— Поэтому я и пригласил вас сюда. Видите ли, мне частенько бывает скучно. У меня нет семьи, социальная роль ограничена должностью, а, сами понимаете, быть главой администрации маленького городка, скажем так, не самое веселое занятие. Когда мне становится совсем скучно, я воображаю себя режиссером захудалого театрика. И вот уже я вижу не разбитые улицы, но театральные подмостки; не ущербные фонари, но яркие софиты; и вот уже не скучные горожане, навьюченные пакетами из «Магнита», шествуют по улицам, но статисты, занятые в моей театральной постановке. И жить становится интереснее.

Костя подумал, что, если бы Векслер больше внимания уделял своей работе, возможно, и дороги в городе были бы не такими разбитыми, и фонари — не такими ущербными, отремонтировали бы наконец треклятую улицу Мичурина, и жить стало бы еще интересней; но, судя по всему, экстравагантный мэр был тем еще фантазером и, очевидно, предпочитал страдать ерундой, вместо того чтобы заниматься чем-то полезным.

— Вдобавок ко всему я коллекционирую интересных людей. Опять-таки, наш город мал, и по-настоящему интересные… м-м-м… экземпляры попадаются довольно редко.

«Вот человеку заняться нечем. Экземпляры он ищет, — подумал Костя. — Надо было на мэра идти учиться».

— Евгений Николаевич вас очень хвалил, — добавил Векслер и слегка, словно устав от разговора, откинулся на спинку кресла.

Даже это нехитрое движение выглядело так, словно он запатентовал его в патентном бюро, а любое копирование, осознанное или бессознательное, выглядело бы бездарной пародией.

— О!

— И мне стало любопытно. Вы же работали на Воскресенском заводе по производству серы?

Векслер выпрямился резко, точно пружина, и забарабанил костяшками пальцев по столу. На этом моменте у Кости перехватило дыхание. Все, все понятно: Роберт Эдмундович, красавчик, сам заговорил про завод. Сейчас он предложит возродить отдел стратегического менеджмента, ну а кто, кроме Кости, сможет его возглавить? Ух, Костя аж вспотел.

— Да, я занимал руководящую должность, — ответил Костя и попытался улыбнуться.

Из-за волнения улыбка вышла кривой, как после инсульта, Костя сам почувствовал, как заклинило мимические мышцы. Ну и ладно, ну и пусть, через минуту все это перестанет быть важным, пока можно и понервничать, что ж поделать, вот вернется прежняя жизнь, можно будет и выдохнуть. Произойдет восстановление системы, подтянутся все удаленные файлы, как и «экселевские» таблицы, как и отчеты, о, эти отчеты, кто бы мог подумать, что и по ним Костя будет скучать.

— А ваш отец — Виктор Григорьев, правильно?

— А? Мой отец?

Что-то произошло с мирозданием. Секунду назад все было нормально, все шло к заветной цели, а тут — краш, бум, Большой взрыв наоборот, Вселенная схлопнулась, SYSTEM FAILURE, ошибка, ошибка, как теперь исправить…

— Да, ваш отец. У него же строительная компания, я ничего не путаю?

Ну надо же, как неловко получилось, батя даже тут встрял и даже тут, проклятье, оказался круче самого Кости. Другой человек мог бы только порадоваться столь удачному стечению обстоятельств, будто отец уже расчистил дорогу, по которой можно ехать в свое удовольствие, Косте же стало чертовски неприятно.

— Все верно, строительная компания «Белый альбатрос», они еще тендер выиграли на…

— Я знаю.

Костя выдохнул. Ничего не будет, отбой. А еще, видимо, от стресса или от невиданного умственного напряжения — Костя давно так интенсивно не думал — разболелась голова. Виски словно раскаленным обручем сдавило, а перед глазами замельтешили искорки, красивые такие искорки. Давление, наверное. Надо будет зайти домой и померить. А лучше, конечно, забежать к родителям на Столетова, там мама купила навороченный японский тонометр, вот только прошлый визит к родителям закончился распитием водки на кладбище, и от этого воспоминания было не по себе, а потом началась вся эта умирательно-воскресательная кутерьма с Женькой, бр-р, и совсем житья не стало.

— Я вас утомил? Засыпал вопросами, не так ли? — Векслер улыбнулся одними губами. — Что ж, достаточно вопросов для знакомства, впредь я не буду столь любопытен, хотя вы, юноша, все ж таки представляете для меня некий интерес.

— Роберт Эдмундович, — башка разошлась не на шутку, и Костя на краткий миг перестал контролировать свою речь, — что за чертовщина происходит в Воскресенске-33, а? Вы же, типа, мэр, должны быть в курсе!

— Вы сказали «чертовщина», я правильно понял? Да не мучайтесь, Костя!

Дальнейшее отложилось в Костином сознании как набор хаотичных, не связанных друг с другом событий. Векслер достал откуда-то бутылочку «Эвиана» и стакан, налил в стакан прозрачнейшей воды и протянул Косте.

— У вас в заднем кармане джинсов «ибупрофен». Да не в правом, а в левом. Запейте водой.

Костя послушно проглотил две таблетки «ибупрофена», запил их вкусной водой, вернул стакан Векслеру.

— Сейчас должно полегчать. Не смею задерживать, тем более зная, что вас ждет дома ваша прекрасная супруга!