— Эти лохи говорят, что какой-то Мишаня из богатовских их сманил. На рынке сидит.

— А рынок под Гошей, — Душман расправил усы. — Хотя тут тоже странно.

— И те два тела, которые на Десятку наехали, тоже про какого-то Мишаню говорили, — вспомнил Студент. — Типа к себе он их возьмёт. Но я на стрелку поехал сразу, некогда было разбираться с этим.

— Тогда погнали к Иванычу. Разбудим, но чего поделать? Сегодня много чего случилось.

Они поехали в двухэтажный дом на окраине Новозаводска, перед этим позвонив. Крюков, ещё опухший после сна, ждал их на кухне с кружкой кофе.

— Слышали, парни? — спросил он и громко зевнул. — Сегодня Захара грохнули, говорят, и в лесу где-то закопали.

— Слышал, — Душман кивнул. — Говорят, Череп это был, ему наводку прислали. Но не от нас. Зато шепнули мне одни мои старые знакомые, что Захар долго и успешно продавал какие-то секретные чертежи китаёзам, как раз вот такими мутными схемами. Жадный он был, и цветмет украсть, и остальное не забыть. А вот остальное явно кто-то другой тырил и через него продавал. И когда это всё всплыло, много кого этим разозлил, ведь теперь комитетчики всех его друзей трясти будут. Вот и расплата, чтобы не разболтал всё. Хотя, наверное, и так всё выяснчт.

— Вот как Цыган и говорил, что Захар хотел нас в этот блудняк втянуть. А сам про свой алюминий пел, — Крюков махнул рукой. — А вот сам Цыган где, ты в курсе, Николаич?

— В ФСБ он, говорят, но непонятно, иначе они бы к нам уже пришли. Попробую узнать. Ваня, давай теперь к нашему делу с теми фраерами. Оно тоже важное.

Студент сел за стол поудобнее и рассказывал, стараясь не упустить ничего. Когда Крюков услышал про гранатомёт, сон с него мгновенно ушёл.

— Это Гоша замутил, — сказал он, допивая кофе. — Точно он.

— Нет, Иваныч, — произнёс Душман, постучав по столу. — Я тут выяснил, кто Гошу недавно подстрелить хотел. Как раз один из богатовских, хороший друг некоего Мишани. А Мишаня этот, я вспомнил — доверенный человек Луки.

— Во как, — пробормотал Крюков.

— Правда, у меня данные старые, рынок сейчас закрытый, оттуда почти ничего не уходит. Там блатных ещё много стало, сам знаешь.

— Значит, Лука хочет оторваться от Гоши? — Крюков задумался. — И использует тактику Богатова, чтобы стравить нас в очередной раз? А мог бы ко мне прийти напрямую, я бы помог. Но раз так…

— Что делаем, Иваныч? — спросил Душман.

— Такой наезд спускать нельзя, — через несколько секунд произнёс Крюков. — Закрой вопрос.

— Сделаю.

— А ты, Ваня, — Крюков приветливо посмотрел на Студента. — Ты уже большой человек стал, раз на тебя покушения устраивают. Уже второе.

— Работаем, ха-ха!

— Хорошо работаешь, я это вижу. Вот когда рынок отобьём, вот с Николаичем вдвоём им и рулить будете. А пока помоги ему с этим вопросом.

— Понятно, уже занимаемся, Иваныч.

— А чего этим вдруг РУОП занимается, товарищ старший лейтенант? — спросил я, подходя к столу медсестры. — Это же обычная уголовка, разбой.

— Кто нужно, тот и занимается, — пробурчал Савватеев. — Где Ковалёв? Я к нему пришёл.

Он только что решительно вошёл в коридор, сразу собираясь идти к Жене, но остановился узнать палату. Одетый в потёртую кожанку опер, похоже, не спал всю ночь, если судить по его опухшему лицу.

— Спит после наркоза, — сказал я. — К нему нельзя.

— К нему нельзя, — повторила пожилая медсестра высоким противным голосом, сидящая в приёмном покое. — Совсем нельзя!

— Мне можно, — Савватеев показал корочку.

— Да спит он, тебе говорят, — устало сказал Лёня. — И всё равно он под наркозом ничего не скажет.

— Со мной можете поговорить, — я подошёл ближе. — Я там был, видел всё.

Визитов от милиции будет несколько, я это понимал. РУОП явно пришёл не для расследования ограбления, а потому что хочет что-то узнать про пивзавод, ведь руоповцы в курсе, чья это точка. Плюс то, что мы несколько раз за последние дни оказывались в их поле зрения, поэтому решили отрабатывать нас. А само ограбление будет расследовать кто-то из РОВД.

— Ну давай поговорим, Волков, — Савватеев посмотрел на меня и кивнул.

Я показал на улицу и вышел первым. Небо хмурилось, дул совсем не летний ветер, напоминая о грядущей осени, но дождь не начинался. Сели на скамейку под старым тополем с побелённым стволом. Рядом с ним стояла чёрная металлическая урна, в которой лежали бутылки и окурки, здесь курила вся больница.

— Ну чё, опять разборку устроили? — с ходу спросил Савватеев, вцепившись в меня внимательным взглядом. — Конфликт интересов с пивзаводом?