— Привет, Светик, — искренне улыбнулась тринадцатилетней девушке, выглядевшей одновременно и злой из-за шума, и радостной из-за моего приезда, и при этом всем старающейся показаться равнодушной.

Я решила исправить ее дилемму, понимая, что сестра сейчас переживает такой возраст, когда хочется показать свою независимость и «взрослость» через мнимое равнодушие, поэтому сама подошла к ней, быстро приобняла и взъерошила и без того взлохмаченную макушку.

— Свет, а не пора ли подниматься? Двенадцать дня… — постучал по циферблату наручных часов папа в этом время.

— Это не много, выходной вообще-то, — буркнула Света, но когда папа приподнял брови, добавила: — Ладно, ладно. Сейчас встану.

Сестра вернулась в комнату. Зато показалась недовольная мама.

— Так будет мне кто-нибудь помогать? Или мне одной все делать, пока вы языками чешите?

— Я помогу, мамуль, — подойдя к родительнице, я получила поцелуй в щеку. — Только руки сейчас помою… А Паша где, кстати?

— Иди, иди. А этот оболтус опять у своего друга на ночь остался. Они там в какую-то компьютерную игру полночи играли, вот он и не стал возвращался домой.

Я про себя маму поправила. Наверняка, брат не полночи, а всю просидел за компом, играя в какую-нибудь «Линейку» или «Варкрафт».

А потом мы сели обедать. Мама не умолкала, расспрашивая меня об учебе, о моем времяпровождении, об Ольке. Потом принялась журить Свету, что та совсем не желает учиться, на что систер закатывала глаза и тянула недовольное: «Ну ма-а-а-а». Папа во все это не вмешивался. И вообще, большую часть времени молчал только смотрел за нами, и изредка вставлял свои вопросы и замечания.

В целом, обед прошел хорошо. А потом я помогла маме убраться, и уединились с папой.

— Что такое?

— Какие у тебя планы на летнюю подработку?

— Пока не думала, все-таки еще и зима не закончилась.

— Ко мне не хочешь?

Я чуть поморщилась. Папка у меня был большим начальником в фирме по оптовым продажам медицинским оборудования. И в который раз предлагал мне устроится к нему. В принципе, с финансовой точки зрения мне бы это не помешало, да и опыт новый… Только вот не хотелось мне туда, не только потому, что меня все знали, как дочь Агеева, но и потому, как пока хотелось все-таки больше по специальности работать, а не быть лишь косвенно в этой теме. Да и не зачли бы мне это как практику в универе.

— Нет, пап. Ты же знаешь…

Теперь чуть скривился отец.

— Упертая.

— Кто бы говорил, — чуть насмешливо хмыкнула я.

— Ну успеешь ты вкусить прелестей работы в медицинских учреждениях…

— Если бы я этого не хотела, не пошла бы на врача, а пошла бы на экономиста или маркетолога. А так — я прекрасно понимала на что иду, а к пятому курсу уже успела вкусить всех прелестей.

Отец понял, что спорить тут бесполезно и махнул рукой.

— Ладно, проехали.

— Вот и я так думаю.

— Не язви отцу.

— Даже в мыслях не было.

Он только хмыкнул в усы.

— Ну-ну.

Мы промолчали. А потом в комнату зашла мама, села рядом.

— О чем молчите?

— Да так… обо все и ни о чем… — заулыбалась я.

— Как всегда. Значит, будем ваше молчание нарушать. Жень, скажи-ка мне, как у тебя дела на личном? Нашла кого-нибудь?

— Скорее сам нашелся… — брякнула я.

— А ну-ка! — оживился папа.

Про маму вообще промолчу. Ибо она тут же начала тараторить:

— И кто он? Когда познакомились? Как зовут?..

— Наташ, хватит. Ты девочке слова сказать не даешь, — одернул ее папа.

— Ну мне же интересно!..

— Я верю. Но дай ты Женьке рот открыть.

— Да, пока мне и нечего говорить, в общем-то. У нас было одно свидание. И я пока еще думаю, будет ли второе.

— В чем сомнения? — сразу к делу перешел папа.

— Нужно ли мне.

— Ну, конечно, нужно! — вмешалась мама. — Женечка, тебе двадцать два! Уже даже о замужестве стоит задумается!

— Ма-а-ам. Ты же знаешь, для меня это пока не главное.

— Угу, а потом поздно может стать, — сжала губы родительница.

— Нат, не разводи панику раньше времени, — встрял отец.

— Ты всегда ей потакаешь!

— Просто я ее понимаю. Пока она не встретит того, кто сможет заставить невольно поменять свой образ жизни, пока не найдет того, кто бы по-настоящему ее привлечет… Не будет ничего. По себе знаю, — хмыкнул папа.

Мама на последней фразе чуть успокоилась, улыбнулась.