Он: Я в детстве так ее ненавидел, что записался на плавание и тхэквондо. И что теперь? Танцую стриптиз?! Она: Меня мучала совесть всю жизнь. Так жестоко, так сильно... что я изучила английский, обществознание и политэкономию. И, вдруг... он мой босс! Это будет милая предновогодняя история про тайны, идущий снег и любовь…
Annotation
Он: Я в детстве так ее ненавидел, что записался на плавание и тхэквондо. И что теперь? Танцую стриптиз?!
Она: Меня мучала совесть всю жизнь. Так жестоко, так сильно... что я изучила английский, обществознание и политэкономию. И, вдруг... он мой босс!
Это будет милая предновогодняя история про тайны, идущий снег и любовь…
?Навеки Ваш, или Не поминайте лихом!?
За много лет до этого. И даже не зимой…
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Эпилог
?Навеки Ваш, или Не поминайте лихом!?
За много лет до этого. И даже не зимой…
Утро на нашем старом скрипучем крыльце встретило меня сыростью и прохладой несмотря на обещанную сегодня жару. Я сама в погоде не разбиралась. Семь лет дитю всего-то! Если жарко, значит можно купаться в дачном пруду. Прохладно, значит нельзя. А купаться так хотелось. Все время. До зуда на отмытой в бане спине. В банях я тоже не разбиралась. Также, как и в гармошках, одну из которых бабушка доставала из шифоньера, когда к нам из города по субботам приезжала ее костлявая подруга, Клара Игнатьевна. И они шли вдвоем в нашу баню, там кричали и били друг друга дубовыми вениками, а потом Клара Игнатьевна на веранде под пыхтение самовара жарила на гармошке, и они с бабушкой распевали частушки, несомненно, для взрослых. Я уже говорила про свой возраст? Ну, вы поняли. Я взрослою не была. И эти их:
– Полюбила парня я!
Оказался без… Ульяна! Давай-ка отсюда!
В общем, мне тогда приходилось лишь догадываться о дальнейшем развитии бойких сюжетов. И я слишком уж отвлеклась.
В то утро я целенаправленно шла на рыбалку. Моя личная удочка, сделанная соседом, дядей Степаном, покачивалась где-то над головой от предвкушения грандиозных побед. И то, что на нее периодически садятся стрекозы, я не обращала внимания. Три желтых, жирных и наваристых карася! Такова моя цель.
Он сидел прямо на корявом стволе одной из моих ив, накрененных к самой кромке воды. Весь такой умный и некрасиво сосредоточенный. А еще и нарядный, будто только выскочил из машины, которая привозит всех нарядных из их «неизвестных культур». Это Клары Игнатьевны выражение. Она археолог. А у меня рыбалка и предвкушенье грандиозных побед!
– Что ты здесь делаешь?
– по-моему, вопрос прозвучал очень даже насущно. Но, я его еще увесомила на всякий запасный. – Это мое только место.
Однако белобрысый мальчишка, а на вид он был чуть постарше меня, рассеянно оторвал взгляд от тетради на своих худых острых коленках. Или книжки. Такой, с постоянно мятой обложкой, которую бабушка не успеет купить, как спешит уж помять. И он очень долго на меня так рассеянно смотрел. Кстати, через смешные очки. Они у него были… Сначала.
– Dear girl, I'm studying. Please don't bother me[1].
– Чего?
И этот белобрысый вздохнул. И столько в его вздохе было сожаления и горемычной печали, что я едва не выронила свою личную удочку.
– Dear girl… - вновь начал он на своем неизвестном.
– Я тебе в лоб сейчас дам, - как-то само собой вырвалось у меня.
И мальчишка с улыбкой, вдруг уточнил:
– Чем? – на нашем родном языке!
И тут я не выдержала. Во-первых, действительно нечем было, потому что я, оказывается забыла дома бидон. А во-вторых, он… он – нахал!
А дальше случилось то, что случилось – я с разбега толкнула его. Он, запрокинув вверх длинные ноги, рухнул с другой стороны ствола прямо в воду. А я поскользнулась. Тут же! Вот бывает же невезение вместо карасей! И домой я тогда очень быстро неслась. Не знаю почему. Может, стыдно стало. А может опасалась, что белобрысый этот возьмет и меня, вдруг догонит.
Дома меня встретили сногсшибательный аромат жареных пирожков с повидлом, молоко в длинном кувшине и бодрая бабушка. Бабушка жареные пирожки принципиально называла «ужасными» за залежи холестерина внутри. Или, где он там живет? А может не в пирожках?
На зелененькой кухне вовсю заливалось «Радио России». И под странные эти мелодии неизвестных «Песняров» и Кобзонов я почему-то особенно любила думать. О чем? Да хоть о чем. Во время летних каникул почему-то думалось лишь под «Радио России». А другое наш пожелтевший коробок на серванте отказывался ловить.
– О! А это что за чудо? – бабушка, жуя бракованный пирожок, внимательно пригляделась к видам из окна. Виды были так себе из-за разросшихся кустов сирени в палисаднике: небольшая часть улицы и ничейный колодец с другой ее стороны. Но, их разглядела и я, привстав, оттопыривая попу, из-за стола.
– Не знаю! – получилось как-то быстро и слегка трусовато.
Бабушка в мгновенье прекратила жевать и уставилась теперь на меня:
– И ты его не знаешь?
– Нет!
По улице шел он. Весь мокрый, в руке зажата испорченная уже на век тетрадь (а может книга). От прежнего облика в том белобрысом «Диэгёл» осталась лишь аккуратность волос на голове. И да, очки смешные исчезли.
– Внук Арсения Палыча, по всей видимости, - проникновенно произнесла бабушка, не отрывая пристального взгляда от меня. – С Лазурной улицы. Он с родителями приехал на выходные из Тюмени. Арсений Палыч в магазине вчера говорил. Хороший мальчик. Андрей зовут. В спецшколе учится.