Как же всё было бы замечательно, не прихвати тогда Малфой диадему с собой! Если она там сгорела, то всё уже закончилось бы… Но по итогу Адское пламя поглотило лишь Винсента Крэбба, семнадцатилетнего парня, только-только принявшего метку.

Драко хотелось яростно отшлёпать по щекам. Винса вытащить, диадему бросить. Идиот. Не наоборот.

— Не нужен мне твой Осмунд! — Гермиона подавила в себе порыв топнуть ногой для убедительности.

Лампкин устало закатил глаза:

— Грейнджер, если работы мало, ты мне скажи, я знаю, куда направить твою неуёмную энергию, — он обвёл хозяйским жестом стоящие в углу коробки. — Кстати, меня не будет несколько дней, разбери, пожалуйста.

— Но…

— Грейнджер, — он нацепил на нос очки и строго взглянул на неё из-под густых белых бровей.

— Как скажешь, Марти.

Этот раунд она вновь проиграла, спорить дальше было бесполезно. Гермиона собрала свои бумаги, состроила грустное лицо и аккуратненько, бочком выскользнула из кабинета. Лампкин, когда начинал злиться, мог нагрузить работой на год вперёд. Она плавно и не спеша закрыла дверь. Выдохнула, подождала несколько секунд и рванула прямиком в женский туалет.

Прости, Мартин, но ты сам вынудил украсть эти документы.

Гермиона не одобряла такие поступки, но когда вопрос действительно касался жизни или смерти, выбирать методы не приходилось. В коридоре она налетела на Невилла и чуть не растеряла все бумаги, тот встревоженно поинтересовался, всё ли у нее в порядке…

В порядке.

Ещё бы!

Выкрасть документы у своего старшего аврора — замечательное начало в карьере правопорядка.

Невилла бы сердечный приступ хватил, узнай он, что она только что сделала.

Гермиона как могла заверила его, что всё прекрасно, и чуть ли не бегом проследовала по длинному чёрному коридору. Врать она умела плохо и видела тот долгий, подозрительный взгляд, которым он наградил её напоследок. Младший аврор Грейнджер очень старалась не бежать, но от разговора с Вудом или Маклаггеном ей не удалось бы отделаться так быстро, поэтому ноги сами собой прибавляли скорость. Коридоры Министерства ещё никогда не казались ей такими бесконечными!

Она влетела в женский туалет, выбрала кабинку почище, заперлась на щеколду и уселась на крышку унитаза.

Прислушалась.

Последнее время в стенах Министерства магии требовалось всегда оставаться начеку. Пахнет стерильностью и озоном — значит, защитные заклинания обновили совсем недавно. Она на всякий случай проверила в кобуре палочку. Но, похоже, кроме неё в помещении никого не было: ни живого, ни мёртвого. И это радовало.

В ушах шумело, а сердце бешено пульсировало и, казалось, вот-вот взорвётся прямо в груди. Гермиона отложила на пол ненужные бумаги и взглянула на своё сокровище. В руках лежали три подозрительно тоненькие коричневые папочки — досье подопечных Мартина Лампкина. Толщина дел ей совсем не понравилась: всё говорило о том, что информации будет мало, но её интересовал только адрес. Всего лишь. Для адреса много листов не надо.

С трепетом она раскрыла и разложила на коленях папку с фамилией Малфой. Поверх бумаг лежала чёрно-белая колдография, с которой хмуро смотрел вполне привлекательный парень. Он не шевелился, и Гермиона приняла бы её за обычное человеческое фото, если бы через несколько секунд не заметила, как уголки его губ дрогнули и растянулись в едва уловимую тень неприятной ухмылки.

Стоило признать, Малфой повзрослел за те два года, которые она его не видела. Приятное, даже красивое лицо. Мерлин и Годрик, а ведь он ей когда-то по-девичьи нравился. Гермиона сама себе улыбнулась, вспомнив, как мечтала, чтобы он пригласил её на танец.

Только отвратительный характер Хорька отбивал любое желание узнать его поближе.

Да что там!

Отвратительный — это мало сказано. Он был как гниющий инфернал в обличии вейлы. Только поддень внешний слой, и начнет сочиться густой жёлтый гной.

Малфой являлся последним человеком, с которым она хотела бы иметь дело. Какая ирония, что именно так и оказалось. Заносчивый, самовлюбленный, напыщенный слизняк!

Гермиона пробежалась глазами по личному делу: мать умерла, дом-мэнор, окончил Хогвартс полтора года назад…

Чудесно!

Гермионе благодаря таким, как он, пришлось заканчивать школу заочно, а свой диплом получила совсем недавно. Хорёк, видимо, этим не страдал и спокойно совмещал пожирательские будни со школьным расписанием. Она пробежала глазами по другой строке: виновность в преступлениях режима Реддла не доказана. Ещё бы! Так удобно быть Малфоем. Дополнительная информация: владеет окклюменцией. Приговорен к ссылке сроком на год, назначенная работа — лаборант профессора химии С. Мюли. Приписка синей ручкой: грёбаный извращенец.

Ну, это не новость, можно было бы дописать ещё пару ласковых.

Гермиона досадливо шмыгнула носом и осмотрела листик с двух сторон. Никакого адреса. Плохо дело. Заправила щекотавшие нос прядки за уши и раскрыла следующую папку: Теодор Нотт.

С колдографии улыбался мальчик-ангелочек. Тёмные, слегка волнистые волосы, широкие скулы, какое-то даже по-детски невинное выражение лица и очаровательная улыбка с ямочками. Этого парня она помнила не слишком хорошо. Скромный, тихий и воспитанный. Показывал себя вежливым, начитанным, и, кажется, они иногда встречались с ним на Древних рунах. Хотя, может, это был не он, а Фредерик Спотт? Гермиона никак не могла вспомнить лицо того парня с Древних рун. В личном деле Нотта не оказалось ничего особенного.