазвучала мелодия…

В то же время.

Школьные коридоры.

Гокудера Хаято знал о том, что Вел отрабатывает наказание после занятий. Он уже много раз встречал её то в одном, то в другом кабинете, изредка наблюдая, как она трудится. Не жалуется и не требует помощи. Выполняет всё добросовестно, чему парень был удивлён. Его бы даже угрозы Хибари не заставили палец о палец ударить. Но Вел… смирилась, что ли?

Но в этот раз он её найти не мог. Сам не понимает, зачем ищет девушку. Привычка? А может… что-то другое? Ох, не знает он! Просто Хаято чувствует, что надо… Может именно это и называется интуицией? Хотелось увидеть Вел. Увидеть и убедиться, что с ней всё хорошо. Вот, да… Именно это. Просто убедиться, что с ней всё нормально. А то этот чёртов любитель дисциплины совсем не видит разницу между женской и мужской работой. Она же не раб, чёрт бы его побрал!

Но неожиданно Хаято замер. Что это? Музыка? Похоже на клавишный инструмент… Да, это точно музыка. Откуда она доносится?